Особый агент - Вера Чиркова

  А под стенами замка в это время настоящая паника. Добровольцы уронили бревно, как только услышали вой, и теперь половина из них скачет с отбитыми ногами. Несколько человек рванули к городу, остальных задержал главарь. Гневно сверкая глазами, он стыдит сообщников, обвиняя в трусости. Вот он подскочил к двери и схватился за ручку. Ну что ж, давай познакомимся. Подойдя к двери направляю на него станнер. Главарь, дернувшись, тяжело повалился на плиты, и встревоженные смутьяны кинулись к нему.

  И тогда я начинаю второе действие марлезонского балета. Под тот же жуткий вой с крыши замка плавно слетает полупрозрачное облачко голограммы.

  У застывших, как по приказу, баламутов, отваливаются челюсти и стекленеют глаза, когда они видят, как призрачный Трик в ночной рубашке снимает с себя голову и скорбно завывая, качает ею из стороны в сторону, держа за волосы.

  Взвыв не хуже Трика, обезумевшая банда бросается бежать к городу со скоростью, которой могли бы позавидовать вчерашние вояки. Они мчатся, сталкиваясь и падая, топча упавших, трясясь и подвывая от ужаса. Через пару минут последний из нападавших скрывается из виду. Чрезвычайно довольный произведенным эффектом, выключаю аппаратуру и открываю дверь, чтобы рассмотреть трофеи. Крепкое бревно, разбросанные по площадке камни, да тело главаря, забытое сподвижниками, вот и все, что осталось от воинственно настроенной толпы.

  Переворачиваю тело на спину, желая поближе рассмотреть лицо незнакомца, как вдруг оно протягивает руки и хватает меня за горло. Только годы тренировок помогли мне в этот раз. Где-то в подсознании сработал сигнал и мгновенно отбросил меня назад, так что мертвая хватка сомкнулась у меня над головой. А я, прогнувшись еще больше, делаю кувырок вперед и оказываюсь у него за спиной. Но он вовсе не собирается сдаваться, рывком откатившись вбок, упирается в плиты двора руками и как тараном вбивает в меня ноги. Хороший трюк, только старомодный, усмехаюсь, отскочив в сторону.

  Однако порезвились, и хватит! Выпрямившись, выхватываю из кармана станнер и, сдвинув рычажок на максимум, давлю на кнопку. Главарь хватается за голову, секунду глядит ненавидящими глазами, затем, покачнувшись, плашмя падает на камни.

  -Ты убил его? - дрожащим голосом спрашивает от дверей перепуганный Трик.

  -Да откуда же в тебе это! - укоризненно гляжу на него, - Убил да убил! Лучше веревку принеси, что-то смутьян слишком крепок оказался.

  Пока Трик бегает за веревкой, рассматриваю уснувшего. Что-то неправильное проглядывает в его внешности, главаря нельзя со стопроцентной уверенностью отнести ни к одной из доминирующих на планете рас. Странным образом оливковая кожа афийца сочетается в нем с рыжеватыми кудрями тагларца и светло - голубыми дижанскими глазами. Чтобы разобрать получше, разворачиваю главаря лицом к себе, и от этого движения из выреза простой туники выскальзывает овал странного медальона, подвешенный на бронзовой цепочке.

   Странная штучка! Сняв украшение с его шеи, сую себе в карман. Нужно будет изучить на досуге, до сих пор я ничего подобного на Корване не видел.

  Не успели мы, заперев связанного бандита в башне, посбрасывать с площадки камни, как на дороге показалась машина.

  -К нам кто-то едет, - предупреждаю Трика - Тебе лучше уйти к себе.

  -А может это опять бандиты? - сомневается Трик.

  -Во-первых, нехорошо собственных поклонников называть бандитами, а во-вторых, так и скажи, что тебе понравился спектакль с укачиванием головы, и тебе хочется посмотреть его еще разочек. - Бурчу я, вглядываясь в машину. - Мне кажется, я вижу доктора, так что поторопись!

  На этот раз я не ошибся, из машины вылезает Тормел Кас и помогает выйти хрупкой женщине со скорбным взглядом серых глаз. Вовсе не такими я раньше представлял себе кухарок. Пока мы знакомимся, водитель быстро выгружает пару узлов и, вскочив в машину, стремительно уезжает, забыв, по-моему, получить оплату.

  Да уж, поднапугали мы народ. Впрочем, никаких угрызений совести я почему-то не испытываю. Подхватив узлы, приглашаю доктора и Фарину пройти в замок. Проведя гостей в холл, снова запираю двери на все замки, и закладываю ломиком под их внимательными взглядами. Но едва я управился с укреплением дверей, женщина, опустив глаза, уточняет, где находится кухня, и исчезает за широкой дверью.

  -Доктор, пройдемте в мой кабинет? - Решив не начинать с ней разговора при докторе, вежливо предлагаю Тормелу.

  -Да я собственно, только хотел вам сказать, что мать Руиза согласилась ухаживать за ним, только боится, что сын этого не захочет. Он с ней не желает общаться, обвиняет в том, что она оставила его без наследства.- Объясняет доктор, но я чувствую, что он чего-то не договаривает.

  -Я знаю эту историю,- киваю головой,- но ведь Руиз сейчас не в состоянии протестовать. Тем более, я считаю, что обижается он несправедливо, и собираюсь поговорить с ним на эту тему, когда он выздоровеет.

  -Кстати, - вздыхает доктор, - когда он выздоровеет, если конечно это произойдет, он будет совсем другим человеком. Об этом я и хотел вас предупредить. Вряд ли он сможет делать для вас ту работу, что делал раньше. То есть, в умственном плане он будет на уровне тагларца. Поэтому, если хотите, я могу забрать его. При доме вдов есть благотворительная больница, где я работаю на общественных началах, там ему будет хорошо.

  Все понятно. Отделавшись от Руиза, я, по замыслу доктора, на радостях отвалю больнице круглую сумму, и все будут довольны. Только дело в том, что я не могу отпустить Руиза от себя. Пока не могу. Он слишком много знает, и допустить, чтобы он начал разбалтывать мои секреты, даже если это и примут за глючный бред, я не имею права.

  -Знаете, доктор, - с притворной обидой говорю Тормелу, поднимаясь вместе с ним по лестнице - я никогда не смогу с ним так поступить. Ведь я выкупил его из плена, и относился к нему, как к родственнику. Нет, я хочу, чтоб он спокойно выздоравливал здесь, а потом найду ему работу по способности. И спасибо, что рассказали про больницу, я сейчас же выдам вам чек, и вы купите для больных все необходимое.

  Смущенный доктор что-то бормочет про неправильное толкование его слов, но я уже направляюсь к кабинету за чеком. И тут из кухни доносится сдавленный вскрик, и глухой удар упавшего тела. В три прыжка преодолев лестницу я оказался у двери и, распахнув ее, сразу увидал Фарину, ничком лежащую около стола. Несколько самых страшных предположений мгновенно вспыхнуло в моей голове.

  Все в груди сжималось от боли, когда я осторожно переворачивал женщину лицом вверх. Однако следов крови нигде не видно. Рыча команды своему мику, срываю с себя браслет и спешно надеваю его на руку Фарины.

  -Пустите, пустите меня! - Выкрикивает, пытаясь протиснуться между мной и столом, подоспевший Тормел.

  -Не мешайте доктор! - прикрикнул я, осторожно поднимая Фарину на руки.

  Если мику сейчас не поможет, то уж доктор с его голым энтузиазмом и подавно. Пока я нес кухарку наверх, доктор, возмущенно пыхтя, бежал за мной, тщетно пытаясь протестовать. Но я уже видел слегка порозовевшие щеки женщины, к тому же мику сообщил, что у нее обыкновенный обморок. Только одно волновало меня, не сломала ли она себе что-нибудь, когда падала. Но и на этот вопрос сейчас ответит мику. Когда я уже заносил Фарину в свободную комнату, в коридор выглянул Трик. Увидав у меня на руках безжизненное тело матери, изобретатель побелел и охнул.

  -У нее просто обморок!- Грозно взглянув на него, рявкнул я на него, кладя приходящую в сознание кухарку на кровать, - Иди в свою комнату, Рикен!

  Однако, услышав мои слова, Фарина вдруг распахнула потемневшие от боли глаза и всхлипнула:

  -Рикен?! Рикен, сыночек!

  Только теперь я уразумел, что чёртов изобретатель провел меня, как мальчишку. Рикен - это, скорее всего, его детское имя, ласковое материнское прозвище. А Трик ринулся на этот зов и, оттолкнув оторопевшего доктора, склонился над ней.

  -Мама, мама! Успокойся, все хорошо, я здесь, я с тобой!

  -Рикен, это ты? - Растерянно бормотала Фарина, всматриваясь в незнакомые черты.

  Трик в отчаянии обернулся ко мне, и я, обреченно махнув ему рукой, плюхнулся в кресло. Воссоединение матери и сына - единственный светлый момент в череде предательств и покушений, обрушившихся на меня за последние дни, и я не желаю лишать себя удовольствия наблюдать за этим со всеми возможными удобствами.

  А о том, как разрулить эту ситуацию, я подумаю немного позднее. Трик, правильно понявший мой жест, немедленно нажал обе кнопочки за ушами и рывком снял чужую внешность.

  -Это я мама, это я, посмотри!

  Следующие полчаса были настолько заполнены всякими сентиментальными штуками вроде слез и смеха одновременно, перемешанных с аханьем, поцелуями и воспоминаниями, что заполнили мою потребность в таких эмоциях на три месяца вперед. Наконец Трик вспомнил обо мне и докторе, и, повернувшись к нам, виновато сказал: