Кино, масоны и любовь (СИ) - Чайка Лариса

— Я не об этом. Героиня попала в безвыходную ситуацию. Финал я еще не придумала, но ты как режиссер мог бы мне подсказать.

— Выходов из одной и той же ситуации бывает множество. Почему бы, например, не убить шантажиста. Тогда его клятва рассыплется, как у нас во всех сказках?

— А если нет? Мы ничего не знаем о той клятве. А вдруг, она унесет и жизнь героини?

— Ну, я это так, к примеру. Я же могу выдумать все, что угодно?

— Конечно, можешь, Стефан. Просто, мне хотелось бы так развернуть сюжет, чтобы и волки были сыты и овцы целы. Настоящий хеппи— энд. Все живы, все здоровы и все счастливы.

— Ну, не знаю. Негодяев надо наказывать, зрителям это нравиться. Можно еще в конце организовать эпический бой со спецэффектами, с компьютерной графикой, найти какую — нибудь фишку. И обязательно музыка: тарарам — бабах, тарарам, бах— бах, тудум— тудум— тудум. И битву можно перенести в тот, другой мир. И главный герой такой выходит, достает меч, можно даже светящийся как в «Звездных войнах»…

— Стефан, остынь. В том, другом мире, у землянина не будет и шанса убить главного злодея. Нет, все чудеса надо сделать здесь на Земле. Если это шпионский боевик, сделай его основанным на логическом мышлении. Игры разума. Кто кого? Иномирцы думают, что земляне низшая раса, пренебрежительно относятся к их возможностям. Вот и надо доказать, что это не так, просто перехитрить, загнать в ловушку. Как Слевин, как Оушен. Тебя признают мастером интриги. Давай, отними уже славу у Спилгера и Финчера.

Стефан даже приосанился.

— Я не подведу тебя, Габи. Ты всегда верила в меня. Все эти годы ты поддерживала меня. И, хотя часто я просто был свиньей по отношению к тебе, ты никогда не предавала меня. Сначала мне было горько и обидно, когда ты рассказала мне о Брайсе. А потом я сел и подумал. Жизнь не просто так преподносит нам сюрпризы, не зря сводит с тем или иным человеком. Жизнь развивает нас. Ты нашла свою любовь, может быть, и я найду свою, хотя, это вряд ли. Какая женщина, кроме тебя, сможет меня выдержать? Я с прибабахом, я сам это знаю. Но ты столько хорошего внесла в мою жизнь, что я просто обязан ответить тебе тем же. Кто знает, может быть мне это и зачтется? Можешь на меня рассчитывать.

— О, Стефан, спасибо тебе за все. Ты вырос, ты изменился. Очень жаль, что с этой стороны я узнаю тебя только сейчас, но я всегда знала, что ты — это нечто!

Мы обнялись, и я поняла, что жизнь преподнесла мне еще один сюрприз — сначала Хельга, потом Ирвин, а теперь еще и Стефан.

***

Я поехала домой. Перед этим был звонок от Ирвина.

— Мне приехать к тебе или ты ко мне?

— Нет, любимый, я сегодня не ужинаю, пускай будет разгрузочный вечер. А тебя ждет Стефан. Помнишь, ты мне обещал дать денег на его новый фильм?

— Стефан? Хорошо, пускай завтра, ближе к обеду, подъедет ко мне в офис, и мы обговорим с ним все детали.

— Нет, Ирвин. Ему очень нужно. Поужинайте с ним где— нибудь. Он недолго задержит тебя. Я ему обещала, это очень — очень важно… для него, — я специально сделала паузу, мысленно передавая Ирвину: «Нас могут слушать, Ирвин. Тебе надо встретиться со Стефаном, и ты сможешь узнать кое— что важное».

На той стороне воцарилось молчание.

— Хорошо, пускай будет ужин. Я сам позвоню ему. Думаю, что он не откажется посетить мой дом?

Я облегченно вздохнула. Надеюсь, что в особняке Брайса они поговорят без посторонних ушей.

— Да, Ирвин. Это было бы чудесно. Стефан с таким восторгом отзывался о твоем доме, да и для его статуса это будет полезно — посетить твой особняк. Такой чести, наверно, не каждый режиссер удостаивается?

— Пустое. Мистер Голден уже составил смету?

— Этот проходимец будет у тебя просить вдвое больше от требуемого, — засмеялась я, — так что держи ушки на макушке. Смету мы составляли с ним вместе, — я сделала небольшую паузу, — но мало ли, что он еще в нее захочет внести? Сделай для меня подарок — помучай его хотя бы с часок, пускай попотеет. А я спать. Жаль, конечно, что одна, но я сегодня чертовски устала, съемки были очень муторные. Кстати, пусть расскажет и о сегодняшних съемках (не говорить же мне ему открытым текстом об угрозах Фрида?). Зачем, это он гонял всю группу лишние два часа? Это ему моя месть.

— Хорошо, любимая. Отдыхай. Завтра увидимся.

***

А глубокой ночью меня разбудили крепкие объятия, голое мужское тело, прижимающееся ко мне и тихий шепот любимого:

— Тсс, это я. Не кричи.

Но я кричала. Сначала один раз, потом еще пару раз. А потом, мы все — таки, решили подкрепиться.

Прошли на кухню, Ирвин уселся за стол, а я принялась готовить импровизированный полуужин — полузавтрак.

— Мы славно поговорили сегодня со Стефаном…

— Ирвин, — перебила я его, — в салат оливки добавлять?

— Добавляй. Так вот, мы славно…

— А лук ты ешь? — опять перебила я его и принялась оглядываться по сторонам, изображая крайнюю степень озабоченности.

Ирвин недоуменно замолчал и тоже принялся оглядывать мой потолок. Я подошла совсем близко к нему и шепнула на ухо:

— Нас, скорее всего, слушают.

И вздох облегчения у моего любимого, который, наверное, уже стал сомневаться в моей вменяемости.

— Так, что вы там решили со Стефаном? — нарочито бодро спросила я.

— Ты была права, — Ирвин усмехнулся, — он загородил сумму, на которую можно было бы купить небольшой остров в Тихом океане, а может быть, и два.

— Я же говорила тебе — будь осторожен, Стефан еще тот торгаш, — говоря это, я продолжила оглядывать потолок.

— Знаешь что, Габи, давай — ка, переезжай ко мне. Я всегда буду у тебя под рукой. Ну и ты тоже.

— Нет, Ирвин, — говоря это я вытаращила глаза и стала водить ими направо— налево. Господи, я, наверное, выгляжу ненормальной со стороны.

Ирвин внимательно смотрел на меня минуту, а потом качнул головой и подмигнул мне.

— Знаешь что, Габи, — он встал со стула, — у меня завтра очень напряженный день. Поехали ко мне?

— Нет, Ирвин, я не могу, — проговорила я, продолжая корчить страшные рожи.

— Отказа я не приму, — неуверенно проговорил Ирвин, пытливо смотря на меня,

Я радостно закивала.

— Я настаиваю, — продолжил он, и я снова затрясла головой и заулыбалась.

— Я просто ничего не хочу слушать, — уже уверенно проговорил любимый, — если ты не будешь одеваться, я уволоку тебя голой.

— Ну, что ж поделать, — я картинно вздохнула, — если у меня нет выбора, я пошла одеваться. Тогда я готовить ничего не буду. Теперь ужинозавтрак с тебя.

— Не переживай. Любые блюда на любой вкус.

ГЛАВА 41

Мы даже в машине не разговаривали о деле, так, понемногу, о каких — то пустяках. И только приехав в особняк Ирвина, мне удалось немного расслабиться.

— Пойдем на кухню, — предложил мне Ирвин, — только теперь я буду тебя кормить.

Мы расположились на одной из самых больших кухонь, что я видела в жизни.

— И что же ты будешь готовить? Что ты умеешь? — спросила я.

— Спасибо тебе, оказывается, я умею делать отличные бутерброды, а еще я профессионально обшариваю холодильники и нахожу в них самое вкусное. Не бойся, голодной не останешься.

И действительно скоро на стол передо мной было выгружено несколько видов колбасы, сыра, холодного мяса, хлеба для сандвичей.

— Тащи еще зелень, овощи, соусы, будем делать королевские бутерброды. Так уж и быть, я помогу тебе с этим.

— Мигом, — Ирвин опять метнулся к большому холодильнику, больше похожему на шкаф, и притащил все, что я заказала.

— Ножи, тарелки, салфетки и разделочные доски, — продолжала командовать я.

— Это уже сложнее, — задумался на минуту мужчина, — где это вообще может быть?

— Поищи по ящикам.

Ирвин снова убежал исследовать кухню, всюду слышался грохот и стук, но довольно — таки скоро все было принесено.

— А теперь садись за стол, — я положила перед собой одну из разделочных досок и принялась сооружать первый бутерброд.