Тонкости эльфийской генеалогии - Татьяна Патрикова

– И все же, это очень легкомысленно с твоей стороны, – не стал я сдаваться без боя, хотя его мотивы и стали для меня куда понятнее.

– Но ведь хорошо же все получилось! – отчаянно запротестовал он.

– А если когда-нибудь не получится? Только представь. Однажды, в самый ответственный момент…

– Даже думать об этом не хочу, – убежденно пробормотал Андрей.

– Ну и зря.

Мы оба надолго замолчали. Первым тишину нарушил он.

– Ир, я правда не играю. Я… – он осекся, но снова заставил себя говорить, я видел это по его лицу. Похоже, он забыл, что я прекрасно вижу в темноте, поэтому не скрывал эмоции. – Я вами живу, Ир. Всеми вами. У меня иногда такие идиотские мысли в голове мелькают, что вся моя предыдущая жизнь – это сон, и только теперь, с вами, у вас я живу по-настоящему…

Он огорошил меня, раздавил своим признанием. Мне одновременно стало и стыдно за наши с Карлом общие подозрения, и радостно оттого, что, по большей части, они все же не подтвердились, и грустно от того, что в этот момент я кое-что осознал для себя. И прежде, чем мы оба все же соизволили заткнуться и уснуть, я сказал то, о чем до сих пор не жалею:

– Можешь думать, что хочешь, но я увлечен тобой, Андрей. И жажда поцелуев, точнее, её отсутствие – это еще не показатель…

Машмул Верь-Явь

Жизнь делает такие кульбиты, что я за ней не успеваю. Я ведь уже говорил, как сильно раздражал меня Алиэль даже после того, как мне удалось в лекарском крыле поговорить с Андреем. Я все время подсознательно ждал от него очередного подвоха, предательства, унижения. Дождался. Подвоха, но совсем не того, что ждал. И это было настолько неожиданно, что я растерялся. Да, растерялся и лишь много позже понял, что вовсе не охладел к нему, как думал тогда. И чувства проснулись снова.

Начну по порядку. Этот новый для меня виток начался в тот день, когда он сам, первый, пришел ко мне в комнату. Конечно, поначалу я не понял, что он, как истинный рыцарь, сделал это только ради Антилии, которая встречалась на их светлой половине с Карундом. И в первый момент все мои мысли были лишь о том, что наш светлый недотрога с присущим ему тайным любопытством решил узнать, каково это – провести ночь с мужчиной. Вот и пришел. Развлечься захотелось. Так я думал. Но его признание относительно Лии и Кара меня поразило до глубины души. А потом…

Мне совсем не даются эти их светлые формулы. Наша магия другая, и формулы у нас иные, к тому же, я старше остальных, поэтому мне сложнее перебарывать в себе заложенные с малых лет стереотипы. Я запутался и наделал ошибок в расчетах, а он помог. И это снова удивило меня настолько, что я попробовал раскрыться ему. Не бездумно, нет, и вовсе не поддавшись порыву, как могло показаться. Мне хотелось вытянуть из него хоть немного информации и самую небольшую толику чувств, если он, конечно, был на них способен.

Вытянул. Немного, но мне тогда хватило. А потом… Все так быстро завертелось. Я уже не мог остановиться. Я провоцировал его на каждом углу и каждый раз с откровенностью ребенка удивлялся, когда он отвечал мне. Когда бросал все эти свои говорящие взгляды, когда срывался на глухое рычание или шипение, возмущаясь моими словами и намеками, когда неосознанно со своей стороны придвигался ближе. Я все это подмечал, и душа готова была вывернуться наизнанку от радости: неподдельной, детской, наивной до ужаса, но все же я ликовал. Не как победитель, наконец загнавший в угол арены очередного противника, нет. Мне было радостно оттого, что я не ошибся: где-то глубоко внутри Алиэль был именно таким, каким представлялся мне в первые дни жизни при университете. И я все еще желал быть с ним.

А потом Андрей вбил себе в голову, что я просто обязан поговорить с женой, хоть я и предпочел бы еще век её не видеть. Но в одном наш психолог был однозначно прав, я хотел общаться с Капишуле – нашей дочерью. Хотя бы изредка видеться с ней. И я хотел сына. Ребенка, которого мог бы забрать с собой, когда достигну совершеннолетия. Но Андрей не зря сказал, что Владычицы дома Вик-Холь не желают меня отпускать. Они в лице Наниссы сделали мне такое предложение, от которого я не смог отказаться, как бы ни пытался найти в нем хоть малейший изъян.

Она ждала меня в беседке. Они. Я не сразу заметил Капишуле. Девочка с серьезным, как у всех детей моего народа, видом наблюдала с другой стороны беседки за тем, как из-под нее бьет родник, вытекая из-под половиц весело журчащим ручейком. Я заметил её только когда поднялся к Наниссе и перегнулся через край беседки, возле которого она стояла. Улыбнулся дочери – она уже привычно окинула меня безразличным взглядом. Стало грустно, и я посмотрел на её мать. Спохватился и попытался склониться в том поклоне, которому нас, мужчин илитири, обучают с младых ногтей. Но она остановила меня. Удивительно, но в тот момент, как я искренне считал, удивляться было еще рано.

– Кто тебя сюда направил? – спросила меня Нанисса.

Я не успел сориентироваться и переключиться, поэтому брякнул, не подумав:

– Иля… – прокашлялся и поспешил сказать, – то есть, младшая Леди Вик-Холь.

– Я знаю, что тут её так называют, – заметила она.

Я старался не смотреть на нее. Было просто невыносимо. Слишком хорошо, в отличие от Андрея, знал, чем для меня может закончиться желание Владычицы удержать меня в рамках своего клана.

– Мне сказали, у тебя ко мне предложение, – поспешил перейти к основному вопросу я. Она обронила, шагнув ко мне ближе, и мне пришлось подавить в себе порыв отодвинуться.

– Не у меня, а у Великой Матери.

– Но говорить за нее будешь ты, – я нашел в себе силы взглянуть на нее.

Она медленно кивнула, тряхнув белоснежными волосами, сплетенными в удивительную прическу. Когда-то она заставляла меня её заплетать. Интересно, чья эта почетная обязанность теперь? Хотя с чего бы мне этим интересоваться?

– Мне нужен этот ребенок. Великой Матери нужен ты и тот контракт на взаимном доверии, который может принести нашему Дому твое последнее увлечение.

– Увлечение? – не сразу понял, что она имеет в виду. Когда же она начала объяснять, похолодел.

– Молодой светлый из семьи Мильзились.

– Он не мое увлечение.

– В таком случае в наших общих интересах, чтобы он стал таковым.

– Ваших с Великой Матерью.

– Нет. И твоих тоже.

– Что-то я не чувствую особого интереса, – заметил я, лихорадочно просчитывая в голове возможные варианты. Как они могли приплести сюда Алого?! Хотя чему я удивляюсь? Это ведь темные Владычицы.

– Не ври мне, – отрезала она тем тоном, который я ненавидел.

– Тогда давай закончим игры. Я хочу знать всё.