От судьбы не уйдёшь (СИ) - Форс Элен

Быть рядом и не быть с ним.

— Ты согласилась на эти условия. — его голос становится еще жёстче. Эмир словно скручивает меня по рукам и ногам, причиняет физическую боль. — Нравится тебе это теперь или нет, даже если тебе это невыносимо — ты принадлежишь мне. На тебе моя отметка. Ты моя. Вся. Если бы ты сбежала, я бы все перевернул и нашёл тебя. Откопал бы даже из-под земли.

— Что со мной будет, когда я тебе надоем? Ты никогда меня не отпустишь?

— Даже на тот свет тебе не удастся проскользнуть без моего разрешения. — несмотря на грозный голос и суровое лицо у меня создаётся впечатление, что Аль-Мактум признаёт мне в чувствах. Обозначает так, что я нужна ему. Он говорит с придыханием с легким надрывом.

— Спасибо, что спас. — искренне благодарю его, меняя тему, заглядывая в эти живые и противоречивые глаза, в которых всегда кипит столько эмоций. Пытаюсь найти в них отражение его мыслей.

— Теперь Амин станет твоей тенью. И даже в туалет будешь ходить с ним! — уже больше ворчит, чем злится. Чувствую это. Может быть он чувствует ко мне нечто большее, чем влечение?

— Теперь ты накажешь меня?

— Зачем? Жизнь уже преподнесла тебе урок.

Ахмед.

Говорил себе не злиться.

Но как вижу ее опухшее лицо, мысленно провожу параллель между ее побегом и попыткой ее изнасиловать. Презираю себя за слабость. Нужно было сразу выбить из нее дурь. Выдолбить членом мысли о побеге. Затрахать до такого состояния, что когда она захотела бы бежать — ноги были не способны и шага сделать.

Я вожусь с ней и всей ее семьей в то время, когда должен быть со своими людьми. Я должен быть в Эмирате и решать более глобальные проблемы.

А ей что? Ей не нравится ее положение.

Опрокидываю стакан виски и снова закуриваю.

В комнату заходит Амин. Жестом приглашаю его сесть напротив.

— С этого дня ты отвечаешь головой за Викторию. Если на ее теле появляется синяк — это твоя вина. Если с ней случится даже малюсенькая оказия, ты сгниешь где-нибудь заживо. И, Амин, если мне хотя бы покажется, что ты проявляешь к ней не уважение или тронул ее хотя бы пальцем, превращу в евнуха. Ты решил, что я плохо вижу?

— Твоё слово закон, Ахмед. — только и говорит он.

— Когда вернёмся в Рай-Эль-Джайру, подбери себе невесту, я благословлю Ваш брак. — он поднимает на меня глаза. Вижу, как ему это не нравится. А еще вижу, как он посматривает на Викторию, так и бросает на нее взгляды полные вожделения. Другого бы на его месте лишил жизни.

— Хорошо. — соглашается он. У него нет выбора. Это приказ.

Телефон на столе издаёт писк, оповещающий о входящем звонке. Отец.

— Иди. — приказываю Амину и поднимаю нехотя телефон: Ас-саляму алейкум!

— Где тебя черти носят? — голос брата вибрирует от недовольства. Закрываю глаза и представляю его недовольное лицо. — Ты должен был вернуться несколько недель назад!

— Скоро буду. — коротко отвечаю ему, не желая вдаваться в подробности. Не в том возрасте. — Так сильно соскучился по мне?

— Отец болен. Все очень серьезно, если хочешь увидеть его перед смертью — возвращайся. — брат вздыхает. Мы всегда, при такой похожей внешности, были очень разными. Отец давно боролся с раком.

— Я понял, Амир. — выдыхаю колечки дыма в пустоту. Гребанный йод.

Сжимаю стакан с виски, наблюдая, как по нему начинают бежать маленькие трещинки, напоминающие змеек. Стакан разбивается в моих руках, изрезая ладонь. Тонкие струйки крови бегут по руке, окрашивая рубашку и заливая стол с полом.

— Ахмед! — Малая со всех бежит ко мне, хватая по пути полотенце и прикладывая его к порезам. Тяжело дышит, испуганно. — Как ты так…

Усмехаюсь. Жадно рассматриваю её лицо. Она единственная, кто переживает за меня по-настоящему.

Глава 25

Жемчужиной светлой

Новый год засиял и для этой

Маленькой вошки

Вика.

За время постельного режима я успела подумать над отношениями между мной и Ахмедом. Необъяснимую тягу к самовлюбленному и эгоистичному Эмиру, который возможно вообще не способен никого любить кроме себя.

В тот день меня спасла случайность. Может быть произошедшее можно трактовать и по другому, меня погубила случайность. Но все произошло так, как должно было случиться. Я расцениваю это как предупреждение.

Просто чудо отделило меня от самого страшного, что могло произойти со мной. Минутой позже и случилось бы страшное. Ахмед нашёл меня вовремя.

Он не разговаривал со мной о побеге, ни как он узнал обо всем, ни что он думает по этому поводу,

Просто молчал.

Видимо он тоже ко мне что-то чувствовал, если столько возился с самой обычной наложницей. Нужно ценить хотя бы эти крупицы. Эта мысль придала мне уверенности и вселила надежду. Вдруг есть маленький шанс, крохотная надежда, что мы сможем быть вместе, как нормальные люди.

В жизни иногда случаются сказки, так почему бы — не со мной?

Если бы он хотя бы одним словом намекнул на то, что неравнодушен и его привлекает не только секс, я бы боролась за него. Но каждый раз глядя на его статусную фигуру, рассматривающую экран телефона, в моей голове проносится ужасная мысль о том, что может быть в эту самую минуту он общается со своей невестой.

Еще он приставил ко мне Амина, чьё поведение резко изменилось. Он не разговаривал со мной и даже не смотрел на меня. Просто был паинькой, ходил за мной, как безмолвная тень: безликая и холодная. Но я все равно чувствовала, как сильно он меня ненавидит. За равнодушным лицом было скрыто что-то страшное.

Аль-Мактум дал мне время поправиться, отложил перелёт на неделю. Время летело так быстро, что я не успела отойти после неприятного инцидента, как наступил день приготовления к вылету. Нужно было попрощаться с родителями и собрать скудный багаж.

После моего спасения — родители души не чаяли в Эмире, им казалось, что он просто Ангел, спустившийся с небес.

Мы возвращались от моих родителей. Было грустно прощаться с ними, до конца не понимая, увидимся ли мы с ними еще, и если да — то когда. Неизвестность пугала, но я пыталась себя успокоить.

От судьбы не уйдёшь. Как будет суждено, так и будет.

Подвигаюсь к Аль-Мактуму, чтобы положить голову ему на плечо. Он окидывает меня странным взглядом, но ничего не говорит и не отодвигается, продолжая что-то смотреть в телефоне. Трудно разобрать, что он читает, все на арабском языке.

Не замечаю, как Ахмед приобнимает меня перебинтованной рукой, притягивая к себе. Непроизвольно улыбаюсь, испытывая какое-то дикое наслаждение от этой маленькой нежности с его стороны.

Стараюсь даже не шевелиться, не желая спугнуть образовавшуюся гармонию. Мне мерещится, что мы просто семейная пара, возвращающаяся домой после семейного ужина. Обалденное состояние.

Мне нравится просто сидеть рядом, чувствовать его тепло, вдыхать аромат его парфюма, наблюдать за ним.

— Впервые так хорошо и спокойно. — честно говорю вслух, задерживая дыхание. Становится страшно в ожидании его реакции.

— Пытаешься задобрить меня, а потом обвести вокруг пальца? — трудно понять шутит он или говорит серьезно. Напрягаюсь всем телом, бросая косой взгляд на Амина за рулём. Хорошо, что он не понимает о чем мы говорим. Аль-Мактум берет меня за подбородок и заставляет посмотреть ему в его глаза, в которых пляшут демонические искорки. Он улыбается.

Осознав, что он пошутил, я шумно выдыхаю, закрывая глаза.

Ахмед наклоняется и прикусывает мою нижнюю губу, вздрагиваю больше от неожиданности нежели от боли. Его рука скользит по моей спине, заставляя прижаться к нему еще больше.

Все мои ощущения сконцентрировались на властном прикосновении Эмира, на его жадных губах, лишающих меня воли, порабощающих моё сознание.

Я идеализирую происходящее.

Мир поблек. Я плавлюсь, как глина в его руках, позволяя меня ласкать, очерчивать грани моего тела. Внутренние вибрации захватывали меня полностью, возбуждая и превращая в одержимую первобытным желанием, они передавались Ахмеду, распаляя Эмира, превращая в животное. Он сжимал меня все сильнее и настойчивее, готовый разорвать на мне одежду. Превратить ее в маленькие клочья. И он мог. Не знаю, что его останавливало.