Приключения человека в шляпе - Ярослав Бабкин

– Если надумаешь, ты сообразишь, где меня искать, – я встал, – и еще. Похитители – люди, нанятые итальянскими властями для "неофициальных поручений". И как минимум одного из них ты знаешь. Это "счастливчик" Феличетти. Адриано Феличетти.

Мне показалось, что в бесстрастных глазах Лемана что-то мелькнуло. Он откинулся на спинку стула и заложил большие пальцы рук за подтяжки

– Я подумаю, – повторил он.

Я взял шляпу, попрощался и вышел на улицу. Был теплый летний вечер. По тротуарам брела разношерстная толпа. Горели витрины развлекательных заведений, где-то неподалеку надрывался свисток постового. Не так уж много поменялось в Марселе, с тех пор как я покинул его семь лет назад.

То было суматошное послевоенное время, когда рассыпавшиеся армии выбросили на улицы европейских городов бесчисленных молодых людей мало что смысливших в мирной жизни. И одним из них был я. Наверное, год жизни я посвятил тогда этим улицам. Эх, да что вспоминать…

Я аккуратно подцепил ложечкой верхушку сваренного всмятку яйца. Утреннее солнце пересекло клеенку стола ослепительно яркими лучами. В дверь постучали. Выглянувшая в окно Ортенсия сообщила:

– Там какой-то усатый господин, похожий на лавочника.

– Это Леман, – насторожилась Элен, – что ты еще натворил Танкред?

– Просто встреча старых знакомых, – я отложил ложечку, – я сам открою.

– Передачи готовить? – сухо спросила кузина.

Я грустно рассмеялся.

– И почему никто не верит, что я начал новую жизнь…

Вошедший комиссар снял канотье и церемонно раскланялся с дамами.

– Рад вас видеть в добром здравии, мадам Элен. Мадемуазель?

– Ортенсия

– Очень приятно. Шарль Леман, – он поцеловал ей руку, чем ввел девушку в некоторое смущение, подобная старомодная церемонность явно не была принята в студенческой среде Турина.

– Полагаю, вы хотели поговорить со мной? – спросил я.

– Вы поразительно догадливы, мой друг…

Мы поднялись во временно выделенную мне спальню. Делать всеобщим достоянием то, что мог мне рассказать комиссар, я не собирался.

– Ты надумал? – спросил я, закрывая дверь.

– Честно?

– Честно.

– Я навел о тебе справки. Не буду скрывать, я не был в тебе уверен, Танкред. Да, семь лет назад ты сделал правильный выбор. Не пошел с теми, кто стрелять начал. Но люди меняются. Надо было проверить. Уж не обижайся…

– Я не обижаюсь. На твоем месте я бы поступил точно также. А бандитом я и тогда не был, и сейчас быть не собираюсь.

– Знаю. И я рад, что ты действительно стал уважаемым и солидным человеком. Даже статьи издаешь в умных журналах. Не то что старый Леман, который как ловил жуликов, так и ловит их до сих пор.

– Не прибедняйся, Шарль. От тебя людям пользы куда больше, чем от моих умствований.

– Ты еще студентов учишь. А это большое дело. Дураков нам и так хватает, а тут глядишь умными станут.

– Ладно, давай ближе к делу.

– Завидую я тебе, Танкред, – хитро усмехнулся Леман.

– Ну уж… Так ты что-то выяснил?

– Значит так. Письмо отправил с почтамта сам Феличетти. Естественно под чужим именем. Мои люди уже его ищут, но не обещаю, что найдут. Похоже он уже в Италии.

– Не стоило поднимать шум по этому поводу, профессор мне нужен живым и здоровым.

– Я же не вчера родился. Адриано в розыске с тех пор как ухитрился удрать из поезда, который вез его в порт для отправки на каторжные работы. То что его опознали и начали искать вполне естественно. Никто ничего не заподозрит.

– Это хорошо… Но ничем мне не поможет.

Леман хитро прищурился.

– Тебе поможет другое. За день до отправки письма в Марсель прибыл некий итальянец, предъявивший на границе документы на имя Джулио Гарпаго, но при этом поразительно похожий на вашего профессора. С ним было трое спутников. Один – Феличетти, двое других в нашей картотеке, похоже, не значатся. Знаю лишь, что их имена Филиппо и Родольфо.

– Что было дальше?

– Последний раз этого Гарпаго видели вот здесь, – он протянул мне листочек с адресом, – это достаточно фешенебельный квартал, агентуры у меня там нет, а чтобы влезть туда, нужны какие-то основания. Ордера, судебные решения и так далее. Сам понимаешь, это можно только официально. И тогда за жизнь и здоровье твоего итальянца я и ломаного гроша не дам. Так что дальше ты сам.

– Что ж, спасибо, Шарль. Ты мне очень помог.

– Уж извини, что не до конца. Но если что, я буду начеку. У тебя есть к кому обратиться?

– Да.

– Хорошо.

Он сделал паузу.

– Но не лезь на рожон. Не хочется, чтобы твои студенты остались без преподавателя… и студентки тоже, – он подмигнул.

Кажется, я покраснел…

– Студентки непричем, Ортенсия – дочь профессора. Ее тоже пытались схватить.

– Я ни на что не намекаю, – Леман поднялся со стула, – но все-таки будь осторожнее. Судя по всему это достаточно серьезные ребята.

Мы с комиссаром спустились вниз. Элен провожала Лемана настороженным взглядом. Судя по нему, твердой уверенности, что наша с комиссаром беседа не завершится предложением захватить пижаму, мыло, зубную щетку и отправиться в дом предварительного заключения у нее не было до последнего момента.

Попрощавшись с комиссаром, я еще раз прочитал адрес и задумался к кому из старых знакомых я могу обратиться. Приняв решение, я снял с крючка шляпу.

– Пожалуй, мне сегодня надо будет нанести еще один визит.

– Подождите минуту! – ко мне подбежала Ортенсия, – я… я… в общем, я слышала кое-что из вашего разговора… случайно.

Я осуждающе посмотрел на девушку. Она выдержала мой взгляд, почти не смутившись.

– Вы ничего не слышали, синьорина. Решительно ничего. Это дело не предназначено для юных барышень. Просто ждите, и все будет хорошо.

Ее глаза вспыхнули.

– Почему это не для барышень! Оно касается моего отца, и тоже хочу…

– Просто ждите, – я постарался вложить в эту фразу всю убедительность, на которую был способен.

Ортенсия чуть попятилась.

– Ждать. Да, конечно, женщина должна сидеть и ждать. Ждать пока ее спасут, ждать пока ее осчастливят, пока за нее все решат… Ожидание это наше основное занятие. Не считая, конечно, исправления ваших ошибок.

Она резко повернулась и пошла прочь по лестнице.

Я немного постоял, развел руками в ответ на недовольный взгляд Элен, и вышел на улицу.

Вывеска над входом гласила:

Франсуа Пуарье – экзотическая древесина.

Под вывеской располагалась довольно фешенебельная контора, а чуть позади виднелись обширные двери склада.

– Меня зовут Танкред Бронн, мне нужен ваш шеф, – выпалил я прежде, чем рыжеволосая дама за конторкой успела открыть рот.

Она выдохнула, не без некоторого усилия остановив висевшую на языке дежурную фразу. На секунду задумалась, потом взялась за трубку телефона.

Франсуа я знал еще с тех пор, как он именовался Францем Бирнбаумом и торговал автомобилями в Зальцбурге.

– Кредль! Как я рад тебя видеть! – за прошедшие семь лет он еще заметнее растолстел так, что я даже слегка испугался за судьбу резной деревянной лесенки, по которой он спускался. Но от привычки звать меня на тирольский манер уменьшительным Кредль вместо Танкреда не отказался…

– Привет Франц. Вижу, твое дело процветает?

– Разве это процветание! – добродушно заворчал тиролец, – скорее прозябание…

Он явно прибеднялся. Семь лет назад его дровяной бизнес был жалкой тенью того, что я видел сейчас.

– Пойдем, я тебя угощу моей лучшей наливкой, – Франц подхватил меня под руку и потащил куда-то в недра конторы.

– У меня к тебе небольшое дело, – перешел я к насущному, когда мы закончили предаваться воспоминаниям.

– Слушаю.

Я протянул листок с адресом, полученным от Лемана.

– Что ты знаешь об этом месте?

– Модный ресторан, дорогой бордель, место, где бандиты могут спокойно пересидеть несколько дней… не мой стиль. Я человек семейный и давно бросил рискованные дела. А тебе зачем?

– Хм-м. Леман назвал его "фешенебельным" и недоступным для его людей…

– Старина Леман, как всегда, себе на уме. Впрочем, ему туда действительно сложно сунуться, не заработав проблем с большими шишками в городских верхах. Ты, надеюсь в курсе, что люди управляющие Марселем далеки от примеров модной ныне римской добродетели?

– Да, я читал в свое время о гангстерских войнах несколько лет назад. Вскоре после моего отъезда из города.

– Много народу тогда безвременно покинуло сей мир… Но ты так и не ответил, что у тебя за дела в том месте, и с чего ты связался со стариной Леманом?

Я рассказал об обстоятельствах приведших меня в Марсель. Франца я знал достаточно хорошо. Он был увлеченным коллекционером древностей, и пару раз оказывал мне неоценимые услуги в их поиске. Поэтому я упомянул и о том, что предметом наших общих поисков является таинственный Стимфалополис, основанный карфагенскими наемниками Ксенофонта где-то в долине Верхнего Нила.