Поверить в чудо (трилогия) - Елена Сарафанова

Машина Влада четко держалась позади и Ольга знала, что у его детей и жены пока что все хорошо.

— А если бы тебя не было? — вдруг прошептал Виктор. — Я бы потерял семью из-за какой-то мстительной суки…и никогда бы не узнал настоящей причины этого несчастья…Или мог сам однажды включить чертов чайник и сдохнуть, как бешеный пес, исходя желчью.

— Что сейчас говорить, Виктор? Никто не знает своей судьбы, — ответила девушка и, помолчав, добавила, — даже ведьмы.

21

Возле бабушкиного дома их встречал Борис Малеванный, который, увидев машины еще издали, начал растворять ворота.

— Баба Надя сказала, чтобы вы сразу шли в дом, — крикнул он.

— Тогда лови ключи, поставишь машины, где положено, — Виктор и Влад бросили ему по связке и поспешили за Ольгой.

В большой комнате, куда девушка завела семью Засух, было прохладно и тихо, свежо пахло мятой и тимьяном, в углу под иконами мерцала небольшая свеча, а на голом, до белизны выскобленном столе, уже все было приготовлено для снятия порчи.

Бабушка с сестрой внимательно осмотрели Виту и мальчиков, переглянулись между собой и сказали:

— Так и есть, Оля, ты была права, у них порча на смерть. И молодец, что сразу привезла сюда всех, чем скорее мы с этим покончим, тем лучше.

Потом баба Мария бросила взгляд на Виктора и Влада и ткнула пальцем в сторону двери:

— А вы здесь будете лишними, так что идите…к Борису.

— Или возвращайтесь домой, — вмешалась баба Надя.

— Подожди, бабушка, — сказала Ольга. — Виктор, Влад, выйдем на улицу, есть разговор.

— Только недолго, — услышала за спиной девушка, — ты — нужна.

На улице, зайдя за угол дома, где ветер дул меньше, Ольга сказала:

— У вас есть два-три часа, поэтому используйте их толково.

— То есть? — Виктор взял девушку за руку.

— Во-первых, надо выяснить, кто наслал эту порчу. Ты же не думаешь, что сама Людмила, правда? Она только заказчик, а нам нужен исполнитель. Дальше — никаких активных действий не вести, только сбор информации и наблюдение. И главное — держитесь от черных на расстоянии…и от Людмилы тоже.

— Почему? — спросил Влад.

— Потому, что когда порчу снимают, она возвращается к тому, кто её наслал. А я не хочу, чтобы с вами что-нибудь произошло. Понятно? Обещаете держаться подальше?

— Да, — кивнули головами мужчины.

— И последнее — позаботьтесь об ужине для всех, что-нибудь сытное, но не жареное, ладно?

Ольга повернулась, чтобы идти в дом, когда Виктор вдруг притянул ее к себе и крепко поцеловал.

— Спасибо, солнышко.

— На здоровье, — она улыбнулась и, кивнув головой на прощание, скрылась за углом.

— Невероятно, — Влад смотрел на отца, будто впервые увидел, — Ты… с Ольгой?..

— А что? — задиристо спросил Засуха.

— Да ничего, просто я впервые вижу тебя таким…

— Каким?

— Не знаю…другим. И давно это у вас?

— Нет. Но надеюсь, что продлится долго. Сынок, сейчас не время об этом, у нас есть дела поважнее.

— Ты прав.

Когда Ольга вернулась в дом, то застала на удивление спокойную картину: на полу, застеленную чистой дерюгой, лежала Вита, обнимая сыночков, и вся троица крепко спала, сладко посапывая после пережитых волнений.

— Сильное снотворное, — объяснила баба Надя в ответ на вопросительный взгляд девушки. — Так им будет легче вернуть "черную" воду и избавиться от проклятия. — Старая женщина вздохнула, присаживаясь на скамью. — Если бы не дети, можно было бы сделать все иначе, легче, а так… Что говорить, Оля? Сколько я видела в мире зла, но никогда не привыкну к детским страданиям. Грех это большой — мучить невинных, а уж таких маленьких — самый большой грех в жизни.

— Садись в кресло, — высунулась из темного угла баба Мария, — сегодня нам будет нужна твоя помощь. — Она обошла девушку сзади и положила пальцы ей на виски, а через минуту удивленно прошептала, — Ох! Ну, и силы у тебя?! Никогда такого не чувствовала.

— Да, силы у Ольги много, — гордо констатировала баба Надя. — И это хорошо, потому что сами мы с таким проклятием не справимся.

— С каким — таким? — переспросила Ольга.

— Личным.

— Не понимаю…

— Здесь не просто порча на смерть, Оля. Обычную порчу, хоть и смертельную, всегда можно снять, независимо от срока давности…и спасти человека чуть ли не на смертном одре. Но в нашей ситуации это не сработает, потому что на Виктора наслали личное проклятие. А это означает, что у черного, который его делал, были с ним свои, личные, счеты.

— Но как это может быть? И при чем тут Людмила?

— Думаю, ее просто использовали.

— И что теперь?

— А теперь, внучка, ты поможешь нам все вернуть обратно, поделившись своей силой. Садись на пол вместе с Витой и детьми…садись так, чтобы касаться всех одновременно.

— А если я лягу между ними и просто обниму? — предложила Ольга. — Так можно?

Сестры посмотрели друг на друга и одновременно вздохнули.

— С молодыми никогда не знаешь, чего ждать, — буркнула, будто соглашаясь, баба Мария, — поэтому расскажи внучке, что к чему.

— Понимаешь, Оля, — осторожно стала объяснять бабушка, — для того, чтобы начать обряд, нужно, чтобы ты вначале сняла защиту, которую наложила на этих нещастных.

— Но я ничего я не накладывала…просто добавила здоровья и все.

— Дурочка, — ласково погладила ее по голове баба Мария. — А разве это не защита? Возможно, она отличается от традиционной, ведьмовской, но свою функцию выполняет безупречно.

— Я рада, — улыбнулась Ольга.

— Так вот, — продолжила бабушка, — в случае тесного контакта с пораженными порчей, то есть, когда ты будешь лежать между Витой и детьми, есть вероятность, что чернота попытается перейти от них к тебе.

— Я ее не пущу, — уверенно ответила девушка.

— Может быть, — согласилась старуха, — ведь ты от рождения белая и у тебя сильная защита. Да еще и твой учитель добавил…

— Вы знали Андрея Ефимовича? — встрепенулась Ольга.

— Не лично. Просто вижу, что в тебе, кроме родовой силы, существует еще и посторонняя, другая сила…А ты недавно запечатывала чужую могилу.

— Когда же я научусь четко различать это? — вздохнула девушка. — Так было бы удобно сразу видеть, кто или что перед тобой.

— Все в руках Божьих, поэтому ничего не могу обещать наверняка, ведь природа твоей силы очень отличается от нашей, традиционной. То, что нам понятно с первого взгляда, ты чувствуешь лишь частично. Зато сама творишь такие чудеса, которые для нас абсолютно невозможны.