Мат - Юрий Алкин

— Ты… — Алекс резко поднял палец, но тут же опустил руку. — Ты будешь продолжать? Или нет?

— Если сочту нужным.

— А что ты считаешь нужным? — казалось, Алексу приходится говорить через силу.

— Пока что считаю нужным искать дальше. Ведь если подумать, такие поиски мешают только некоторым. Двум категориям, точнее: тем, кто думает, что это отвлекает людей, и тому, одному…

— На воре шапка горит? — с сомнением произнес Алекс, едва заметно расслабляясь. — Думаешь, этот тип перепугается и сглупит?

— Именно, — Майкл был, несомненно, доволен. — Именно!

— Ну и сколько ты будешь ждать? А если он вообще не проявится?

— Ничего, — успокоительно сказал Майкл. — Пока что наоборот — не проявляется первая категория.

— Ну, это еще ни о чем не… — Алекс замолчал, словно его кто-то выключил.

Затем он снова включился, перешел в движение и начал медленно вставать из кресла — сантиметр за сантиметром, мышца за мышцей, распрямляясь и становясь в полный рост.

— Так вот ты о чем, — сказал он наконец, полностью встав. Его всегда приветливое лицо было теперь непривычно жестким.

Майкл пожал плечами.

— Я об этом с самого начала.

— Ты считаешь, это я испортил лодку?

— Это тебе виднее.

— Говори, раз уж начал.

— А что говорить? — удивился Майкл. — Я же не знаю, ты это сам или поручил кому.

— Поручил?

— Почему бы и нет? Вызвал Росса в бильярдную и поручил.

— Ах, Росса, — задумчиво сказал Алекс, оглядываясь. — В бильярдную…

— Или еще кого, — ответил Майкл, понимающе глядя на закрытую дверь за спиной Алекса. — Ты ведь убеждать умеешь.

Он сделал шаг в сторону и неторопливо взял со стойки поблескивающий лаком кий с черной рукояткой.

— Мало ли кому ты мог это поручить.

— Зря ты это, — сказал Алекс, следя за этими действиями. — Вроде умный…

Майкл ничего не ответил. Он молча стоял, держа кий, словно бейсбольную биту, и смотрел на Алекса с каким-то ироническим равнодушием. И это выражение на его лице было гораздо оскорбительнее, гораздо опаснее, чем все то, что он сказал. Алекс коротко улыбнулся и шагнул вперед. Будущие действия словно раскручивались перед глазами как немое кино. Жаль, что до такого дошло, но отпускать его теперь просто так нельзя. Слишком много знает и слишком нагло говорит. Он сейчас, конечно, не выдержит и махнет этой палкой, сам пугаясь этого движения и, скорее всего, целясь куда-нибудь в плечо. Ну, в крайнем случае, в голову. Палку эту нужно будет на излете перехватить, хорошенько дернуть, а дальше уже ясно. Главное — вовремя зажать ему этот нахальный рот. Потом парочка болевых — и всю строптивость как рукой снимет. Ты ведь никогда не пробовал настоящий болевой. Вот заодно и узнаешь, что это такое. Элементарный, короче, расклад. Но Майкл повел себя крайне странно. Вместо того чтобы махать кием, целясь в плечо, он вдруг сжал его, так что побелели костяшки, и резко ударил им о край стола. Кий с треском разлетелся пополам, и в руках у Майкла остался острый, словно пика, кусок. И этой короткой пикой он, ни на секунду не останавливаясь, наотмашь рубанул наискосок снизу вверх. Алекс едва успел отклониться — рассекающий воздух удар, несомненно, разорвал бы щеку. Светлый излом дерева, холодя кожу потревоженным воздухом, свистнул у него перед самыми глазами. А где-то там, далеко за мелькнувшим косым обломком на внезапно ставшем незнакомым побледневшем лице стояли темные пятна глаз.

— Прикоснешься — убью, — неожиданно ровным голосом произнес Майкл.

Он стоял, спокойно держа в опущенной руке обломок кия, и что-то в его голосе говорило, что он не преувеличивает. Он не угрожал и не пытался напугать. Он просто констатировал несложный факт. Бледность постепенно сползала с его лица. И было ясно, что хоть он на голову ниже Алекса, он действительно будет стараться убить. Не отбиться, не спастись, не повредить. Убить.

Алекс постоял еще секунду, глядя в эти спокойные, под стать голосу, глаза.

— Псих, — фыркнул он, наконец. — Вообразил себе неизвестно что. Нужно мне об тебя пачкаться.

Он развернулся и, очевидно, не опасаясь за свой тыл, двинулся к выходу.

— Стой, — властно произнес голос у него за спиной. Алекс на ходу качнул головой, как бы удивляясь подобной наглости. Повторно голос настиг его уже у выхода.

— Росс будет говорить.

Алекс медленно повернулся.

— И не только он, — добавил Майкл.

— Где говорить? Что говорить? — медленно спросил Алекс.

— Сам знаешь. Что и где.

Алекс нехорошо усмехнулся:

— Шантажируешь?

— Зачем же, — Майкл говорил так, как будто минуту назад в воздухе не шуршал несущийся обломок кия. — Шантажировать тебя буду не я. Мне от этого ни горячо, ни холодно. А говорить найдется кому.

— Пусть говорят. Мне-то какая разница.

— Такая, что, когда ты нашим общим начальничком станешь, ты у них в руках крепко будешь сидеть. У каждого, а тем более у всех вместе.

— Это еще почему?

— Потому что любой, даже самый убогий суд найдет мотив. Разве что ты свои голоса отдать успеешь. Тогда и мотива нет, и услугу тебе такую не забудут. А иначе возьмут тебя в оборот. И показания сойдутся, и свидетели выступят. Загремишь по-страшному.

— Ну, ты фантазер, — коротко ощерился Алекс. — Какие свидетели? Чему — свидетели? Вот ты здесь сейчас дрова ломал, а свидетели у тебя есть?

— А как же, — ответил Майкл, к чему-то прислушиваясь. — Хотя мне-то они, положим, ни к чему.

Алекс тревожно вслушался в наступившую тишину. Тишины больше не было. Вместе нее был веселый топот ног, возвещающий о чьем-то прибытии. Алекс метнул короткий взгляд на пол — туда, где у ног Майкла одиноко лежал второй обломок. Он уже сделал было шаг в эту сторону, но Майкл отрицательно качнул головой и мягко наступил на блестящее дерево.

— …и почему именно в семь пятнадцать? — донесся из-за двери голос Брендона.

— Пунктуальный человек, — ответил ему голос Роберта.

Вслед за голосами в комнате появились их обладатели. Диспозиция, правда, к этому моменту несколько изменилась. Едва успела дрогнуть дверная ручка, как Алекс услышал сказанное громким шепотом короткое «Лови!». За шепотом, прочертив в воздухе блестящую дугу, к нему метнулось то, что раньше было кием. Он автоматически вскинул руку, ощутил короткий толчок — и только тогда понял, что делать этого не следовало. Дверь открылась.

— Вот ты мне, Майк, скажи, почему встречаться понадобилось именно в семь пятнадцать?.. — с порога вопросил Брендон.

Роберт же ничего сказал. Он молча переводил взгляд с одного обломка кия на другой. С пола на руку Алекса.

— Потому что Алекс хотел поговорить со мной наедине, — объяснил Майкл.

Он посмотрел на Алекса.

— У него есть некоторые соображения по поводу нашего мистера Икс.

— Что, прямо валялся сломанный кий? — изумилась Стелла.

Роберт кивнул.

— Да. Причем случайно так сломать нельзя.

— Так ты не веришь?

— Ни на грош. Если бы он на него навалился, в крайнем случае, трещина была бы. Но не так. Там лупили от души. И непонятно, обо что.

— И зачем бы Майкл стал вам врать? Если Алекс действительно… даже поверить сложно… Все равно врать-то зачем? Наоборот — вы же практически свидетели.

— Так говоришь, поломок в «моторке» не было? — не к месту поинтересовался Роберт.

— А ну тебя, — отмахнулась Стелла. — Нам есть смысл молчать. Мы-то не знаем, кто это был. Нам его искать надо. А он, наверное, знал, кто за ним с палкой гонялся. Кстати, зачем вообще такое делать? Глупо же просто. Прямо не верится… Алекс на Майкла… с кием… абсурд.

— А испорченный индикатор не абсурд? — Роберта явно тянуло на вопросы. — Причина у Майка была. Какая, еще не знаю точно, но была. Он, может, не меньше нашего заинтересован его вычислить. Теперь все заинтересованы.

— Ну, разве что. Он бы еще наши планы знал…

— Он их знает.

Стелла резко помрачнела.

— Ты сказал? Но мы же договаривались.

— Нет, конечно, — Роберт взглянул на нее, словно взрослый на ребенка. — Это не я ему, это он мне рассказал.

— Как он мог узнать?

— Он и не знал. Он свой вариант предложил.

— Слушай, ты еще долго темнить будешь?

— Я и сейчас не темню. Майк сказал, что, конечно, понимает, что поломок не было. Странных таких поломок. Но если бы были, и если бы он сам от этого пострадал, и если бы он хотел найти того, кто это сделал, то тогда… Вот такой был разговор.

Роберт подобрал плоский камень.

— Вариант у него очень похож на наш. И цели те же.

— Что вообще то же самое?

— Лучше.

Камень зашлепал по спокойной воде.

— Восемь. Неплохо.

— Ты издеваешься?

— Нет, конечно. Давно не кидал просто… Вариант у него лучше, потому что мы наш придумали до того, как Крис со своим переводом вылез. Если это новшество использовать, получается красивее. Надежнее. Но подход тот же.

— Это он все тебе при Алексе говорил?

— Нет. Даже не при Брендоне. Потом.