Восставшая Луна - Роберт Хайнлайн

Вот вам пример, который тиражировался сотни раз в самых различных вариантах. Одному из сыновей моей семьи — Сергею, которому было восемнадцать лет и который являлся членом Партии, — поручают открыть счёт в банке «Страховой компании Содружества». Он множество раз делает вклады, а затем снимает часть денег со счёта. При этом каждый раз происходит маленькая ошибка. Когда он делает вклад, на его счёт зачисляется больше денег, чем он вкладывал. А когда снимает деньги, его счёт уменьшается на меньшую сумму, чем он берёт.

Несколько месяцев спустя он находит себе работу в другом городе, уезжает туда и переводит счёт, к примеру, в «Обоюдный Банк» Тихо-Андера. Сумма, которая переводится туда на его счёт, в три раза превышает ту, которую он первоначально вложил. Большую её часть он вскоре получает в виде наличных денег и передаёт их руководителю своей партийной ячейки. Майк знает о том, какую именно сумму должен передать Сергей, но, поскольку никому и в голову не приходит, что Адам Селен и есть тот самый компьютер, который ведёт бухгалтерию банка, каждый из них по отдельности сообщает Адаму величину переданной суммы — это заставляет их быть честными, хотя сама схема получения денег таковой и не является.

Сумма, украденная в результате подобной операции, составляет примерно три тысячи долларов Гонконга. Теперь помножьте эту сумму на сотни других операций, подобных этой.

Я не могу описать все подробности финансовых махинаций, которые Майк использовал, чтобы содержать в порядке бухгалтерский баланс своих отчётов и прикрыть от разоблачения тысячи случаев воровства. Следует заметить, что любой аудитор всегда исходит из факта, что машина работает честно. Он может запустить тесты, чтобы удостовериться, что машина работает правильно, но ему и в голову не может прийти, что эти тесты ничего не доказывают, потому что машина не честна. Воровство, которое осуществлял Майк, никогда не достигало таких масштабов, при которых оно могло бы вызвать потрясения в экономике. Его действия были сходны с ситуацией, когда у донора берут пол-литра крови, что не приносит ему никакого вреда. Я никак не мог решить, кто же именно теряет эти деньги, поскольку они постоянно прокручивались огромным количеством способов.

Но сама эта затея вызывала у меня беспокойство. Меня воспитывали, внушая, что нужно быть честным со всеми, за исключением Администрации. Проф утверждал, что поскольку мы вкладываем эти деньги обратно в экономику, то единственным результатом наших действий окажется разве что небольшая инфляция, а мне следует утешиться тем, что Майк сохраняет все записи об этих махинациях и после Революции деньги можно будет возвратить. Это будет нетрудно сделать, поскольку никто уже не будет драть с нас три шкуры, как это делает Администрация.

Я велел голосу своей совести замолчать. Можно ли было сравнить эти небольшие кровопускания с теми финансовыми обманами, на которые каждое из известных в истории правительств шло, чтобы финансировать войны? И разве Революция — это не война?

Деньги эти являлись главным источником финансовых поступлений компании «Луноход». Это была компания смешанного типа: на паях и акционерная. Гарантами риска в ней выступали те, кто вкладывал в неё ворованные деньги под своими собственными именами. Не стоит здесь обсуждать, каким образом велась бухгалтерия этой компании.

Тем не менее акции этой компании хорошо шли на бирже Гонконга Лунного и вызывали определённый интерес в Цюрихе, Лондоне и Нью-Йорке. «Уолл-стрит джорнал» назвал её «одной из самых привлекательных для инвесторов компаний, предприятием с высокой степенью риска, но и высокими доходами, потенциал которого постоянно растёт».

Компания «Луноход» занималась строительством и геологоразведкой, принимала участие в осуществлении разнообразных проектов, в основном — вполне законных. Но главной из возложенных на неё задач являлось секретное строительство второй катапультной установки.

Само строительство, конечно, никаким секретом не было и быть не могло. Невозможно купить либо построить необходимую для такого дела электростанцию, работающую по принципу водородного синтеза, чтобы никто этого не заметил. (От мысли об использовании солнечной энергии нам по понятным причинам пришлось отказаться.) Часть оборудования была заказана в Питсбурге — это было стандартное оборудование разработки Калифорнийского университета, и мы без сожалений выложили круглую сумму за то, чтобы получить оборудование высшего качества.

Так же невозможно, не привлекая внимания, построить статор индукционного поля, длина которого составляет несколько километров. Но самое главное — нельзя построить такие сооружения, не нанимая для их строительства кучу людей, которые, вне всякого сомнения, увидят их. Конечно, большая часть катапульты представляет собой обыкновенный вакуум, — статорные кольца, особенно около того конца, где происходит катапультирование грузов, находятся достаточно далеко друг от друга.

Но длина катапульты Администрации, создающей ускорение в три g, составляет около сотни километров. Она не только является астронавигационным ориентиром, нанесённым на все космические карты Луны, но и настолько велика, что при помощи небольшого телескопа её можно увидеть или сфотографировать с поверхности Терры. И она прекрасно видна на радарных экранах.

Катапульта, которую мы строили, могла создавать ускорение в десять g, но была короче; её длина составляла тридцать километров — и всё равно она была слишком велика, такую махину не спрячешь. И всё-таки мы ухитрились её спрятать, использовав метод, описанный Эдгаром По в новелле «Похищенное письмо». В прошлом я, бывало, несколько косо смотрел на пристрастие Майка к художественной литературе, хотя мне было интересно, какую пользу приносит ему бесконечное чтение.

Но оказалось, что наиболее полное представление о человеческой жизни он почерпнул именно из книг, — он был вполне способен отделять факты от вымысла. Художественная литература давала ему представление о жизни, которое каждый человек считает чем-то само собой разумеющимся. Но помимо эффекта очеловечивания, который для Майка являлся своего рода заменителем жизненного опыта, он черпал идеи из «фиктивных данных», как он обычно именовал беллетристику.

Мы спрятали катапульту в прямом смысле слова. Для того чтобы её нельзя было засечь с помощью радара, нам пришлось расположить её под поверхностью Луны. Но помимо этого, её пришлось скрыть и в переносном смысле: селенографическое положение нашей катапульты необходимо было засекретить.