Старшеклассник без клана. Апелляция кибер аутсайдера 2 - Семён Афанасьев

- Болен чем. По этому киберспортсмену вижу, что он не успокоится. Хочу выдвинуть обвинение первым.

- Какое? - теперь не на шутку озадачилась Тика.

Интересно, где черти носят Миру? Или она как Седьков? Решила прокатиться на автобусе?

- Честь и достоинство каждого гражданина федерации являются приоритетной ценностью по конституции. Для их защиты разрешается использовать абсолютно те же инструменты, что и для защиты жизни и безопасности. Статья шестая конституции.

- Ты это сейчас серьезно? - Свин явно забуксовал, потому что повторил последний вопрос.

- Я эмигрант. Читаю, что написано и делаю, что сказано. Ответ: да.

- А кто на твою честь и достоинство покушался?

Айя с легким удовлетворением отметила, что хань и здешний завуч уже не так активно дискутируют, а все больше косятся сюда.

- На достоинство моей девушки, раз: оскорбление по расовому признаку. Это наверняка очень легко доказать - столько камер вокруг, включая гаджеты участников конфликта. Два: меня здесь уже не раз и не два назвали животным. Плюс они ударили первыми. Мне плевать, чем закончится, но давайте уже переносить эти разногласия в суд или еще куда - здесь каши не сваришь.

- М-да уж. - Трофимов задумчиво почесал затылок. - Не могу сказать, что готов к такому повороту событий.

- Тогда вызову я сам, в вашем исполнении просто смотрелось бы солиднее.

- С чего такой напор? - завуч первый раз в жизни пытался образумить "любимого" ученика. - Ты вообще отдаешь отчет...

- Мой отец был профессиональным юристом. Перед тем, как мы переехали сюда окончательно, он тщательно изучил местное законодательство.

- И что? Ты здесь причем?

- Он и меня научил. У меня, может быть, нет денег на хороших адвокатов, но я гораздо лучше всех вас знаю, где находятся границы моих конституционных прав.

- Давай, поостри! - родной завуч бросал растерянные косяки на своего коллегу.

Тот косил в ответ и отмалчивался.

- Зря вы так, - спокойно покачал головой Рыжий. - Еще я очень хорошо знаю, что нужно делать, когда неважно кто на эти права покушается. Это вообще третья статья. Да, я эмигрант и натурал - но я не животное. И я великолепно понимаю, что делать, когда кто-то из меня это животное сделать собирается. А вот вы, похоже, нет, - добавил он после небольшой паузы.

- Смелый? - неожиданно спросил с противоположного конца помещения китаец.

- А что вы мне можете сделать? Депортировать? Пф, три ха-ха. Устроить темную в участке через собственных продажных ментов? Ну попробуйте!

Айя задумчиво отметила про себя, что у одноклассника, возможно, неожиданно проснулась телепатия: что-то такое обсуждалось сейчас со знакомыми Эрнандес, но чуть в другую сторону.

- Напугать нравами исправительного учреждения? - продолжил Седьков. - Так у меня только один вопрос: а вы в нашей школе сами-то учились? Сеть говорит, что в тюряге легче, ха.

- Чем? - англоговорящая одноклассница одноглазой японки неожиданно перестала изображать безмолвный горшок с цветами.

- А в тюряге положняк - святое, - серьезно ответил Рыжий. - На него ни при каких обстоятельствах никто пасть не разевает. А если вдруг и ... - так такой деятель там долго не живет. В отличие от нашей развеселой школы. Звоните, сенсей, а? - он устало повернулся к Трофимову.

_______

- Зачем? - Тика произнесла только одно слово за следующие три минуты.

- Обострение, - серьезно ответил Рыжий.

- Осеннее? - лишь наполовину в шутку напряглась Мартинес.

Она лично друга сейчас не понимала.

- Это из одного вида спорта. Иногда ты просто видишь, что способен передавить противника - но вы маневрируете, размениваетесь... можно не успеть по времени.

- И?

- Надо идти на обострение. Знаете, у меня в нашей школе много раз возникали вопросы: а почему таким не занимается полиция?

- Я сейчас буду считать себя идиоткой, - вздохнула Тика. - Повторяю один и тот же вопрос. И?

- У вас же какие-то свои терки между китайцами и японцами? И этот тип просто цепляется за эпизод, чтобы насолить вам, японцам, без разбору включая туда даже местных Тераяма, так?

- Да. Если они не заткнут ему пасть (а они явно не смогут), мой супруг вполне логично может отозвать мое предложение девочке.

- Соответственно, грызться будут уже между собой японцы?

- Типа того. Еще надо понимать, что в титульной ассамблее сейчас дуют свои ветры. Но это долго объяснять. Что будешь делать, если рейтинг пострадает? - сменила тему Тика.

- Заниматься с малышами с луны, - беззаботно отмахнулся Рыжий. - Вы зря паритесь, там очень маленькая вероятность. Я уверен, что все хорошо просчитал.

- Тебе следует бояться не иска о тяжких телесных Сате, а самого факта судебного разбирательства, - через силу выдавила из себя Мартинес. - На время может заблокироваться рейтинг. Ты можешь потерять возможность работать. Бл*, мне сейчас лень трепать языком и перечислять все до конца! Ты правда не понимаешь элементарного?

- А это не элементарное, - неожиданно серьезно покачал головой Виктор. - Я не шутил насчет чести и достоинства. Этому типу и нужно, чтоб перед ним пресмыкались, а я лично мира третьей категории уже не сильно и боюсь.

- А как же я? - вообще-то, ей хотелось сказать намного больше.

Но Мартинес ограничивалась лишь одним коротким вопросом.

- А все будет хорошо, я уверен. Просто наши титульные друзья нам всего не рассказывают, - Седьков приобнял Тику. - Настала пора играть свою игру, не чужую.

- Ты все неправильно понял, - Хамасаки-старшая отчего-то напряглась и нахмурилась на ровном месте. - И ты не должен был так поступать. При таком количестве свидетелей у педагога нет вариантов не вызвать полицию, если на этом так настаивает учащийся. А уголовное производство можно открывать как в отношении, так и по факту. И второе очень легко переквалифицируется в первое в процессе.

- Разберемся, - легкомысленно отмахнулся Рыжий. - Он больше пугал, чем хотел - видно же. В таких случаях всегда надо самому идти на обострение.

Айя промолчала.

Тика Хамасаки шумно вздохнула.

- Вы о сроках давности специально сейчас не сказали? - Виктор как-то неожиданно грустно обратился к японке.

- О каких? - вынырнула из размышлений та.

- Я вот читаю на внутренней панели, - Рыжий кивнул на собственное запястье. -