Сердце для стража - Артем Каменистый

Сейчас он не подмигивал, но смотрел на меня не отрываясь. Молча подойдя, я прихваченным из каюты капитана топором в несколько ударов перерубил рукоять его весла, спросил:

— Звать как?

— Норп.

Протянул ему топор:

— Сумеешь освободиться?

— А то, — уверенно ответил невольник. — Кто будешь?

— Я страж Межгорья, зовут меня Дан.

— Так это тебя вонючки вчера весь день искали?

— Меня.

— Вижу, что нашли.

— Да, удачно получилось. Но рядом идет второй корабль.

— Знаю. «Рыжий пес».

— Надо освободить всех и с ним разобраться.

— Еще топоры есть? Одним долго возиться придется.

— Я принесу.

Через несколько минут первые, самые нетерпеливые, невольники выскочили на палубу. Они моментально добрались до раненых и спрятавшихся, несчастного юнгу и того безобидного старичка вытащили на палубу. Не пожалели ни одного, ни второго. И даже разочарованы были, что добычи оказалось так мало. Месяцы рабства требовалось залить кровью, причем немалой.

Что ж, у них были для этого все возможности. Не знаю, что решили на «Рыжем псе», но сейчас двигавшееся в отдалении судно заметно развернулось и начало приближаться. Пусть у них и нет оптических приборов, но догадаться, что у нас случились какие-то неприятности, не так уж сложно. Одна мачта, перекосившаяся набок из-за моих забав с такелажем,[7] говорит о многом.

— Норп! «Пес» скоро будет рядом.

— Это понятно.

— В каюте капитана много оружия. Последи, чтобы никто не остался с пустыми руками. Есть те, кто знаком с морем?

— Только с лавками гребцов.

— Плохо… Дай мне пару более-менее толковых, надо спустить парус, пока из-за него мачта окончательно не свалилась… нам на головы.

— Да сам и помогу, а то ребятишки совсем от радости поглупели.

— А ты, значит, нет?

— А я не такой.

С парусом пришлось повозиться. За это время первоначальная эйфория среди освобожденных спала, и все начали понимать, что главное еще впереди. Неотвратимо надвигающийся «Рыжий пес» лучше всяких слов доказывал необходимость хоть какого-то военного руководства, потому невольники не начали искать вино и деликатесы, а обступили меня с Норпом, галдя на все лады.

— Тихо! — крикнул я, поднимая саблю. — На том корабле человек двадцать всего, а вас двадцать восемь, да еще я многих стою. Они не знают, что произошло, наверное, думают, что сумеют справиться, или просто разведать хотят, вблизи взглянуть. Мы их всех к рыбам отправим. Но для этого надо дать им подойти, потому как вы не моряки и так, как они, судном управлять не сможете. Свиноеды легко увернутся и потом сбегут. Не надо толпиться наверху. Затаитесь. Или попадайте на палубу, но перед этим вымажьтесь в крови. Пусть видят человек пять на ногах, а остальных мертвыми, тогда бояться не станут. А как ударят в борт, тогда и вскакивайте. Все понятно? Выполнять!

Терять свободу, едва ее заполучив, никто не хотел — и потому подчинились беспрекословно. Не прошло и минуты, как на ногах остались лишь я и Норп. Гребцы валялись тут и там в живописных позах. Ни один не забыл вымазаться кровью, а некоторые изощрились до того, что обвесились кишками бывших надсмотрщиков, имитируя страшные раны брюшной полости.

Чересчур исполнительны.

Нар Гердо всегда казался мне человеком осторожным и сейчас лишь подтвердил это мнение. Корабль под его командой не стал переть на нас без оглядки. Подошел, спустил паруса, довернул, став на параллельный курс, используя теперь лишь весла. Их гребцам при этом не приходилось напрягаться, так как мы сейчас шли под малым парусом, толку от которого было еще меньше, чем его площадь. Расстояние между судами оказалось таковым, что достать можно из самого дрянного лука, а вот копья уже не добросишь.

Толстяк, стоя у борта, приветливо помахал рукой:

— Утро доброе, сэр страж!

— И тебе быстрее сдохнуть!

— Вижу, решили прогуляться?!

— Ага! Решил еще раз заглянуть к твоей мамаше!

— Дело нужное, понимаю! А что это у вас мертвых так много?! Никак всего двое и осталось на ногах?!

— Ага! Закончились живые! Мы с новым другом теперь от скуки умираем!

— Ну так мы вас сейчас развеселим! Ждите! Идем!

— Идите-идите! И мать свою не забудь прихватить!

Нар скомандовал что-то неслышное, и «Рыжий пес», чуть повернув, принялся медленно приближаться. У кого-то из невольников начали сдавать нервы, заметно шевельнулся, но, к счастью заметно лишь для меня.

Хоть скорости были малы, столкновение оказалось эффектным. Удар, толчок, заставивший пошатнуться, треск сокрушаемого дерева, обломки досок и брусьев, разлетающиеся в разные стороны. Может, Нар и хороший торгаш, но капитан из него не очень, раз не может без аварий провести простой маневр.

Разогнавшись, я прыгнул на палубу вражеского корабля. На лету отбил метко пущенное копье, приземляясь, разрубил голову самого прыткого абордажника.

За спиной на разные лады взревело без малого три десятка глоток. Я не оглядывался, но не сомневался, что они не кричат стоя в качестве зрителей, а со всей возможной скоростью рвутся на сцену. Сейчас здесь станет очень жарко.

Моя прыть сыграла дурную шутку — я оказался в толпе моряков с «Пса», изготовившихся к абордажу. Ничего удивительного, что они накинулись на меня всей оравой.

Мне доводилось убивать перерожденных. Я знал, что они живучи, неуловимо быстры, невероятно сильны. Но что касается техники боя — смех один. Лишь простейшие удары, удачу которым приносят лишь те же сила и скорость, а уж парирование вообще отсутствует: уворачиваются, отскакивают, используя свою нечеловеческую реакцию.

У меня даже в нынешнем, необычном состоянии все обстояло наоборот: пусть и быстр, но помню, что и как надо делать, а не только на скорость уповаю. Но вот беда: техника не слишком эффективна, если оказываешься посреди толпы. Особенно если тело не защищено доспехами.

Вырываясь, я достал троих, но и сам заработал первые раны. Малой кровью отделался, хотя не факт — ведь времени себя осматривать не было ни секунды.

Прижаться спиной к планширу, отбить укол копьем, сделать выпад, пронзить живот увлекшегося матроса с топором, ускользнуть от меча. Врагов уже рубят подоспевшие невольники, но между ними и мною вся толпа. И толпа эта осознает опасность стража, спешит ее к нулю свести.

Если проще, без математики — меня пытались убить сразу трое, не отвлекаясь на невольников.

Кровь залила правый глаз, но мне хватило левого, чтобы разделаться с противниками. И я нос к носу столкнулся с Наром.

— Кого я вижу! Славный негоциант!