Полная история христианской церкви - Александра Бахметьева

Затем Пионий стал укорять иудеев за их неверность Богу. Напомнив им частый ропот, их нарушения закона, он сказал, что близок день, когда каждый будет судим по делам своим. Он упомянул и о тех справедливых карах, которые они уже навлекли на себя непокорностью Богу. Иудеи были пристыжены его строгими словами. В некоторых из них пробудилось раскаяние. «Поверь, Пионий,_ сказали они, — мы любим тебя за твою кротость и мудрость и желали бы спасти тебя от смерти, ибо воистину прекрасна жизнь».

— Да, — сказал Пионий, — жизнь прекрасна, но жизнь вечная несравненно прекраснее земной жизни, и свет незримый светлее солнца. Никто из нас не осуждает Божия творения: но есть мир невидимый, который несравненно прекраснее всего видимого.

Язычники тоже стали убеждать Пиония, но он остался тверд.

— Итак, ты решительно отказываешься? — спросил Полемон.

— Я только бы желал убедить вас сделаться христианами, — отвечал Пионий. Некоторые засмеялись и сказали: «Нам вовсе не хочется умереть в огне».

— Это, однако же, лучше, чем по смерти гореть в огне неугасаемом, — сказал Пионий.

Затем судья начал допрашивать христиан, записал их имена и ответы и велел отвести их в темницу. Толпа шла за ними. Одни бранили их, другие высмеивали. Кто-то, указав на Асклепиада, сказал: «Вот этот принесет жертву».

— Неправда, — отвечал Пионий, — никто из нас не принесет жертвы идолам.

— А многие из ваших, однако же, принесли, — сказал один язычник и начал называть имена отрекшихся.

— У каждого своя воля, — отвечал спокойно Пионий, — мы не отречемся.

Толпа была в такой ярости, что воины с трудом оградили от нее узников и довели их до темницы. Там было еще несколько христиан, оставшихся верными Богу; они спокойно ожидали смерти. Некоторые язычники приходили навестить узников и удивлялись их спокойному и даже радостному расположению духа. Пришли тоже некоторые из тех несчастных, которые из страха отреклись от веры. Жаль было на них смотреть: они плакали, мучимые совестью. Пионий плакал вместе с ними об их преступлении и старался пробудить в них раскаяние и внушить им твердость. Сердце его разрывалось при мысли, что христиане, за которых умер Христос, которым Он обещал блага небесные и жизнь вечную, отреклись от Него из страха смерти и из любви к земным благам. Он увещевал их, напоминая им и благость, и силу Господа. «Вы тяжко согрешили, — говорил он им, — но покайтесь искренно, обратитесь к Богу всем сердцем; Он милостив и прощает искренно кающимся. Он примет вас радостно, как детей Своих».

Слова и слезы Пиония глубоко тронули несчастных. В них пробудилось раскаяние, и все отрекшиеся опять обратились к Богу.

Между тем язычники употребляли все усилия, чтобы заставить христиан отречься. Они часто приходили в темницу, убеждали христиан примером их епископа Евдемона, грозили им судом, мучениями. Раз они велели воинам вести их насильно в идольское капище. Христиане сопротивлялись и говорили: «Зачем нам идти, когда мы не хотим приносить жертвы?» Надели им на шею веревки и потащили их силой. Около капища Пионий бросился на землю, чтобы не идти дальше; воины взяли его на руки и внесли в капище. Здесь отрекшийся епископ совершал языческий обряд.

— Почему не хотите принести жертвы? — спросил идольский жрец.

— Потому что мы христиане.

Язычники стали смеяться над христианами, поклоняющимися распятому Богу, поносить Христа, насильно надели на головы христианам венки, какими язычники имели обычай украшаться во время жертвоприношения. Христиане сбросили их с себя, и язычники стали их бить. Кто-то из толпы сказал: «Надо их непременно принудить».

— Устыдитесь, поклонники ложных богов, — сказал Пионий, — повинуйтесь, по крайней мере, собственным вашим законам. Вы можете предать нас казни, но принуждать нас не имеете права.

Опять христиан отвели в темницу. Через несколько дней приехал анфипат (или главный судья). Он призвал Пиония, убеждал его отречься и велел мучить его. Пионий все перенес с твердостью. «Что ты так спешишь к смерти?» — спросил у него судья. «Не к смерти, — отвечал Пионий, — а к жизни вечной». Судья велел его распять на кресте и сжечь.

Когда привели его на место казни, он снял с себя одежду, лег на крест и протянул руки, чтобы их пригвоздили. Воин это сделал. Но и тут ему опять стали предлагать отречься: «Повинуйся, Пионий, мы вынем гвозди, и ты останешься жив». Пионий кротко взглянул на мучителей и сказал: «Уснуть хочу, чтобы проснуться в жизни вечной».

Крест подняли. К подножию положили дрова и хворост, зажгли огонь. Пламя вспыхнуло. Пионий, закрыв глаза, молился. «Он уже умер», — сказали некоторые. Но через некоторое время Пионий открыл глаза, взглянул на народ и сказал: «Господи, прими дух мой!» И — отдал душу Богу. Лицо его сияло радостью. Неизвестно, как скончались прочие христиане. Память Пиония чтится 11 марта.

В Пергаме престарелый епископ Карп, осужденный на казнь, восклицал среди мучений: «Вижу отверстые небеса и Господа моего во славе Своей!» Вместе с ним пострадали диакон Папила со своей сестрой Агафоникой и Агафопод, служитель Карпа. Память их 13 октября.

К проконсулу Оптиму привели купца, по имени Максим, который отказался отречься от своей веры. На вопрос проконсула о его звании он отвечал: «Я рожден свободным, но раб Иисуса Христа».

— «То есть ты христианин?» — спросил проконсул. «Хотя только ученик, я все-таки христианин», — отвечал Максим. Его предали жестоким истязаниям. «Страдать за Христа — не страдание», — сказал мученик. Его добили камнями.

Поучителен рассказ о мученичестве святого Кодрата Никомидийского. В Никомидию привели на суд много христиан. На допросы собрались все жители города, ибо допросы происходили открыто. Некоторые христиане, страшась казни, отвечали робко и дрожали. В толпе находился молодой христианин по имени Кодрат, человек знатный и богатый. Когда он увидел, что христиане отвечают робко, то побоялся, как бы они не отреклись. Вдруг он вышел из толпы, стал посреди обвиненных и начал отвечать за всех голосом твердым и спокойным: «Имя наше — христиане, звание наше — рабы Христовы, отечество наше — небо, куда Господь вселит всех уповающих на Него».

Удивленный судья велел привести его поближе. Кодрат подошел и, перекрестившись, повторил исповедание свое. На все вопросы об имени его и звании он только говорил, что для него все заключается в звании христианина, и славил Бога истинного. Судья велел его жестоко бить. Пока исполняли это приказание, кто-то сказал судье, что Кодрат- один из самых знатных жителей Никомидии. Судья вновь призвал его. «Что ты сделал? — сказал он. — Как решился ты на такой позор? Как мог ты, забыв и звание, и благородство, пристать к этой суетной вере?»

Кодрат отвечал словами Псалмопевца: «Хочу лучше обитать в доме Бога моего, чем жить в селениях грешников».

Тщетны были и увещания, и угрозы судьи. Кодрат повторял, что высшее звание есть звание христианина и что страдать за имя Христа — и счастье, и честь. Судья велел предать его мучениям. Кодрат громко поблагодарил Господа, причислившего его к верным служителям Своим: «Молю Тебя, Господи, исполни меня Святого Твоего Духа, укрепи меня, умудри Твоею премудростью, чтобы я остался верен до конца».

Настал вечер. Кодрата отвели в темницу с прочими христианами Судья повелел было объехать разные города и области, чтобы везде приводить в исполнение царский указ против христиан. Через несколько дней он отправился в Никею и Кодрата велел везти за собой. Там он велел приготовить все для жертвоприношения и призвал в капище христиан, бывших в городе. Впереди всех шел Кодрат.

— Принеси жертву богам, — сказал ему судья.

— Я раб Христа, — отвечал Кодрат, — и себя самого приношу Ему в жертву; твоим же богам не стану приносить жертвы.

— Ты не уважаешь воли царя, — сказал судья.

— Я почитаю царя и молюсь о нем, чтобы Бог дал ему узнать истину, — отвечал Кодрат.

— Если молишься за царя, то должен исполнять и его закон, — сказал судья, — в вашем же Писании сказано: воздадите убо кесарева кесаревы, и Божия Богови (Мф. 22, 21).

— Ты прав, — отвечал мученик, — я воздаю кесарю должное, служу ему и плачу подати. Богу же я обязан хранить верность до конца. Царь повелевает или принести жертву богам, или умереть. Я избираю последнее, и готов отдать жизнь за Христа.

— Однако же многие из христиан согласились принести жертвы богам, — сказал судья. — Разве ты считаешь себя лучше их?

— Конечно, если я останусь верен Богу, то буду лучше тех, которые отреклись от Него, — отвечал Кодрат. — Но нельзя ли мне видеть отрекшихся христиан?

Их было действительно много. Судья велел привести их, надеясь убедить Кодрата последовать их примеру, но ожидания его не оправдались. Напротив, Кодрат стал увещевать этих несчастных. «Что вы сделали? — сказал он им. — Или вы не верите воскресению мертвых и жизни вечной, что отдали Царство Небесное за земную жизнь? Или вы забыли слова Спасителя: не бойтесь убивающих тело, душу же не могущих погубить, а бойтесь того, кто может и душу и тело погубить в геенне?»