Капитан Панталеон и Рота Добрых услуг - Марио Льоса

Из своего уединенного убежища, где я продолжаю нести КРЕСТ, который Владыке угодно было мне назначить по его щедрой и безграничной мудрости, удерживая меня вдали от нечестивых рук, которые не могут и никогда не смогут схватить меня и оторвать от верующего люда, от люда святого и ДОБРОГО, от СЕСТЕР и БРАТЬЕВ, нашедших божественное единение во имя любви к Господу и во имя ненависти к ЗЛУ, я подымаю руку и, решительно потрясая ею слева направо и справа налево, восклицаю: НЕТ! Неправда, будто это сотворили сестры и братья по кресту, чья цель — творить ДОБРО, приготовляясь взойти на небо, когда Отец, Святой Дух и СЫН, КОТОРЫЙ УМЕР НА КРЕСТЕ, решат, что этому миру, полному ЗЛОБЫ и жестокости, должен прийти конец от огня и воды, как предрекается ДОБРОЙ книгой Библии, и произойдет это очень скоро — так возвестили мне голоса, которые я слушаю, голоса нездешнего мира, которым ведомо о преступлении, совершенном ЗЛЫМИ ЛЮДЬМИ, приписывающими его нам, дабы спрятать свою вину и сделать еще толще, еще острее наши ГВОЗДИ и еще шершавее ДЕРЕВО наших КРЕСТОВ.

Ни один из обвиняемых в смерти сеньориты Арельано никогда не принадлежал к нашему БРАТСТВУ ДОБРЫХ людей и никогда не присутствовал даже в качестве зрителя или любопытствующего на собраниях в наших ХРАНИЛИЩАХ КРЕСТА ни в Науте, ни в Багасапе, ни в Рекене, где они жили, в чем уверили меня ДОБРЫЕ апостолы этих хранилищ. Никогда и никто не видел их на наших собраниях воздающими хвалу Отцу, Святому духу и СЫНУ, КОТОРЫЙ УМЕР НА КРЕСТЕ, и молящими их о прощении за грехи, дабы душа была чиста и омыта, когда настанет КОНЕЦ. Сестры и братья не убивают, не совершают насилия, не нападают, не крадут, они ненавидят насилие, которое вершит ЗЛО, и этому их наставляет небо моими устами. Кто может бросить нам в лицо обвинение хотя бы в одном поступке, противоречащем ДОБРУ. Неверно, будто мы проповедуем преступление, в чем нас обвиняют те, кто нас преследует и вынуждает скрываться и жить, подобно кровожадным хищникам, в глухой чаще. Но мы прощаем им, ибо они — всего лишь послушное орудие неба, и оно использует их как КРЕСТЫ, которые даруют нам бессмертие и вечную славу. А бедную Ольгу Арельано, хоть она и не слышала нашего слова, мы отныне включаем в свои моления и станем поминать вместе с нашими мучениками и святыми, которые нас видят, нас слышат, говорят с нами, нас охраняют и заслуженно вкушают там, наверху, небесный мир и покой, вместе с Отцом, Святым Духом и СЫНОМ, КОТОРЫЙ УМЕР НА КРЕСТЕ.

БРАТ ФРАНСИСКО

Примечание от редакции: Во время погребения на городском кладбище Икитоса действительно у некоторых из присутствующих видели изображения Ольги Арельано Росауры, подобные изображениям других лиц, распятых членами Братства, например знаменитого младенца-мученика из Моронакочи и святой Игнасии.

(редакционная статья газеты «Эль Ориенте» от 6 января 1959 года)

«Послание добрым людям о людях злых» (исключительное право публикации принадлежит «Эль Ориенте»), напечатанное во вчерашнем выпуске и направленное нам из тайного убежища в сельве братом Франсиско, вождем и высшим духовным наставником Братства по кресту, было причиной того, что наш директор, знаменитый журналист, пользующийся международной известностью Хоакин Андоа, стал объектом неслыханного произвола со стороны полицейских властей департамента Лорето и пополнил собою и без того длинный список жертв свободы слова. Дело в том, что наш директор был вызван вчера утром полковником Гражданской гвардии Хуаном Амесагой Риофрио, начальником V полицейского округа (Лорето) и старшим инспектором Перуанской сыскной полиции (ПСП) Федерико Чумпитасом Фернандесом. Ответственные чиновники потребовали сообщить, каким образом газета «Эль Ориенте» получила послание брата Франсиско, этого разыскиваемого законом серого кардинала, инспирировавшего распятия, имевшее место в Амазонии. В ответ наш директор вежливо, но твердо заявил, что источники журналистской информации — такая же профессиональная тайна, святая и нерушимая, как тайна исповеди, на что оба полицейских чина разразились неслыханно грубой бранью в адрес сеньора Хоакина Андоа, грозя ему даже телесным наказанием («Вот накостыляем тебе как следует» — так буквально и выразились), если он не ответит на их вопрос. А поскольку наш директор, как и подобает, отказался нарушить профессиональную этику, его заперли в камере, где продержали восемь часов — другими словами, до семи вечера, пока его не освободил оттуда префект департамента. Вся редакция «Эль Ориенте», как один человек, единодушно выступает в защиту свободы слова, профессиональной тайны и журналистской этики, негодует по поводу злоупотреблений властей в отношении выдающегося лоретанского интеллектуала и журналиста, а также сообщает, что уже направлена телеграмма протеста в Перуанскую национальную федерацию журналистов и Национальную ассоциацию журналистов Перу, высшие профессиональные объединения нашей страны.

Икитос, 6 января.

Из хорошо информированного источника, близкого к командованию V военного округа (Амазония), сегодня утром поступило опровержение упорно циркулирующих в Икитосе слухов о том, что семеро налетчиков из Науты якобы будут переданы военным властям и предстанут перед военно-полевым судом.

Как сообщает вышеупомянутый источник, Вооруженные силы никогда не заявляли о своем намерении возложить на себя обязанности по производству суда и вынесению приговора преступникам, и, следовательно, преступники будут судимы обычным гражданским судом.

По-видимому, источником опровергнутых слухов явилось поданное в военные инстанции капитаном Панталеоном Пантохой — род занятий которого хорошо известен в городе — прошение о том, чтобы военно-полевой суд затребовал следственные материалы по делу обвиняемых в нападении близ Науты под предлогом, что судно «Ева» и его команда принадлежат Военно-морскому флоту Перу, а оперативная группа из публичных женщин входит в состав военизированного подразделения, а именно малопочтенной Роты добрых услуг, которой данный офицер командует. Вооруженные силы охарактеризовали как «в высшей степени странное» — определение, употребленное информировавшим нас источником, — прошение капитана Пантохи, отметив, что ни судно «Ева», ни его команда, подвергшиеся нападению, не выполняли никакого военного задания, но были облечены обязанностями чисто гражданского характера, и что так называемая Рота добрых услуг не является и ни в коей мере не может быть признана военизированным подразделением, а представляет собой коммерческое предприятие гражданского характера, которое имело чисто случайные и не поощрявшиеся связи с армией. Тот же источник сообщил нам, что в настоящее время подходит к концу проводившееся с должной тщательностью расследование, начатое по приказу Генерального штаба Вооруженных сил, с целью определить происхождение, состав, род деятельности и доходы Роты добрых услуг, а также ее правомочия и если таковые окажутся недостаточными, то меру ответственности за содеянное и необходимые санкции.

10

— Ах да, ты уже встал, сынок. — Сеньора Леонор дурно проводит ночь, видит во сне, будто таракана съела крыса, крысу — кот, кота — кайман, каймана — ягуар, а ягуара распяли и его внутренности сожрали тараканы, сеньора Леонор поднимается ни свет ни заря, ломая руки, ходит в потемках по гостиной и, дождавшись, когда пробьет шесть, стучится в спальню к Панте. — Как, ты опять надеваешь форму?!

— Весь Икитос видел меня в мундире, мама. — Пантосик убеждается, что гимнастерка выцвела, а брюки висят на нем, как на вешалке, Пантосик принимает позы перед зеркалом, грустнеет. — Какой смысл играть теперь комедию с сеньором Пантохой.

— Это решать начальству, не тебе. — Сеньора Леонор путается в ключах от кухни, сеньора Леонор проливает молоко, вспоминает, что забыла хлеб, не может утихомирить дрожащий в руках поднос. — Ну выпей хотя бы кофейку. Не уходи из дому, не евши.

— Ладно, ладно, полчашечки. — Панта спокойно проходит в столовую, Панта кладет головной убор и перчатки на стол, садится, пьет кофе. —Ну до свиданья, поцелуй меня. Да не делай такого лица, мамуля, а то и я затоскую.

— Всю ночь такие кошмары снились. — Сеньора Леонор бросается на софу, сеньора Леонор прикрывает рукой рот, говорит срывающимся, сдавленным голосом:— Что теперь с тобой будет, Панта? Что будет с нами?

— Ничего не будет. — Панта достает из бумажника деньги, Панта кладет их сеньоре Леонор в карман халата, поднимает штору, разглядывает людей, идущих на службу, нищего на углу, с тарелкой и с флейтой. — А если и будет — мне наплевать.

— Слыхали радио? — Ирис, потрясенная, подскакивает на сиденье, Ирис слышит, как шофер такси вскрикивает и повторяет: «Не может быть, вот беда-то!», расплачивается, хлопая дверьми, влетает на территорию Пантиляндии, орет во весь голос: — Брата Франсиско схватили! Он прятался на реке Напо, около Масана. Ужас, что с ним теперь сделают.