Найди свою любовь - Барбара Виктор

— Откуда вы это знаете?

— Потому что позже он сам рассказывал об этом.

— Кому?

— Он говорил об этом человеку по имени Маккинли Свейзи.

— Я никак не пойму две вещи, — сказал Адам. — Во-первых, кто такой Маккинли Свейзи. А во-вторых, как вам удалось подслушать их разговор.

Виатт вздохнул.

— Хунта установила подслушивающие устройства в конспиративной квартире монтанерос в Ла Бока и в кабинете Дэнни в университете Кордовы. Я узнал содержание этого разговора благодаря тому, что у меня были связи в правительстве. Я получал копии каждой пленки, имевшей то или иное отношение к Кори. — Лицо Палмера исказила боль. — Это было отвратительно — на пленке, где говорилось об убийстве Мэттью Джонсона, было, кроме этого, много таких вещей, о которых мне лучше было никогда не слышать.

— Что вы имеете в виду?

Виатт снова вздохнул.

— Я знал, что моя дочь любит этого человека. Но одно дело просто сознавать этот факт и совсем другое — услышать. В ту ночь, когда Дэнни говорил об убийстве Мэттью Джонсона, он ночевал в доме в Ла Бока. Кори тогда как раз пошла потанцевать в клуб со своим другом, где его схватили сотрудники секретной полиции. Кори побежала к Дэнни Видалу, а потом они оба отправились в посольство. Они хотели, чтобы я вытащил этого парня из тюрьмы.

— Эрнандо…

— Она говорила вам?

— Кори до сих пор считает, что это ее вина…

— Я не мог ничего сделать…

— А Кори знала об убийстве Мэттью Джонсона?

— Об этом писали во всех газетах, и, конечно же, Кори знала, что Джонсон — мой близкий друг.

— А она догадывалась, что убил его именно Дэнни Видал?

— Насколько я знаю, нет. Во всяком случае, на той пленке не было ничего такого, что позволило бы это предположить.

— У вас есть эта пленка? — осторожно спросил Адам.

Палмер молча полез в карман пиджака и вынул кассету. Он несколько секунд подержал ее в руке, прежде чем протянуть Адаму.

— Вот она.

Потом они снова заговорили о правлении хунты в Аргентине. Адам уже знал достаточно, но ему интересно было послушать мнение Палмера о тех же событиях. Когда Палмер закончил свой рассказ, Адам попросил:

— Давайте снова вернемся к Свейзи.

— Свейзи был одним из лидеров монтанерос. Он всегда был близок, да и сейчас очень близок к Фиделю Кастро. Это Свейзи вовлек Дэнни в движение монтанерос, и он же устроил так, что Дэнни возглавил банк «Кредито де ла Плата». А после закрытия банка он был вместе с Дэнни на Кубе.

— А вам не кажется, что Свейзи может быть связан с Дэнни до сих пор и что хищения из банка «Интер федерейтед» тоже связаны с ним?

— Я понимаю, что все это лишь мои домыслы, но я думаю именно так.

— Но какие мотивы могут быть у них теперь, когда хунта давно уже свергнута, а коммунистические идеи во всем мире уже никому не нужны?

— Не забывайте, что Свейзи тесно связан с Фиделем, а на Кубе коммунизм еще очень нужен. Но как знать, может, все это и не имеет никакого отношения к политике. В конце концов, пятьдесят миллионов — достаточно большие деньги, чтобы заставить человека забыть о своих идеях и преданности революции. — Палмер глотнул воды. — Но меня не покидает еще одна мысль…

— Какая именно?

— Дело в том, что Свейзи — признанный специалист по взрывам самолетов с помощью альтиметрических бомб.

— А вот это, господин посол, самое важное, что вы сообщили мне сегодня. — Адам улыбнулся. — Расскажите же мне поподробнее об этом Свейзи.

Палмер передал Адаму несколько отчетов ФБР и министерства юстиции, а также фотографии Свейзи в разные периоды его жизни и кратко рассказал о деятельности его во Вьетнаме, о взрывах, устроенных им с помощью альтиметрических бомб. Что ж, теперь у Адама была по крайней мере конкретная информация, а не слухи, на которые приходилось ориентироваться раньше. Когда Адам изучал фотографии, лицо лысого человека с блестящими черными глазами показалось ему почему-то знакомым. Наконец Адам понял, что Свейзи напоминает ему того самого человека, описанного Фрицем Лакинбиллом, который выкупил у крестьян на месте катастрофы обломки «черного ящика». Адам решил ничего не говорить об этом Палмеру Виатту. Вместо этого он спросил:

— Вы ознакомились с отчетом о происшествии, составленным мексиканскими властями?

— Правды там столько же, — сказал Палмер, — сколько в предвыборных обещаниях политиков. Кому-то хорошо заплатили за этот отчет.

— А вы случайно не знаете кому?

— Если бы я расследовал это дело, то в первую очередь обратил бы внимание на последнее место, где видели самолет, то есть на аэропорт Акапулько.

Именно там уже вели расследование люди из прокуратуры. А теперь, когда у Адама есть фотографии Маккинли Свейзи, дело упрощалось.

— Если то, что вы говорите, правда, то Дэнни Видал напрямую замешан в убийстве двух летчиков.

— И того, кто был в третьей емкости на столе в морге, — добавил Палмер Виатт.

— Я тоже думал об этом, — сказал Адам.

— Кто-то, кто почему-то съехал с дороги на грузовике.

— Или же ему помогли свернуть прямо в овраг.

— Мне кажется, что во всем этом замешан Дэнни.

Адама беспокоил еще один вопрос.

— Вы знаете, что ваша дочь ждет ребенка?

— Конечно, — тихо ответил Палмер.

— И это ничего не меняет?

Палмер заговорил, тщательно подбирая каждое слово:

— В вашей религии есть одна замечательная традиция, мистер Сингер. Ребенок автоматически наследует национальность матери, поскольку никогда нет и не может быть никаких сомнений в том, кто его мать.

Адам хотел спросить, как Палмер узнал, что он еврей, но он решил, что сейчас у них есть более важные темы для обсуждения.

— Вы предполагаете, что отец этого ребенка не Видал?

— Конечно, нет. Я говорю лишь о том, что этот ребенок принадлежит моей дочери. Это ребенок Кори, мой внук, а остальное не имеет для меня значения.

Они еще поговорили о Маккинли Свейзи, об увлечении Кори Дэнни Видалом. Палмер объявил, что у него назначена на сегодня еще одна встреча. Они пообещали держать друг друга в курсе событий. Адам проводил посла до дверей. Уже стоя на пороге, Палмер обернулся и тихо сказал:

— Что бы ни случилось, я хочу, чтобы вы понимали: этот ребенок — настоящий подарок судьбы, новое начало всех нас…

Когда Палмер ушел, Адам сел за стол и попытался сосредоточиться на документах и фотографиях, оставленных ему Виаттом. Однако вместо этого его не покидали мысли о Кори и беспокойство из-за невыясненных вопросов, связанных с Дэнни Видалом. Более того, в ушах продолжали звучать последние слова Палмера, и Адам все яснее понимал, как сильно ему хочется быть тем человеком, который предложит это самое новое начало Кори и ее ребенку.