Проклятье Эвери (СИ) - Кривенко Анна

Что??? Она уже наслаждается от одного его вида???

Эвери тяжело сглотнула, чувствуя, как сердце трепещет в груди, словно птица в клетке. С каждым днем ее пугающие чувства к принцу Кристоферу неумолимо росли. А еще у нее постоянно болел безымянный палец, который она уже устала потирать и разминать в попытке отвлечься от этой боли…

Мэтт, который и так всегда ее недолюбливал, сейчас стал вообще мрачнее тучи, и в последние дни при виде Эвери просто отворачивался.

Девушка чувствовала нарастающее беспокойство и напряжение. А вдруг они… догадываются о ее тайне? Это пугало до дрожи…

Через десять дней, когда Эвери в очередной раз стояла, словно телохранитель, около Кристофера и неспешно скользила взглядом по его напряженному профилю, он вдруг замер и стремительно поднял глаза, тут же уличив Эвери в разглядывании.

Она покраснела и опустила взгляд, но было уже откровенно поздно…

— Эвери, можешь идти… почитать… — вдруг проговорил принц, но прозвучало это так холодно, словно Кристофер ее отчитал.

Смутившись еще сильнее, девушка отправилась к удаленному креслу, около которого на невысоком столике лежали книги, присела в него и принялась листать первый попавшийся том.

Это был путеводитель по столице Ашервана — Лозании. С картинками, картами и описаниями, яркий и интересный, поэтому Эвери просто пропала…

Кристофер же отложил перо и напряженно уставился на своего златокудрого адъютанта, с огромным интересом на лице погрузившегося в чтение. С чего, правда, было столько любопытства во взгляде мальчика, принц понять не мог: всего лишь скучный и устаревший справочник…

Эвери подогнул под себя ноги и грациозно облокотился об подлокотник. Его глаза мелькали по строчкам с завидной скоростью, а кончик языка периодически высовывался изо рта, когда он напряженно рассматривал карты и иллюстрации…

Кристофер поймал себя на том, что любуется им, как если бы он был статуей, украшающей вход в библиотеку. С таким увлеченным выражением на лице Эвери мог бы прослыть божеством науки или искусства…

Гибок, смазлив, изящен, ярок и искренен…

Вот только…

Принц вдруг помрачнел, тяжело сглотнул и опустил взгляд на свои опостылевшие документы.

Он до сих пор не мог забыть тот голодный и очень красноречивый взгляд, которым Эвери одарил его в ресторанном чулане. Могло ли Кристоферу просто показаться? Может, это просто глупые подозрения и не более того?

Выдохнул и снова украдкой посмотрел на мальчика. Думать о нем плохо не хотелось. Может, Крис сам совершил какую-то ошибку? Или…

Пришедшая в голову мысль заставила нервно дернуться мышцу на его лице.

А вдруг именно об этой болезни так усердно твердил Аскольд де Рошхэн? А вдруг Эвери давно уже… любит мужчин?

Мысль выглядела настолько отвратительной, что Кристоферу пришлось сжать пальцы в кулаки и сцепить зубы, чтобы вынести ее.

Нет, Эвери — искреннее, кристально чистое и незамутненное создание — не может быть испорченным извращенцем! Не может…

Но червь сомнения никуда не уполз.

Сидел на месте и упорно точил душу Кристофера, оставляя неожиданно глубокие кровоточащие раны…

***

Очень удачно поступила жалоба о нападении разбойников на ряд поселений в пригороде столицы: уставшему от тяжелых дум принцу Кристоферу отчаянно хотелось развеяться.

Он быстро сколотил отряд, в который вошли также Мэтт и Эвери, и на рассвете следующего дня поспешил на выезд из дворца.

Однако его быстро нагнали двое всадников, из-за которых пришлось остановиться всему отряду.

— Ты, смотрю, снова весь в делах! — насмешливый, как обычно, голос наследного принца проехался по ушам, словно фальшивая нота. Кристофер скривился и сдержанно поприветствовал старшего брата. — Я здесь по делу, не скрежещи зубами, Крис… — Рамаль легко заприметил истинное состояние младшего принца и жестко поставил его на место. — Правящий Отец приказал мне тоже поучаствовать в этом рейде, но у меня сейчас слишком много дел, поэтому вместо меня с вами поедет мой человек…

Эвери, все это время старающаяся не пялиться на Рамаля, перевела взгляд на его спутника и с изумлением узнала в нем… того самого парня, который затащил ее в чулан в ресторане.

Вьюн! Только совершенно очеловеченный! Необычайно яркий, с рыжей косой, заплетенной на военный манер — он теперь не выглядел зверем абсолютно. Смотрел на всех равнодушно, словно не живой, но, когда встретился взглядом с Эвери, его бледные губы тронула неожиданная улыбка…

Девушка нахмурилась, вспоминая его наглые прикосновения и… язык! Ох, лучше подобного не помнить! Ощущать чужую слюну на своей коже было не очень-то приятно…

Интересно, при поцелуях тоже так? Оливия даже стонала, когда целовалась с принцем. Может, это она… от отвращения?

Однако в книгах пишут о восторге неземном.

Загадка!

Покосилась на Кристофера, словно попыталась представить, как это было бы с ним…

Младший принц, даже не представляя, в каком качестве его сейчас разглядывает Эвери, не стал спорить с братом и молча кивнул его человеку, позволяя тому войти в отряд. Вот только в этом рыжем парне заморскую игрушку Рамаля он никак не признал…

Глава 43. Неистовая дрожь…

Засада для разбойников была устроена мастерски: отряд людей принца растянулся вдоль утоптанной объездной дороги, спрятавшись в раскидистых колючих кустах, а Эвери заставили быстро переодеться в простого крестьянского мальчишку, громко указывающего богатому заблудшему страннику (роль этого странника досталась самому принцу) дорогу к главным воротам столицы.

Кристофер выглядел слишком величественным, а Эвери слишком утонченно-смазливой, поэтому первому нацепили под носом искусственные усы, сделанные из конской гривы, а второй нахлобучили на голову старую соломенную шляпу, скрывшую под полями половину ее лица.

Эвери, разглядывая Кристофера и его «гриву» над верхней губой, едва удерживалась от смеха, хотя ситуация вообще не располагала к веселью, а принц, поглядывая на своего адъютанта, невольно отмечал, что плавность движений мальчика и яркое изящество фигуры не могли спрятать даже обвисшие льняные тряпки…

Оба слишком увлеклись разглядыванием друг друга, почти прозевав появление разбойников.

На выручку пришла магия: Кристофер разбросал по дороге несколько магических сигналок, и в воздухе зазвенел тонкий колокольный звон, слышимый только ему одному (сингалки были сделаны на таком уровне, что даже обычные маги не смогли бы этот звон распознать).

Однако Эвери тоже дернулась, услышав звон, и Кристофер это отметил.

Он был так изумлен, что едва не выронил на землю туго набитый кошель с камнями, выдаваемый за мешочек с золотом.

Разбойников было десятка три. Грязные, свирепые, вооружённые дубинками, булавами, косами и самодельными огромными ножами, они выскочили из-за поворота с оглушительными воплями, норовя испугать красивого породистого скакуна под незадачливым «странником». Но конь, к их удивлению, лишь пренебрежительно фыркнул, свирепо раздувая широкие ноздри (после того множества битв, которые он пережил, кучка оборванцев не смогла его впечатлить)…

Видя, что странник и мальчишка смотрят на них озадаченно (Эвери очень старалась изобразить испуг), разбойники, возобновив угрожающие вопли, ринулись на свою добычу безо всяких вступлений и разговоров.

Наконец, принц смог расслабиться и сбросить с себя маску перепуганного аристократа. Сорвав с себя нелепые усы, он кровожадно улыбнулся, а потом от души выпустил из руки магию, превратившую поток воздуха в хлёсткую плеть.

Эта «плеть» мгновенно положила наземь больше десятка отщепенцев, изрядно притормозив движение остальных. Испуг отразился на чумазых, искореженных бурными похождениями лицах, и кто-то истошно закричал:

— Маг! Подстава!!!

В этот момент в дело вступили воины принца, и завязалась короткая, но фатальная для разбойников битва, закончившаяся смертью большинства из них.

Эвери даже не успела поучаствовать, стоя возле невозмутимого принца столбом.