Черными нитями (СИ) - Николаева Лина

— Хочешь же в эту семью, — Аст наклонился над ухом. Рейн дёрнул плечом, отмахиваясь от демона.

— Хорошо, — Вир с шумом опустил руки на стол. Рейн и Кай одновременно вздрогнули. Отец всегда так делал, когда был недоволен детьми. Это означало хорошую порку, а затем длинный рассказ на тему смирения и демонов. — Рейн, какие у тебя условия?

— Семьдесят тысяч киринов и правда о девушке, которую Дети Аша обменяли на дочь одного из великих родов.

Кай переглянулся с Адайн, а Вир — с Катой.

— А что не больше? Зачем тебе столько? — спросил Кай.

— Билет в хорошую каюту до Лёна стоит семь тысяч. Я не знаю, что вы задумали, но не хочу ставить родителей под угрозу. И если ты заметил, Кай, мать и Агни болеют. Итого на билеты уйдёт двадцать одна тысяча, и как минимум сорок нужны на жизнь и лечение. Остальное мне нужно для мелких расходов.

— Отца можно здесь оставить, — буркнул Кай.

— Можно, — Рейн кивнул. — Он заслужил это, но я так не сделаю.

— У меня нет этих денег.

«У меня», — повторил Рейн и посмотрел сначала на Кая, затем на Вира. А деньги-то в этой семье принадлежали «сыну».

— Найди. Разве для тебя это проблема? — с вызовом спросил Рейн.

— Кай, у тебя есть столько, я знаю, — строго повторил Вир. — Речь идёт о твоих родителях. Ты не должен их бросать. Сам знаешь, как сейчас неспокойно в Лице и что будет дальше.

— Меня-то они смогли бросить, — буркнул Кай.

— Относясь к свинье по-свински, ты разве сам не становишься свиньёй? — громко спросила Адайн и уставилась на Кая. Он сжал губы в тонкую линию и нехотя ответил:

— Хорошо, я найду эти деньги. Завтра.

Рейн с интересом посмотрел на девушку. Она за несколько простых слов переубедила Кая, чего не смог ни он, ни Вир.

— А она неплохая, — Аст по-глупому улыбнулся и взъерошил волосы.

— Рейн, о каком роде ты говоришь? — спросил Витторио и снова снял очки, прищурился.

Инквизитор положил руки на колени и наклонился ближе к Виру.

— Род «Я». У Я-Эльмона, главы Церкви, похитили ребёнка пятнадцать лет назад и заставили каждый год платить деньги. Я хочу знать, где его дочь сейчас и кем была та девочка, которую Дети Аша отдали Я-Эльмону.

Вир потёр виски.

— Таким занимаются только радикалы. Их немного, и почти всех я знаю. У меня есть зацепка, но… — он покачал головой.

С каждым его словом Ката становилась всё мрачнее. Она вцепилась руками в диван процедила:

— Дети Аша похищают детей? Чем тогда они отличаются от работорговцев?

Вир вздохнул и ответил:

— Ничем. Ты же знаешь, у нас своя правда. Мы сражаемся не за них или их веру, а за себя.

— Ублюдки, — Ката с хрипом выдохнула. — Кто мог это сделать?

— Не люблю, когда нити сходятся, — Вир задумался.

— Сходятся? — переспросил Рейн. — Эй, что ты знаешь, профессор?

— Найти дочь Я-Эльмона несложно. Я слышал об этой истории. Подмененных детей больше, чем кажется. Узнать про ту девочку будет сложнее. Дай мне время, Рейн. Это все твои условия?

Ката и Адайн переглянулись. Адайн воскликнула:

— Насколько больше этих детей? Что мы можем для них сделать? Это же неправильно! Как ты мог знать и молчать?

— А что ты хочешь? Найти каждого и рассказать ему правду? Так этим ты не сделаешь счастливее никого. Или остановить Детей Аша? Но ведь и Совет играет не по правилам. Это настоящая война — между теми, кто хочет заставить молчать, и теми, кто хочет говорить. А в войне принято использовать любые методы. Несправедливость будет всегда — таковы уж люди. Мы можем лишь сами постараться стать лучше.

Адайн вздохнула и ответила Виру угрюмым взглядом.

Рейн нахмурился:

— Ну а после всего этого, что будет? Даже если люди поверят своим демонам, а Совет падёт, многое ли изменится?

Вир покачал головой.

— Нет, Рейн, нет. Мы и не мечтаем об абсолютной свободе или счастье. Так не бывает. Только глупцы думают, что война или революция сделают людей счастливее. Не сделают. Всё зависит от самих людей. И мы попробуем дать инструмент, который поможет обрести то самое счастье, — Вир снял очки и стал протирать стёкла. — Я не политик. Я не знаю, кто должен встать во главе Кирии. И не буду искать таких людей. Я принесу хаос, это верно. Но именно толчок помогает людям проснуться. Я дам его. А вот захотят ли они дальше держать глаза открытыми — решать им.

Рейн опустил взгляд и вздохнул. Наверное, это верно. Незачем давать бедняку деньги, надо дать ему работу. Со счастьем также. Оно ведь для каждого своё, его не пообещать. Но если путь к нему один — слушать своё сердце, — надо указать другим на эту дорогу и убрать тех, кто перекрыл её.

Рейн переглянулся с Астом. Вот его голос. Он многое потерял, слушая его. И ещё совсем немногое обрёл. Но каждое молчание, каждый смиренный взгляд обошлись бы ещё дороже.

— Ну хватит этой лирики, — проворчал Кай и пригладил волосы. — Профессор, рассказывай, что нам делать?

— Курс тот же. Адайн, постарайся научиться вести себя сдержаннее, — Вир улыбнулся, а девушка закатила глаза. — Скоро ты поднимешься повыше.

Витторио посмотрел на Кая, и тот сразу подался вперёд.

— От тебя нужны деньги. Продолжай работать. Даже хаос требует вложений.

— И сил. Наш маленький Крысиный совет скоро станет полчищем крыс, — Кай ухмыльнулся.

Рейн вздохнул.

Адайн пояснила:

— Считается, что крысы переносят болезни. А для Совета те, кто говорят с демонами, больны. Вот мы и будем разносить эту болезнь всё дальше и дальше.

Рейн усмехнулся. В детстве ему хотелось быть волком или собакой. А вырос — присоединился к крысам.

— Ката, мне нужно твоё умение слушать. Ты знаешь, к кому подобраться.

Девушка закрыла глаза и кивнула. Едва ли она был рада такой работе. А всё-таки, что же держало её здесь?

— Рейн, В-Бреймон приезжает в конце недели. В начале следующей он позовёт тебя на разговор. Он любит действовать… — Вир замолчал, подбирая верное слово, — жёстко. Ты должен вытерпеть все его вопросы и заслужить доверие. Пока это всё, что от тебя требуется.

— Что ты знаешь про В-Бреймона? Кто из Инквизиции сотрудничает с Детьми Аша?

— Ты, — Вир улыбнулся. — А всё остальное пока не важно. На этом разговор окончен, идите заниматься своими делами.

Адайн вскочила с дивана и потянулась. Кай довольно потёр руки.

— Скоро будет громко.

— Мы идём сегодня? — Адайн мотнул головой в сторону двери. Кай отозвался:

— Да, — задумчиво протянул он и почесал затылок.

Ката встала рядом и тоже улыбнулась, как мать, которая наконец увидела, как дети помирились.

Рейн остался сидеть. Адайн, Ката и Кай уставились на него в ожидании. Вир махнул рукой, и они вышли, аккуратно закрыв дверь.

— У тебя остались вопросы? — Витторио сцепил руки.

Рейн помолчал, а затем спросил:

— Так что от меня нужно? Зачем мне доверие В-Бреймона?

— Чтобы нас слышали, надо оказаться на месте тех, кого слушают, верно?

Рейн округлил глаза от удивления.

— Это лишь намётки. Рейн, дай мне время, ты всё узнаешь.

— Ну а тебе то что надо, профессор?

Теперь уже некоторое время молчал Вир, затем пожал плечами и ответил:

— Всё просто. Отняли у меня — теперь отниму я. То, что Совет заботливо выращивал всю жизнь. Его ложь.

Рейн встал и снова спросил:

— Я не понимаю, вы то называете себя Детьми Аша, то нет, знаете других, но не поддерживаете их?

Он почувствовал себя нерадивым учеником, который никак не мог освоить урок. И вроде бы никто не скрывал правду, но картина никак не складывалась в единый узор. Десяток вопросов так и просились: что им надо, как это началось, что дальше, кто, куда, зачем…

Рейн вздохнул. Инструменты практика позволяли получить ответы быстрее.

Вир выпрямился и поучительным тоном начал:

— Мы поддерживаем Детей Аша, но не во всём. Они все хотят свободы голосов — с этим нельзя не согласиться, но наша борьба отличается. Радикалы слишком радикальны, и у них никогда нет денег. Либералы медлительны, я состарюсь раньше, чем дождусь их действий. Консерваторы годятся только на то, чтобы перешёптываться о демонах в тёмных гостиных. Да, мы были Детьми Аша и по-настоящему не ушли от них, хотя уже достаточно отдалились. Дело в том, что названия порой становятся хорошей броней, и надо правильно выбрать, от какого мастера будет эта броня.