Сделка с вечностью (СИ) - Хай Алекс

— Не принижаю. Не вижу смысла в церемониях. Я осведомлен о трагедии, что произошла в ваших землях, и знаю, зачем вы прибыли. И сочувствую вам. Но вы в Латандале, а не в империи. Здесь не нужно плясать и заискивать, говорить намеками и играть. Будьте почтительны — и вас выслушают. И если ваш вопрос действительно важен для целостности всея мира, вам пойдут навстречу.

— Вы мне уже нравитесь, — улыбнулась Айша. — Хотя и утверждаете, что ничего не решаете. Полагаю, это не совсем так.

Янелей снова широко улыбнулся и поприветствовал расступившихся торговцев. Латанийцы низко поклонились принцу, но Айша отметила, что в их глазах отчего-то не было страха, столь привычного для представителей нижних сословий.

— При короле я отвечаю за празднества, — пояснил Янелей. — Ничего серьезнее мне пока не поручали. Слишком молод.

— Что вы! Празднества — это невероятно серьезно. К слову об этом. — Айша с интересом оглядывалась по сторонам, изучая местный быт. — Город что-то отмечает? Всюду ленты, флаги, цветы. Едва ли все это в честь вагранийского посла.

— Супруга моего старшего брата вот-вот принесет в этот мир дитя. Ребенок долгожданный — принцесса Ливель долго не могла зачать. Сейчас весь остров затаил дыхание в ожидании наследника, мне же поручили отметить рождение ребенка со всей подобающей пышностью. И тем занятнее, что вы прибыли именно в день родов. Наши звездочеты наверняка увидят в этом особый смысл. Кстати, вам составляли гороскоп?

— Что-что?

— Гороскоп, — повторил Янелей. — Карта судьбы, рассчитанная по звездам. Обученные люди смотрят на небеса, изучают положение небесных тел и составляют на ее основе предсказание вашей судьбы. Очень занимательный процесс.

— А... Я слышала, латанийцы в этом большие мастера. Но в наших землях это ремесло, боюсь, непопулярно. В Ваг Ране исповедуют традиционную для Пути веру, а она запрещает узнавать будущее.

Янелей усмехнулся, заставив Айшу восхититься рядом ровных жемчужно-белых зубов. Вагранийка инстинктивно прикрыла свой рот рукой — давненько не жевала гуруса, и белизной похвастаться не могла.

— Вы не находите забавным факт, что вера, некогда пришедшая из Латандаля на материк, в конечном итоге не имеет ничего общего с верой самих латанийцев? — спросил принц.

— Нахожу. Однако я не особенно сведуща в вопросах теологии. В моей стране вера никогда не была основой государства, и наше отношение к этому куда проще, чем в той же империи.

Принц усмехнулся и, дойдя до лестницы к канатной дороге, пропустил свою спутницу вперед.

— Вы, почтенная советница, вообще не похожи на человека веры, — заметил он.

— Это правда. Я далека и от Хранителя, и от гороскопов.

— Завидую. У нас даже портовые девки бегут к звездочетам по любому поводу.

— И как? Предсказания сбываются?

Янелей подмигнул ей.

— А вы как думаете?

— Я думаю, что свои судьбы мы куем сами.

— Только не говорите это наверху, — шепотом предостерег принц. — Ливель еще не родила, а звездочеты со всего острова уже ломятся на прием к отцу, чтобы рассказать о будущем младенца. Их не смущает, что мы не знаем ни пола, ни времени рождения. Варианты готовы на все.

— А что его величество?

— Бережет традицию. Платит золотом за карты, велит сохранять предсказания. Но поверит он все равно лишь Хранительнице Юимриль. Лишь ей может быт ведомо будущее, и то лишь потому, что она лучше всех на острове осведомлена о прошлом.

— Хотела бы я с ней познакомиться.

Они преодолели последнюю ступеньку и оказались на широкой круглой площадке, вымощенной светлым камнем.

— Придется подождать, пока спустят карету, — сказал Янелей. — Но торопиться пока некуда. Вас примут только на закате.

Айша остановилась, чтобы перевести дух, и оглянулась. Лейлун и остальные держались на почтительном расстоянии. Немногочисленный скарб вагранийки уже передали носильщикам, и теперь вещи грузили в специальную гигантскую корзину, чтобы поднять на лебедке наверх. Людям предстояло либо дожидаться канатной кареты, либо подниматься самостоятельно. Вагранийка предпочла прокатиться в чудо-конструкции.

— Как вам остров? — Принц уселся на каменный борт полукруглого балкона и пригласил Айшу отдохнуть на скамье подле него.

— Прекрасен.

— Вы не похожи на советницу, Шано Айша ан Ройтш. Слишком уж хороши собой.

— Вы не очень похожи на латанийцев, которых я знаю, — удивилась советница.

Янелей хохотнул.

— Я сын короля, могу себе позволить. Но если говорить серьезно, то на меня повлияли долгие путешествия. Несколько лет жил в Латан Уфаре на материке, затем посольствовал в Гацоне. Мне нравилось изучать мир. Юная душа требовала скитаний.

— Не могу похвастать тем же. Я почти не выезжала из Ваг Рана.

— Зато стали одной из немногих вагранийцев, побывавших в Латандале. И раз мы с вами получили возможность поговорить наедине до аудиенции, я хочу подробнее расспросить вас о причине визита.

Айша нахмурилась.

— Разве вы не читали письма Шано Оддэ?

— Читал, — кивнул Янелей. — Но, во-первых, это официальный документ, а там много не напишут. Во-вторых, не очень понятно, почему вы уверены, что найдете здесь ответы на свои вопросы.

Айша долго глядела на море, а затем в упор взглянула на принца:

— Если не здесь, то где еще?

— Не знаю. Быть может, уже нигде. Пожалуй, могли остаться какие-то сведения на территории Эннии, но... — Янелей спрыгнул с парапета и принялся ходить перед Айшей. — Если хотите знать мое мнение, даже мой отец мало что вам скажет. Вам дорога наверх, в Гил Даляй. Если кто и может пролить свет, то лишь Хранительница Юимриль. И то не могу обещать этого.

— Значит, нужно потренировать выносливость, — ответила советница. — Я не могу вернуться ни с чем.

— Я похлопочу за вас перед отцом. Встречи с Юимриль ждут годами, но, думаю, мне удастся подсуетиться.

Вагранийка подалась вперед.

— И зачем бы вам мне помогать? — тихо спросила она.

— Вы мне нравитесь, — улыбнулся Янелей. — И, быть может, я рассчитываю на приглашение в Ваг Ран. Люблю бывать в новых местах.

— Боюсь, теперь там особо не на что смотреть.

— Не сочтите меня бестактным, но если в Шано Оддэ все советницы хоть в половину так же хороши, как вы, то я почти что готов жить у вас в гостях в землянке.

Айша рассмеялась. К чему она точно не была готова, так это к открытому заигрыванию. Янелей мастерски умел нравиться, но вагранийка не позволяла сладким речам затуманить разум. Архивы Ваг Рана хранили немного сведений о Латандале, и тем осмотрительнее следовало себя вести. Айша имела скромные представления об интересах островитян: их давний конфликт с Эннией давно перетек в устойчивое перемирие, а Гацона предпочитала никогда не ссориться с соседями. В самом Латандале было все для независимого существования, и на протяжении последних столетий остров пользовался неприкосновенностью, не вмешиваясь в жизнь материка. Этот своеобразный паритет делал Латандаль практически неуязвимым для политических интриг.

Однако интерес Янелея к Ваг Рану был явно сильнее, чем показывал принц. Вся эта игра с заговариванием зубов, показная простота на деле имел целью заставить Айшу разговориться. Айша ан Ройтш знала людей. И знала, что люди всегда чего-то хотят друг от друга. Хочешь сделать человека своим другом — дай ему понять, что можешь помочь с осуществлением его желаний.

Осталось лишь выяснить, чего именно хотел принц.

— Смотрите, спускают!

Айша отвлеклась от раздумий и устремила взор наверх. С горы, гремя и скрипя механизмами, спускалась сама настоящая карета — с окошками и дверями, разве что размером она оказалась больше обычной. И несли ее не лошади, а особая конструкция, позволявшая перемещать карету по натянутым толстым канатам.

— Прошу, Шано. — Янелей распахнул дверь перед Айшей, когда спуск завершился. — Теперь я действительно могу поприветствовать посла Ваг Рана в Латандале.