Хэппи-энд - Кэтрин Стоун

– Вот молодец! – радостно похвалила ожившего щенка Кэролайн.

– Теперь с ней все будет хорошо, – улыбнулся Лоренс. – Раз ей удалось сделать самостоятельный вдох, она уже не вернется в небытие.

Насухо вытерев щенка, Лоренс передал крошечное теплое тельце в руки Кэролайн, которая бережно уложила его в короб к остальным щенкам.

– Ты заставила нас поволноваться, маленькая шалунья, – ласково говорила она, обращаясь к черно-белому комочку, не торопясь выпускать его из рук.

– Мне кажется, этот щенок должен быть твоим, негромко сказал Лоренс за ее спиной.

– Что? – удивленно обернулась к нему Кэролайн.

– Дело в том, что хозяйка Кати предложила мне взять любого щенка из помета. Если хочешь, этот щенок будет тебе подарком на сорокалетие. Можешь пока не отвечать, если тебе трудно сразу принять решение. Все щенки должны быть с матерью два месяца жизни, и, если ты в конце концов не решишься взять в свой дом собаку, я легко найду ей хозяина.

Кэролайн сразу решила, что с удовольствием возьмет эту отважную самочку, родившуюся последней. И это не было с ее стороны импульсивным и непродуманным шагом. Она прекрасно осознавала всю ответственность за воспитание и содержание сначала щенка, а потом взрослой собаки.

Конечно, у Кэролайн были свои дела и заботы, но по большей части она все же была дома и могла должным образом ухаживать за щенком. Держа в руках крошечную черно-белую самочку спаниеля, она чувствовала огромное желание взять ее в свой дом и заботиться о ней, как о собственном ребенке.

За те два месяца, что щенок проведет рядом с матерью Кэролайн успеет сделать у себя во дворе просторный вольер, где спаниель будет чувствовать себя вольготно, а потом, когда он подрастет и окрепнет, они будут совершать дальние прогулки, а потом... Тут Кэролайн вспомнила, с какой нежной заботой Лоренс говорил о старой глухой Минди, и после некоторых раздумий сказала:

– Наверное, лучше всего щенку будет здесь, в твоем доме.

– Нет, – неожиданно резко ответил Лоренс и добавил несколько мягче: – Но буду рад взять твою собаку на время, если тебе понадобится куда-то уехать.

– Договорились, – едва заметно улыбнулась Кэролайн, обрадованная не столько неожиданным желанием помочь, сколько скрытым смыслом этих слов, заключавшимся в возможности частого общения. Мне не понадобится два месяца, чтобы принять окончательное решение, Лоренс. Я уже все продумала и решила, что возьму ее.

Тщательно оглядев щенка и запомнив все его отличительные особенности – белые пятнышки на черной бархатной мордочке и белоснежную левую переднюю лапу, – Кэролайн бережно уложила его в короб с остальными щенками. Потом, пока Лоренс купал Кати во дворе, она поменяла подстилку в родильном коробе.

К тому времени, когда Лоренс закончил вытирать Кати сухим полотенцем, все десять крошечных щенков уже проснулись и с нетерпением ожидали своей матери, чтобы припасть к ее соскам, полным питательного молока. Это был врожденный инстинкт – Кати улеглась на бок, и все десять щенков, глаза которых были еще плотно закрыты, безошибочно поползли к материнским соскам.

– Восхитительное зрелище! – пробормотала Кэролайн, с улыбкой наблюдая, как ее щенок энергично искал сосок наравне с остальными. – Незабываемый, день рождения.

– А ведь мы так ни разу и не включили телевизор, хотя я обещал что ты сможешь посмотреть церемонию награждения.

– Бог с ним, с телевизором. Наверняка большинство «Оскаров» получил Джейсон Коул за свой фильм«Без предупреждения». В любом случае мне было гораздо интереснее помогать тебе и Кати, чем смотреть телевизор.

Оба замолчали, некоторое время в комнате был слышен лишь звук энергичного щенячьего сосания да тихие вздохи измученной Кати.

Был уже второй час ночи, Кэролайн негромко сказала:

– Кажется, мне давно уже пора домой. Провожая ее к машине, Лоренс предложил:

– Если хочешь, я буду регулярно звонить тебе и сообщать о состоянии твоего щенка.

– Да... конечно!

– А может, мне пригласить тебя на запоздалый праздничный ужин в честь твоего дня рождения в каком-нибудь уютном ресторанчике?

– Да! – невольно вырвалось у Кэролайн, явно обрадованной его предложением.

Лоренс улыбнулся, и, несмотря на ночную мглу, Кэролайн увидела в его глазах желание. Как и в первый раз, у нее снова перехватило дыхание и по всему телу прокатилась волна блаженного тепла, все внутри затрепетало.

Внезапно горячая мужская страсть в темно-зеленых глазах Лоренса сменилась сначала полной безжизненностью, потом мучительной болью и страхом.

Кэролайн не могла понять причину столь разительной перемены. Может быть, глядя на нее, он вдруг вспомнил ту единственную женщину, которую любил в своей жизни, свою жену? Может быть, он снова вспомнил страшную картину безумной расправы над ней и ее детьми?

– Лоренс! – тихо позвала его Кэролайн и, сделав для храбрости глубокий вдох, вдруг спросила: – Ты вспомнил... – Она хотела сказать «Клер», но вместо этого неожиданно догадалась: – Ты вспомнил Холли? Лоренс молча кивнул, потом зажмурился.

– Что случилось, Лоренс? Что с тобой?

– Я... – Он растерянно заморгал и покачал головой, виновато улыбаясь. – Должно быть, я сошел с ума...

– Прошу тебя! Объясни, что случилось? После долгой томительной паузы он наконец тихо прошептал:

– Мне внезапно показалось, что именно сейчас, в это мгновение, моя Холли умирает... Понимаешь, я говорил тебе, что порой у меня возникает очень сильное ощущение того, что моя дочь жива, но находится в каком-то заточении. А только что мне почудилось, что она умирает... Такого чувства я никогда прежде не испытывал.

– Теперь это чувство уже прошло?

– Да, прошло... Но я не хочу, чтобы ты сочла меня сумасшедшим, Кэролайн!.

– Лоренс, – мягко сказала она, глядя в его наполненные мукой и страданием глаза. – Я вовсе не считаю тебя безумным.

Глава 17

Холли вдруг поняла, что умирает. В тот момент, когда ее трепетавшее сердце вдруг остановилось, она неожиданно почувствовала странное облегчение.

То, что ее сердце в конце концов не выдержало напряжения, показалось ей очень естественным и логичным. Многие. годы оно билось в замедленном ритме изолированной жизни в Кадьяке. Потом телефонный звонок Рейвен Уинтер вырвал Холли из привычного кокона тишины и уединения, заставив приехать в Лос-Анджелес, и ее сердце было вынуждено выйти из состояния летаргии. Оно стало биться так сильно, что порой Холли казалось – вот сейчас, подобно птице, оно вылетит из ее груди... Когда же она увидела синие глаза Джейсона, сердце забилось еще сильнее, хотя казалось, это было уже невозможно.