Сделай последний шаг - Эбби Глайнс

— Я не могу любить тебя, Раш.

Раш положил голову мне на колени. Его тело вздрагивало от сдавленных рыданий. Я не стала его утешать. Разве в силах я заглушить его боль, когда моя была настолько огромной, что могла поглотить нас обоих?

— Я не прошу любить меня, — сказал Раш, уткнувшись лицом в мои колени. — Только не оставляй.

Неужели вся моя жизнь будет состоять из одних только потерь? Я не успела попрощаться с сестрой в тот роковой день, когда она уехала и больше никогда не вернулась. Я отказывалась прощаться с мамой в то утро, когда она говорила мне, что ее время пришло. Она закрыла глаза и больше их не открыла.

Я понимала, что, когда Раш выйдет из этого номера, я больше никогда его не увижу. Мы расстанемся навсегда. Я не смогу жить дальше, если не расстанусь с ним. Он не даст зажить моим ранам.

Но в этот раз я хотела попрощаться. У меня был шанс все сделать правильно. Я не могла выразить это словами. Их не было. Я не могла защитить маму и одновременно сказать то, что хотел услышать от меня Раш. Как я могла сказать, что прощаю его, если это из-за него нас бросил отец? Раш сделал так, что отец ушел от нас, пусть он даже не понимал, чем все это для нас закончится.

Ничего нельзя было изменить, но, прежде чем наш мир рухнет, я должна была с ним попрощаться.

Глава 27

— Раш.

Он поднял голову. Его лицо было мокрым от слез. Я не стала их вытирать. В тот момент мне нужны были его слезы. Я встала с кровати и расстегнула рубашку. Потом я бросила ее на кровать и сняла бюстгальтер. Раш не отрываясь смотрел на меня. Он растерялся, но я не обращала внимания на это. Я не могла объяснить свои действия, я просто должна была так поступить.

Я сняла шорты и переступила через них. Потом сбросила туфли и медленно стянула трусики. Уже абсолютно голая я раздвинула ноги. Раш в ту же секунду обнял меня и уткнулся лицом в мой живот. От его слез мурашки пробежали по коже. Раш отстранился от меня и спросил:

— Что ты делаешь, Блэр?

Но я не смогла ему ответить. Я схватила его за рубашку и потянула ее вверх. Тогда он поднял руки и позволил снять рубашку через голову. Я опустилась к нему на колени, обхватила за голову и поцеловала. Я не спешила. Это было в последний раз. Пальцы Раша запутались в моих волосах. Он ответил в ту же секунду. Его язык ласкал меня. Он изголодался по мне, он был настойчив. Наверное, он уже понимал, что это прощание. Но это не значило, что прощание будет холодным и скорым. Я хотела запомнить его. Запомнить нас. Я хотела запомнить момент, который не осквернит ложь. Момент, когда мы были честны друг с другом.

Я почувствовала его эрекцию через джинсы.

— Ты уверена? — прошептал Раш, прикасаясь губами к моим губам.

Я только кивнула в ответ.

Раш уложил меня на кровать, потом снял туфли и джинсы.

— Я не встречал никого прекраснее тебя, — сказал Раш. — Ты прекрасна, Блэр, ты восхитительна.

Я приподняла бедра, желая, чтобы он вошел в меня. Я всегда этого хотела, но сейчас это было в последний раз. Никто и никогда не будет так близок со мной. Никто.

Раш ласкал мое тело, касался везде, словно хотел запомнить. Закрыв глаза, я выгибалась, чтобы его руки смогли ощутить меня всю.

— Черт, я так тебя люблю! — клялся Раш, целуя мой живот.

Я расставила ноги, чтобы ему было удобнее овладеть мной.

— Надеть презерватив? — спросил он, немного отстранившись.

Да. Презерватив был нужен. Нельзя было рисковать.

И снова я не сказала ни слова, а только кивнула в ответ.

Раш встал, подобрал свои джинсы и вытащил из бумажника презерватив. Он разорвал упаковку и натянул его на член. Я никогда не целовала его туда. Я думала об этом, но у меня не хватало смелости. Что-то должно было остаться неизведанным.

Раш погладил ладонями внутреннюю сторону моих бедер, а потом раздвинул мне ноги.

— Это всегда будет моим, — уверенно произнес он.

Я ничего не сказала в ответ. В этом не было смысла. Я уже решила: больше я никому принадлежать не буду. Только самой себе.

Раш опустился на меня.

— Никогда не было ничего лучше. Никогда не будет ничего лучше, — стонал он, проникая в меня.

Я обхватила его за плечи, и он полностью вошел в меня. Я закричала. Очень медленно Раш вышел и снова вошел. Он смотрел мне в глаза. Я тоже не отрывала от него глаз. Я видела, что он растерян. Ему было страшно. В его глазах я увидела любовь. И ожесточенность. Я поверила ему. Но было уже слишком поздно. Одной любви было недостаточно. Все говорят, что любовь — это все, но это не так. Не тогда, когда у тебя умерла душа.

Я обхватила его ногами за талию, а потом обняла за шею. Я прижала его к себе. Он был мне нужен. Я чувствовала его теплое дыхание, когда он целовал мою шею. Он шептал слова любви и давал клятвы, которые никогда не смог бы сдержать. Я позволяла ему это. В последний раз.

Наслаждение достигло кульминации, Раш поцеловал меня в губы и прошептал:

— Только ты…

Я не отводила от него глаз. Я цеплялась за него. Я позволила своим чувствам вырваться на свободу. Потом я почувствовала дрожь в его теле. Раш сделал еще два толчка и замер. Все это время он не отрываясь смотрел на меня.

Мы оба задыхались. Слова были не нужны. Все, что я могла ему сказать, было в моих глазах. Если Раш хотел, он это увидел.

— Не делай этого, Блэр, — с мольбой в голосе произнес он.

— Прощай, Раш.

— Нет. Не делай этого с нами, — затряс головой Раш, он все еще был во мне.

Но я ничего не сказала. Я лишь опустила руки, обнимавшие его за плечи, разжала ноги, обвивавшиеся вокруг его талии. Я отпустила его. Я не собиралась с ним спорить.

— Я не смогла попрощаться с сестрой и не попрощалась с мамой. С тобой я смогла попрощаться. В этот раз между нами не было лжи.

Раш сжал одеяло в кулаках и зажмурился:

— Нет. Нет. Прошу, не делай этого.

Я хотела прикоснуться к его лицу и сказать, что все будет хорошо. Хотела сказать ему, что он это переживет. Все пройдет, и он будет жить дальше… После всего, что у нас с ним было. Но я не смогла. Как утешить его, если у самой внутри пусто?

Раш вышел из меня, и я словно осиротела. Он встал и даже не посмотрел в мою сторону. Я наблюдала, как он одевается.

Вот и все. Может пустота причинять боль? И когда эта боль кончится?

Раш надел рубашку и только тогда взглянул на меня. Я поджала колени к груди, чтобы скрыть свою наготу и одновременно как-то взять себя в руки. Я боялась, что упаду в обморок у него на глазах.

— Я не могу заставить тебя простить меня. Я не заслужил прощения и не в силах исправить того, что было. Все, на что я готов, — это дать тебе то, что ты хочешь. Блэр, если ты действительно хочешь, чтобы я ушел, я уйду. Это убьет меня, но я это сделаю.