Паук (СИ) - Шматова Вера

-Хорошо. Кристи, ты позвонишь мне еще?

-Постараюсь. Надеюсь, через несколько дней этот кошмар кончится и я смогу вернуться домой.

-Береги себя! - голос подруги звучал печально и я чувствовала, что она плачет на другом конце провода.

Расплатившись на кассе за бензин, карту и сэндвич, я вновь села за руль. Разговор оставил после себя тоскливое ощущение. Все, что было знакомо и дорого осталось в Брно. Теперь неизвестно, увижу ли я когда-нибудь родителей, обниму ли Любу, переступлю ли порог родного дома. Бандиты и Паук все еще дышат в затылок. Но одно мне было ясно совершенно точно — сдаваться без боя я не собираюсь.

15.

Я сидела в небольшом баре на границе с Германией и напивалась. Мое путешествие длилось уже два дня и проходило удивительно мирно. Погони не было, подозрительных личностей поблизости тоже. Это спокойствие постепенно усыпляло бдительность. Денег было еще достаточно, так что я надеялась завтра пересечь границу. Если все пойдет по плану, уже завтра я буду давать показания в немецкой полиции. Конечно, было страшно, что план может провалиться на границе, но я старательно отбрасывала эти мысли. Бандиты могли поджидать на трассе, но шансов на это не так уж много. В конце концов, в Германию ведет много дорог. Откуда преследователям знать, какую выберу я?

На улице уже смеркалось. Конечно, было бы хорошо перебраться в Германию еще сегодня, но вести машину ночью мне не нравилось. В итоге, я решила остановиться в этом городке и немного отпраздновать почти успешное завершение путешествия. Остался последний рывок.

Первую кружку я выпила от нервов, а вторую, уже ощущая веселую легкость в теле, в память Дэни. Его лицо живо всплыло в памяти. Вот ведь ирония - только Дэни и никто другой был виноват в моих текущих неприятностях. Если бы не он, я бы никогда не познакомилась с методами выбивания информации Александра и его мерзавцев. И, дай Бог, никогда бы не повстречала Паука лично. Несмотря на это, в сердце все равно нашлось место печали по нему. Покойся с миром, дорогой.

Воспоминания об унизительной близости с Пауком еще беспокоили меня по ночам. С самого начала я знала, что он безумец и маньяк. Насилие лишь логичное продолжение наших отношений. Даже удивительно, что он так долго ждал, ведь я неделю прожила в его доме. Так что, в произошедшем некого винить, кроме себя. Я обманулась призрачной добротой и проиграла. Но нет худа без добра — теперь я свободна. Кто знает, решилась бы я сбежать второй раз, если бы не этот инцидент?

Проблемы, заглушенные алкоголем, постепенно отступали на задний план.

-Повторить? - задал вопрос бармен.

-Да, пожалуйста, - я протянула опустевшую кружку и взамен получила новую, до краев наполненную пенным напитком. Третьи пол-литра, по хорошему, были лишними, но кто, черт возьми, меня осудит? С такой жизнью, как сейчас, только и остается, что пить.

Вокруг сновали люди. В воздухе пахло пивом, потом и дешевыми духами. Угловатые подростки в рваных джинсах, оплывшие, пахнущие алкоголем мужчины и женщины, рыскали в поисках выпивки на халяву и благодарных ушей, готовых принять на себя груз неразборчивых излияний. Были здесь и ночные бабочки, пока еще скромно державшиеся в тени. В одиннадцать вечера здесь еще возможно найти свободный столик или просто потанцевать на полупустом танцполе, не становясь частью причудливого переплетения людских тел. Основная волна посетителей доберется сюда не раньше двух, чтобы протанцевать до утра и затем расползтись по домам и машинам.

Может, мне тоже пойти потанцевать? Сбросить напряжение, почувствовать, как музыка проходит сквозь тело, сообщая импульс конечностям? На площадке уже извивались полуголые тела, подчиняясь электронному ритму. Я смотрела на пару, прижавшуюся в танце так плотно друг к другу, что было невозможно понять, где заканчивается ее тело и начинается его. Юные лица, густо обведенные черным карандашом глаза, яркая одежда с разрезами, через которые видна бледная кожа. Ребята были прекрасны. Хотелось встать и подойти к ним, попасть в их ритм, чтобы движения наши стали синхронными.

Раньше мне не доводилось посещать подобные места. Казалось, по таким клубам ходят лишь неудачники, наркоманы и фрики. Теперь же, по сути, я ничем не отличалась от остальных посетителей. Человек без прошлого, будущего, определенных планов и дома. Это место лишь перевалочный пункт на пути к границе, а уж там можно будет найти отделение полиции и получить помощь, защиту и поддержку.

Эти два дня дали мне необходимую передышку. Никаких похищений, связываний, пыток. Конечно, как только я доберусь до Германии, снова начнутся проблемы, но это можно будет пережить. Главное, что там будет безопасно. С каждой минутой я ощущала, как по телу разливается счастье. В такие моменты хочется и обнять весь мир, закричать во все горло, как же мне хорошо. Но я просто сидела за стойкой, разглядывая толпу.

Мимо прошел мужчина, удивительно напоминающий Дэни. Такая же фигура, скупые грациозные движения, каштановые локоны. Я не разглядела его лица, но на душе вновь стало пасмурно. Алкоголь заставлял вспоминать бывшего бойфренда снова и снова, несмотря ни на что. В конце концов, не думаю, что он хотел подставить меня. В памяти всплыл момент, как мы кормили лебедей всего пару недель назад и тоска вновь сжала сердце. К глазам подступили слезы, которые я смахнула бумажной салфеткой. Соберись! Нельзя раскисать сейчас.

Я немного тосковала и по дневникам, которые сгинули где-то в крошечном городишке, где меня поймала мафия. Хотелось выплеснуть на бумагу страдания, проанализировать, разложить их по полочкам. Когда пишешь, многое становится проще. Может, удалось бы прогнать тоску по ушедшей беззаботной жизни и разобраться в том, что же происходит с моими чувствами по отношению к Пауку. Понимая его природу, все равно я ощущала сердцем его предательство, словно он сломал меня как надоевшую игрушку. Была ли это любовь? Не знаю. Скорее, я прогибалась под бесспорной силой, подчинялась его правилам. Обычная психологическая зависимость жертвы от мучителя, которая рухнет сразу, как только он исчезнет из моей жизни. Всем сердцем я желала никогда больше не увидеть своего тюремщика. Разве что, посмотреть на него по телевизору после поимки. Каждый злодей должен получить по заслугам, какие бы мотивы его не толкнули на преступление.

Однако, при всей неприязни нельзя было отрицать очевидное. Паук являлся интересным собеседником и привлекательным мужчиной. Наверное, это что-то из серии доктора Джекила и мистера Хайда, один прекрасный образованный человек — другой безжалостный убийца. Сложись его судьба иначе, наши пути могли бы когда-нибудь пересечься. В таком случае, я была бы счастлива в один прекрасный день назвать его своим мужем. Или нет.

-Привет, малышка, - знакомый голос над ухом. Как говорится, помяни черта. Я даже не вздрогнула — честь мне и хвала. Желание сбежать я тут же в себе подавила. Мой кошмар вернулся, испортив такой чудесный вечер и перечеркнув счастливые планы. Твою мать.

Мужчина опустился на соседний табурет и подозвал бармена.

-Пива, - он бросил на стойку деньги и через минуту уже отпивал из кружки. Все это время я смотрела на него, изучая, пытаясь уловить хоть какие-то признаки настроения. К моему огорчению, по лицу мужчины нельзя было прочесть эмоций. Паук совсем не изменился за два дня. Кожаная куртка, темные джинсы. Разве что сейчас на нем была белая рубашка, с парой небрежно расстегнутых верхних пуговиц, а на руках черные кожаные перчатки. Последние притягивали мой взгляд снова и слова. Вид черной мягкой кожи вызывали смутные эротические ассоциации. Пришлось на секунду прикрыть глаза и отвернуться, чтобы избавиться от нежелательных мыслей. Кажется, пора переставать пить.

Я не знала, что Паук думает по поводу побега. Можно предположить, что мое исчезновение с машиной и бумажником не вызвало у него особенного восторга. С другой стороны, он изнасиловал меня. Только полный псих стал бы после этого полагать, что я не сбегу. Хотя, постойте, он же и есть псих.