Мертвое сердце. Книга первая - Анна Цой

– Почему ты тогда Лорда Вольтера испугалась? Тебе же по договору ничего не угрожает, – спросила я, немного хриплым голосом.

Арья напряглась и опустила голову, желая исчезнуть или слиться с каменной кладкой.

– Высшие равны между собой только номинально. А Князь… он… он обычно в стороне находится. А тут… – девушка замялась.

– Отдать ее в лапы Королевы?! – на весь замок заорал Вильгельм, глаза его были расширены и горели от возмущения.

Папандр оглядел было сад, поднял голову, но тут же её опустил. Его глаза потухли, а волосы упали на исказившееся от усталости лицо.

– Ты же знаешь, что в этом нет смысла…

Тишина заполонила все вокруг. Никто не шептался и не поднимал взгляд с земли. Лишь я и Вольтер смотрели на отца, скорее интуитивно ощущая, что он скажет что‑то важное. Но он молчал. Лишь грустная улыбка кривила строгое печальное лицо с россыпью едва заметных морщин. О чем он думал сейчас – я не смогла бы догадаться, даже научись читать все по глазам.

– Тебя не волнует судьба эльфов и Магистрата, – с усмешкой произнес Князь, – единственное, что волновало тебя больше чем собственная жизнь была она. И как же я раньше не догадался?

Папочка вздрогнул, направил рассредоточенный взгляд на собеседника и выпрямил спину. Выглядело это так, будто в спине у него резко появился хребет, который по какой‑то неведомой генетической ошибке не имел позвонков и выглядел как сплошная кость. Вильгельм повернул голову на меня и усмехнулся.

– Маргарита… – протянул Вольтер имя, словно издеваясь, – иронично, что она больше не сможет родить.

Я поперхнулась и закашляла, чувствуя, что не могу вздохнуть. На меня обратили внимание все, кто мог это сделать.

Маргарита… бабушка не раз называла ее имя, но я не думала, что услышу его еще раз. Мне казалось, что отдав меня, она испарилась. Стала прахом и развеялась где‑нибудь в пустыне. Мое фобосовское воспитание не могло заставить винить отца в произошедшем – там так поступали очень многие. Но она же была для меня тем человеком, что пугал Сатану лишь взглядом, не то что грехами. Сейчас же, узнать то, что она жива, было… тяжело. Наверное, я все еще лелеяла мысли о том, что она была больна или что‑то вроде этого, и потому распрощалась со мной. Эти несколько эгоистичные мысли вселяли мне печальные, но закономерные мысли о справедливости. Но знать о ее мнимом "счастье" было явно выше моих сил.

– По виду, она их двоих продинамила, – прошептала Арья мне на ухо.

Я улыбнулась подруге, подумав, что и вправду всё выглядит именно так. Только каждый из них выбрал разный путь борьбы с собственными чувствами. Вольтер – с помощью ненависти, а Вильгельм… никак. Он явно все еще любил эту женщину, заслуживает она этого или нет. Как по мне, она не стоила даже его волоска, несмотря на то, что папандр тоже не святой.

Мужчины смотрели на меня и явно хотели что‑то сказать, но молчали, лишь глаза сверкали едва заметным сожалением. Вскоре они как ни в чем не бывало начали обсуждать экономическую приблуду, я же пыталась справиться с собственными эмоциями. Выходило сложно, тем более все мысли перерастали в злость. Потому, когда я оглядела садик и обнаружила Майка и Барсика, которые не скрываясь лежали на травке за дальним кустиком, агрессия вспыхнула сильнее, чем даже я могла себе позволить. Рядом с ними уже собралась приличная толпа парней, которые за все это время даже не притронулись к сорнякам, в то время как девушки пропололи больше половины. Апогеем всего стала бутылка чего‑то спиртного, выуженная из Барсиковых закромов, то есть из‑за пазухи. Значит, они подготовились к безделью заранее! Молодцы, что еще сказать. Вариант с подбеганием меня к толпе и раздаванием подзатыльников лентяям был отброшен, потому как Вильгельм хоть и не смотрел на меня в упор, но пришёл сюда не просто воздухом подышать, а значит бдел. А как организовать подрывную деятельность в тылу врага хитростью, у меня мозгов не хватило придумать. Даже если сильно напрячься.

Через минуту к нам с Арьей прокралась Гавния, принеся тяпочки и совочки. На мой взгляд в сторону подлецов и нахалов она отреагировала так же, воскликнув:

– Да, меня они тоже бесят. Но Лорд Асгард их заставить не может. Они же из знати.

Меня ее возражение не успокоило, а потому я распсиховалась в пять раз сильнее.

– Феминисток на них нет! – наконец не выдержала я.

– Да! – поддержала меня Гавния, – а кто такие феминистки?

Мой взгляд "сейчас будет жарко" можно было ставить на обложку фильма ужасов. Я даже подняла глаза к небу и крикнула "Спасибо!" в никуда, вызвав у присутствующих уже привычное непонимание. Но меня уже было не остановить. И хоть я знала, что последствия будут, но что‑то во мне кричало что это правильно. Надеюсь это был не сумасшедший таракан‑революционер.

Пятнадцать минут, одна остро настроенная я и вокруг нас собралась целая толпа любителей справедливости. Большая часть из них были представителями любой расы кроме магичек, но я была уверена, что и они скоро вступят в ряды сопротивления.

– Нас принижали! – вещала я шепотом, чтобы нас не услышали, – ставили на второй план! Унижали! Заставляли работать!

Парни начали уже обращать внимание на нашу кучку, поэтому я решила ускориться.

– Но мы не унизимся!

Толпа закивала.

– Не дадим собой помыкать!

Тяпки и скребки были перевернуты черенками вверх на манер дубинок.

– Нас больше!

Все закивали, но после начали отрицательно трясти головами.

– Нас меньше, – послышался слабый голосок откуда‑то сбоку.

Видимо на Деймосе действительно мужское население преобладает, но это меня не сбило.

– Не важно! Главное мы сильнее!

Тут мне перечить не стали.

– Долой тиранию! В бой!

И все кинулись бить парней. Те быстро просекли и бросились наутек.

Взгляд Вильгельма, что еще с первой минуты понял наш замысел, был чернее тучи, а потому я осталась стоять на месте. Да, я струсила, но вид толпы, перескакивающих через клумбы парней и бегущих напролом девушек с битами, не предполагал серьезного или испуганного выражения лица, а потому я согнулась пополам, чувствуя, как по лицу бегут слезы.

Папочка быстрым шагом направился в мою сторону. Мне стало страшно, но феминистки не сдаются, так что:

– Не нужно на меня так смотреть! Тирании, деспотизму и насилию не место в современном мире! – но силы мои пропадали с каждым шагом отца,