Последний из рода - Александр Коротков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дух огня оказался невредим, разве что кожа стала чуть темнее, но не стал нападать. Рыкнув, подошел к призвавшему его демону и, словно ручная собачка, сел возле ног. Ириний, а точнее огненное отродье в его обличье, стоял посреди расплавленных раскуроченных камней и с добродушной улыбкой смотрел на поверженного правителя. Вся его одежда сгорела, а кожа покрылась волдырями. Впрочем, они очень быстро, буквально на глазах, затягивались.
— И как я выйду к своим подданным без одежды, скажи на милость? Вы, людишки, слишком трепетно относитесь к наготе, словно никогда не видели своих стручочков. По твоей глупости мне прямо сейчас приходится тратить силу, чтобы восстановить никчемную оболочку. Это весьма невежливо, ты не находишь?
— Люди Крита никогда не станут тебе подчиняться! — Леонид сплюнул кровь, заполнившую рот. — Обязательно найдется тот, кто сокрушит тебя!
— Еще как станут. Особенно если продемонстрировать, чем им грозит неповиновение. А насчет мнимого сокрушения… Уж не о выжившем Якострофе ты говоришь? Да да, представь себе, ваше маленькое предательство оказалось не до конца успешным. Что ж, признаю — у него есть мааааленький шанс стать для меня досадной помехой. Но сейчас его талант находится в столь плачевном состоянии, что у мальчика вряд ли получится заставить меня хотя бы почесаться. Но ты прав. Не стоит пускать дело на самотек. Сегодня же, как только получу присягу от твоих лизоблюдов — прикажу найти и умертвить его. Земляного червя стоит задавить, пока он не окреп. Не стоит надеяться на яд Ищейки. Спасибо за совет. А теперь прощай, «папенька».
Дух огня прыгнул и вонзил оба клинка в грудь так и не сумевшего подняться Леонида. Через мгновение, растянувшееся на целую вечность, правитель Крита умер.
* * *
До Храма Посейдона мы добирались со всеми возможными предосторожностями. К сожалению, Полог невидимости мог скрыть максимум трех человек, да и то если поближе друг к другу прижаться, так что им воспользовались только минотавр с сатиром. Ребята были слишком узнаваемыми. Остальные просто переоделись в обычную неприметную городскую одежду. Богомол и Анатол на время стали мастеровыми, ламия примерила наряд служительницы храма, я же прикинулся пекарем, идущим в кабак пропустить стаканчик после тяжелого трудового дня.
Возле самого храма, низкого и какого-то неказистого, не было ни души. Было слишком поздно, чтобы молиться, и слишком рано, чтобы на улицах появились подвыпившие гуляки, да и жилых домов в округе не наблюдалось. Так что я оценил изящество контрабандистов. Шанс встретить здесь кого-либо, а уж тем более стражу, в определенные часы был минимален.
Я успел заметить, как едва различимая тень, подпирающая спиной одну из колонн, при виде нас юркнула внутрь. Расценив это как приглашение войти, я подал знак своим, чтобы были начеку, и направился внутрь. Минотавр и сатир так и не вылезли из Полога. На всякий случай.
— А ты пунктуален, колдун.
Алексей выглядел примерно также, как и в «Слезах Афродиты» — сплошь темные кожа и шерсть. Впрочем, чего-то иного от серьезного человека ожидать не стоило. А в том, у него в голове не пусто, сомневаться не приходилось. В подобном бизнесе идиоты долго не живут.
— Не имею такой глупой привычки — опаздывать. Особенно когда меня не собираются ждать. Все готово?
— Что произошло в «Слезах Афродиты»? — ответил вопросом на вопрос контрабандист. Краем глаза замечаю, что нас аккуратно и очень технично взяли в кольцо такие же неприметные, как и их главарь, ребята.
— Насколько мне известно — обитель порока сгорела. Каким образом — не знаю, да мне и не особо интересно. Предпочитаю думать, что в том заведении я был первый и последний раз.
Он внимательно смотрел мне в глаза, выискивая в них намек на ложь. Однако меня подобным было не пронять. При желании я даже детектор лжи обману, что уж говорить о возомнившем себя великим физиономистом человеке?
— Я очень надеюсь, что пожар никак не связан с нашей встречей и нашим договором. Идемте.
Он повернулся спиной и двинулся вглубь храма, пребывающего в явном запустении. Пока мы шли, я трижды едва не споткнулся о кучи мусора на полу. Половина скамей вдоль стен были разломаны, а в одном окне торчали осколки выбитого стекла.
— Здесь кто-то вообще бывает? Из жрецов?
— Всего один, и тот любой службе предпочитает пропустить стаканчик-другой вина да шлюх потискать. Я ему в этом способствую, за что имею беспрепятственный доступ в храм.
— Ловко.
Контрабандист никак не показал, что его тронула моя похвала. Вместо этого остановился возле уходящей вниз лестницы, которая заканчивалась грубой деревянной дверью:
— Вам туда. Марк вас проводит.
К нам подошел молчаливый невысокий парень, чье и без того хмурое лицо портил рваный шрам от уголка губ почти до самого уха.
— Деньги отдадите ему, когда выберетесь. Ближайшая дорога находится справа от выхода, метрах в пятистах, она ведет в Кносс. Я не знаю, куда вам нужно, да и не хочу знать. Сами разберетесь, не маленькие. А теперь, колдун, сними заклятье.
— Сниму, когда окажусь с той стороны стены. Актеон, вылазь.
Минотавр снял полог, оказавшись прямо за спиной Алексея. Контрабандист вздрогнул, но едва уловимым движением пальца приказал своим людям не дергаться.
— Хорошо, будь по-твоему, колдун. Надеюсь, что это последняя наша встреча.
Не посчитав нужным попрощаться, он зашагал прочь. Впрочем, я нисколько не обиделся на подобное проявление невежливости. Все таки я основательно взял его за яйца. Интересно, как бы он отреагировал на новость, что заклинание само развеялось через два часа после того, как он покинул «Слезы»?…
Внизу оказалось довольно прохладно и сыро. Судя по всему, когда-то эти помещения использовались для хранения продуктов. В те времена, когда у храма были посетители и нормальные жрецы. Теперь же на пустых полусгнивших полках хранились лишь паутина и плесень.
Марк, так и не проронив ни слова, подошел к глухой стене, приложил ладонь справа от насквозь проржавевшей факельной скобы. Едва слышно щелкнуло и перед нами распахнулась потайная дверь, за которой властвовала кромешная тьма. наш провожатый, подняв повыше факел,
