СССР — ответный удар - Анатолий Логинов

Интересно, что партизаны имели хорошие сведения о положении в Да-Нанге, поскольку атаковали в момент, когда две базирующиеся на порт канонерки ушли на ремонт в Манилу на Филлипинах, а смена им ожидалась только через неделю. Успокоенное затишьем, командование флота не торопилось. Поэтому поддержка с моря подошла через несколько дней. Два эсминца типа флешдеккер, «Пол Джонс» и «Пэррот» обстреляли прибрежные районы действий партизан из 102 мм орудий, впрочем без особого успеха. Взлететь с обстреливаемого партизанами аэродрома стало невозможно и по партизанам работали легкие бомбардировщики Норт Америкен А-27 и истребители-бомбардировщики Брюстер Буффало с аэродрома Бьен-Хоа, близ Сайгона. Малокалиберные бомбы, которые несли эти самолеты, не могли нанести больших потерь укрывавшимся в джунглях партизанам. Пришлось американцам перебрасывать на аэродром Бьен-Хоа с авиабазы Кларкфилд на Филиппинах все 35 имевшихся там новых тяжелых бомбардировщиков Боинга Б-17. Тут и моряки наконец-то разобрались в обстановке и прислали целый отряд кораблей под командованием вице-адмирала У. Гласфорда из тяжелого крейсера «Хьюстон», двух легких крейсеров «Марлбхед» и «Бойз» в сопровождении 6 эсминцев и канонерки «Чарлстон». Все эти силы и подтянутые два полка 25-й дивизии с трудом деблокировали Да-Нанг. Партизаны, умело скрываясь в джунглях, маневрируя небольшими группами, используя хорошо замаскированные пулеметные точки, сумели здорово потрепать американские войска. Осматривая один из захваченных опорных пунктов партизан, Маккейн и солдаты роты, в которой он служил, очень удивлялись умело замаскированным позициям, огромному количеству вырытых ячеек и окопов, соединенных разнообразными ходами сообщения, иногда даже подземными. Один подземный ход, по которому Маккейн с другом рискнули пролезть тянулся пожалуй на милю, если не больше, выводя прямо к огневым позициям, оборудованным для минометов и большой пещере, в которой похоже, хранили боеприпасы. Но все же под огнем корабельной артиллерии и бомбами авиации партизаны отошли.

Джексону Маккейну повезло, он не получил даже ранения, хотя и не раз участвовал в атаках на партизан, пробиваясь сквозь переплетенные кусты и лианы под обстрелом невидимых партизанских пулеметов и минометов. Вместо уничтоженной вместе с вышкой винтовки «Гаранд», он получил новый карабин М1, уже прозванный солдатами «Беби Гарандом», легкий, всего 2,5 кг весом с пятнадцатизарядным магазином. Конечно, прицельная дальность была маловата, всего 300 ярдов, но для джунглей вполне хватало. Долго смеялись солдаты над инструкцией к карабину. В разделе «Разборка в полевых условиях» было записано: «Разборка в полевых условиях не рекомендуется», а в следующем: «Сборка в полевых условиях» — «Сборка производится в порядке, обратном разборке».

Хуже всего пришлось полку цветных войск. Их бросали в самые опасные места, часто без артиллерийской и авиационной поддержки и к концу осады полк потерял почти половину своего состава. Как не странно, но полк продолжал сражаться, к удивлению Маккейна, всегда невысоко оценивавшего солдатские качества чернокожих.

По итогам боев в Объединенном Комитете Начальников Штабов было принято решение отправить во Вьетнам дополнительно две пехотные дивизии, несколько артиллерийских и авиационных частей.

Полковник Хуан Доминго Перрон заинтригованно молчал, рассматривая неожиданного собеседника, подсевшего к его столику и представившегося Рамоном Меркадером из Испании. Ничуть не смущенный молчанием собеседника, Меркадер подозвал официанта, сделал заказ и в ожидании заказанных блюд, попивая аперитив, настойчиво пытался разговорить Перрона. Из вежливости Перрон отвечал, всем видом стараясь показать незваному гостю свое нерасположение. Однако гость похоже попался «толстокожий» и плохо воспитанный и не обращал внимания на намеки, поэтому полковник уже собирался встать и откланяться. Он ожидал только куда-то запропастившегося официанта. Но тут освободился последний из соседних столиков и Рамона словно подменили. Теперь вместо шутника и плейбоя перед Перроном сидел сосредоточенный деловой человек, явно желавший сказать что-то серьезное. Перрон напрягся, пытаясь просчитать ситуацию и решить, что делать дальше. Охраны с ним не было, водителя автомобиля — охранника он только что отпустил. Кому может быть интересен работник Министерства Обороны? Англичане и американцы великолепно осведомлены о его взглядах и вряд ли станут посылать к нему своего человека. Немцы? Могли бы, но судя по вестям из Европы им сейчас не до Латинской Америки вообще. Неужели тайная полиция пронюхала что-то о создаваемой организации?

Рамон, пару секунд помолчав, начал с неожиданного для Перрона вопроса:

— Вы верите в то, что русские перенеслись к нам из будущего?

Удивленный Перрон ответил:

— Возможно. Но я небольшой поклонник Герберта Уэллса и Жюля Верна. Предпочитаю нечто более жизненное.

Меркадер, улыбнувшись, продолжил:

— Но это действительно так. И они действительно имеют сведения о том, что должно было произойти, но увы, уже не случится, вплоть до 1953 года. У меня была возможность получить от своих друзей из России некоторые сведения по будущему Аргентины и некоторых из ее жителей. Так вот, — Меркадер достал из лежащего рядом портфеля толстую кожаную папку: — Здесь выдержки из этих документов, которые вас должны заинтересовать. Просмотрите, можете взять с собой, но прошу вас не распространять полученные сведения. И еще — это не провокация тайной полиции, не надо хвататься за пистолет. Я — сотрудник испанского консульства в Кордове, вот мои документы. Можете проверить через своих друзей в министерстве внутренних дел. Если же позднее захотите связаться со мной — встреча через два дня в этом же кафе. А теперь разрешите откланяться.

С этими словами Меркадер встал и не торопясь удалился, оставив на столике несколько купюр, по сумме явно превышающих стоимость заказа.

Перрон, внимательно и напряженно изучая окрестности, дождался официанта, рассчитался и, также стараясь двигаться неторопливо, покинул кафе. Приближаясь к дому, он ожидал всякого, в том числе неожиданного ареста или даже засады на квартире. Но, как ни странно, все было как обычно. Поцеловав Эвиту и переодевшись, Хуан под предлогом срочной работы заперся в кабинете и, достав папку, начал читать вложенные в нее фотокопии газет, распечатанные донесения и другие документы.

Через два часа он с трудом оторвался от содержимого папки и закурил очередную сигару. В кабинете плавало облачко от ранее выкуренных им сигар, в голове неприятно звенело. Он всегда считал себя трезвым человеком, настоящим католиком и не верил ни в какую мистику. Но то что он прочел…И главное, все точно ложилось на его затаенные мысли с которыми он не делился ни с кем из знакомых и сослуживцев. А какие перспективы! Боже мой, это же готовая программа действий. И в одной из бумаг даже состав исполнителей указан. Остается только привести ее в действие. Одно непонятно — на кого работает Меркадер? Русские или немцы? Хотя неважно. Интереснее другое — что он потребует за все это. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Такими сведениями просто так не разбрасываются, а тут ему их подарили. Почему? Если он вдруг сдаст Меркадера тайной полиции под любым предлогом, а документами воспользуется сам или вообще откажется разговаривать с этим шпионом, а себе оставит необходимые выписки. Стоп, стоп. А ведь ясно. Американцы усиленно тянут все государства под свою опеку в эту новую Организацию Американских Государств, якобы для защиты от коммунистического проникновения. А он, Хуан Доминго Перрон считает, что его страна должна сама решать свою судьбу. То есть, как бы он не поступил, неведомый наниматель Меркадера остается в выигрыше — он не сможет не действовать так, как ему подсказывают его совесть и Господь Бог. А этот путь неминуемо выводит его на ту дорогу, которая описана в папке. Но, мадре кон диос, ведь он и сам приходил к таким же мыслям!

Через два дня в кафе Меркадер и Перрон просидели около получаса, обсуждая что-то очень важное.

А еще через несколько месяцев газеты вышли со статьями об очередном военном перевороте в Аргентине. «Таймс» в посвященной событиям аналитической статье сообщала:

«Президент Роберто Марселино Ортис до самой своей смерти в прошлом году, хотя и не принимал участия в управлении государством из-за состояния здоровья, пользовался поддержкой населения. Правящий от его имени вице-президент Рамон Кастильо, по нашим сведениям, несмотря на провозглашенную им политику нейтралитета, неоднократно публично восхищался политикой Бенито Муссолини и Франсиско Франко и поддерживал пронемецки настроенные силы в правящей коалиции. Став президентом, он пытался изменить политику, переориентировавшись на САСШ. Но в политических кругах последних это изменение было встречено с недоверием. Многие американские политики считали правительство Кастильо ненадежным, профашистским и способным пойти на переговоры с коммунистами по примеру Муссолини.