Подделка - Дженнифер Крузи

– С водкой или без?

– С водкой, пожалуйста.

Она села на диван и с наслаждением вытянула ноги. Благодаря Дэви у нее теперь уже четыре картины. Почти чудо. Когда она соберет все шесть, разложит костер и начисто уничтожит свое прошлое. Вперед в будущее! Больше никаких ошибок подобного рода.

Если, конечно, Дэви не арестует ее прежде.

Он плюхнулся рядом и протянул стакан:

– Твоя амброзия, Селеста.

Тильда благодарно припала губами к коктейлю.

– Изумительно, Ральф. – «Нет, Дэви действительно неплохой парень. Даже если окажется, что он из ФБР». – Так чем все-таки занимается твой отец?

– Выводит людей из себя. Кстати, о родителях. Что там насчет Гвенни и зубов?

– Зубов? – растерялась Тильда.

– На покрывале в моей комнате сплошные зубы, – пояснил он, – и на вышивке на стене тоже. Что бы это значило?

– Вот оно что! – догадалась Тильда. – Думаю, в ней скопилось слишком много подавляемого при жизни отца гнева. А почему это тебя интересует? Странный вопрос!

– А смотреть на них не странно? – отпарировал Дэви. – Подавляемый гнев. Ты от этого не страдаешь, Вероника?

– Я не живу со своим отцом. Он был человеком властным. Она любила его, но больше старалась молчать. По мере того как мы взрослели, он пытался давить на нас, требовал беспрекословного подчинения, и ее это очень злило. Поэтому она и нанялась вышивкой. Сделала парочку с изречениями, а потом появились животные с острыми зубами. Неплохой способ самовыражения.

– А покрывала?

– Когда вышивки уже не помогали успокоиться, она перешла к покрывалам. Сначала просто строчила их из лоскутов, затем ее состояние ухудшилось, снова появились зубы, а потом пришлось оставить это дело.

– И тогда в ход пошли кроссворды, – предположил Дэви.

– Нет. Тогда она начала рисовать. Акварели. Сотнями.

Дэви поперхнулся коктейлем.

– Это как?

– Вот так, – ухмыльнулась Тильда. – Рисовала и вешала в офисе, а отец их снимал. Они его ужасно бесили. Но когда мать снова взялась за прежнее…

– Сейчас угадаю, – перебил Дэви. – Зубы.

– Угу. – Тильда поднесла стакан к губам, наблюдая по верх него за Дэви. – Должно быть, ее шедевры так и лежат в подвале целыми коробками. Потом она увлеклась кроссвордами, сначала простыми, а когда это показалось ей слишком легким, взялась за кроссворды повышенной сложности.

– А зубы?

– Пока незаметно. Собственно говоря, она завязала с зубами лет семнадцать назад, когда я перебралась сюда. Да и после смерти отца она уже так не злится.

– Верно, – согласился Дэви, улыбаясь снимкам на-противоположной стене.

Какой у него красивый профиль: прямой нос, сильный подбородок…

– Интересная у тебя семейка, Матильда.

И улыбка у него потрясающая. Да что там говорить, все в нем потрясающее! Кроме того, он целый день вел себя прямо-таки идеально, из кожи вон лез, чтобы добыть ей картину, предложил поколотить Бартона, отдал Гвенни деньги за булочки. А она? Сделала все, чтобы лишить его возможности вернуть свое состояние, изображала оргазм и разозлилась, узнав, что он может оказаться представителем закона! Да она должна быть благодарна, Что Дэви и есть закон! При условии, конечно, что он не засадит ее в кутузку.

– Мне очень жаль, – вздохнула она.

– Ты это о чем? – не понял Дэви. – О своих родных? Мне они нравятся.

– О твоих деньгах. И о пятнице. Ну, ты понимаешь. – Она похлопала по диванной подушке и снова припала к стакану. – О том, что было здесь.

– Забудь, Матильда, – посоветовал Дэви.

– Считай это извинением. – Тильда встала и подлила к стакан водки: Оранжевый цвет заметно посветлел. – Искренним сердечным извинением.

– У тебя всегда были проблемы с алкоголем? – поинтересовался Дэви.

– Нет. – Тильда захватила бутылку на диван, глотнула водки с соком и блаженно закрыла глаза, ощущая, как по телу разливается тепло. – Ты просто удивительный! Умеешь уговаривать людей расстаться с их вещами. Соловьем разливаешься!

– Спасибо, – кивнул Дэви, отнимая у нее бутылку.

– Это потому, что ты торговлей занимаешься, верно? – спросила Тильда, не обходя вниманием водку.

«Ну же, скажи мне правду!»

– Торговлей?

– Ты сказал, что занимаешься торговлей.

– Не я, а мой отец.

– Тогда чем же занят ты?

Дэви опрокинул стаканчик и долго смотрел на нее, прежде чем ответить:

– Торговлей.

– Яблоко от яблони, – вздохнула Тильда.

– Вовсе нет. Даже близко ничего такого.

Она снова выпила и стала ждать. Похоже, он не собирается признаваться в связях с ФБР. Очевидному нее просто нет умения Луизы. Ничего не поделаешь.

– В таком случае у меня вопрос, – объявила она.

Дэви ждал, и Тильда снова ему улыбнулась, но продолжала молчать, чувствуя себя согревшейся, расслабленной и почти счастливой.

– Вопрос, – напомнил он.

– Ах да. – Она сделала еще глоток, стараясь собраться с духом. – Я была очень плоха?

– Ты была классной, – заверил он, потянувшись, чтобы поставить бутылку на стол.

«Какие чудесные руки. Какая фигура. Вероятно, именно поэтому его и взяли в ФБР», – подумала Тильда.

– У тебя просто талант разбираться в людях. Думаю, миссис Олафсон…

– Я не об этом, – покачала головой Тильда. – Той ночью, на диване, я была ужасна?

– Все было прекрасно, – внезапно насторожился он.

– Послушай, это же я. И я имею право знать. Теперь мы партнеры. Стив и Вероника. Ральф и Селеста. Тот, кто был в шкафу, и Вилма. Скажи мне правду.

– Ладно, – вздохнул Дэви. – Ты была ужасна.

– Неужели? – Тильда с горя осушила стакан. – Я-то надеялась хотя бы на «посредственно». Ну понимаешь? Не слишком хороша.

Дэви молча протянул ей бутылку.

– Спасибо, – кивнула Тильда, поднимая стакан.

– Тут есть и моя вина. – Дэви налил в ее стакан не больше глотка. – Я все еще не отошел от грабежа Клеа, нервы были натянуты, и…

– Дело во мне, – коротко бросила Тильда.

Дэви пожал плечами:

– Ну, ты ведь знаешь, не каждому человеку нужен секс. Может…

– А я хочу секса. Вот только почему-то желание пропадает, когда в комнате мужчина.

Дэви поднял брови:

– Луиза, похоже, та еще двустволка. Может свинговать в и ту, и в другую сторону.

– Но я и женщин не хочу. Когда я одна, думаю только о мужчинах. Только. – Но тут она вспомнила о сцене в шкафу и подумала: «А иногда и рядом с ними». – Знаешь, иногда у меня бывают ужасно неприличные мысли.

– Именно эти мысли не мешало бы разделить со мной, – оживился Дэви.

«Сказать, что иногда меня так и подмывает подойти к тебе и попросить: «Трахни меня», чтобы только вымыть весь этот яд из моего организма?»