Падшие в небеса - Ярослав Питерский

— Лидия! Ты стала холодней, я чувствую это! Ты отмалчиваешься, неужели ты так переживаешь за Скрябина? Ну, зачем ты так? Почему ты переживаешь за него? Я же вижу, ты жалеешь Скрябина!

— Прекрати! Прекрати! — прикрикнула Лидия. — Не смей мне об это даже говорить! Не смей! Ты перегибаешь палку Вилор! Перегибаешь! Позволь мне самой разобраться в своих мыслях в отношении этого человека! А давить на меня не надо! Щукин расхохотался. Он смеялся обреченно и нервно. Он смеялся так, что казалось еще чуть-чуть и, он заплачет, зарыдает, забьется в истерике. Но он сдержался, хотя это было не просто, как почувствовала Лидия.

— Лидия, — немного успокоившись, сказал Вилор. — А если бы вдруг твой Скрябин исчез? Ты бы горевала?

— То есть, как исчез?!!!

— Ну, просто вот так исчезнет и все! Умрет, в конце концов? Люди же могу просто умирать!

— Что ты говоришь?! Вилор?! Ты совсем с ума сошел?! Что ты такое говоришь? Какая-то ерунда!

— Нет, не ерунда, а скажи. Лидия если Скрябин умрет, ты его будешь жалеть?

— Тьфу, слушать противно! Так нельзя Вилор! От ненависти можно оскотиниться! Стать животным! Нельзя так Вилор, нужно быть милосердным…

— Нет, ты не ответила на мой вопрос?! — с металлом в голосе настаивал Щукин. Лидия посмотрела ему в глаза. Какая-то ярость вперемешку со злобой и испугом. Ее любимый человек показался ей таким чужим и далеким. Она улыбнулась и, присев рядом с ним положила голову на плечо:

— Ну, зачем ты так, Вилор? Зачем ты опять так поступаешь? Как же так можно? Он ведь тоже … человек, тоже человек! Ты пойми он также как и ты, как и я страдает, ему, так же как и тебе и мне больно. Он также как ты и я хочет любить и быть любимым, а ты призываешь его совсем растоптать,… в асфальт закатать. Нет, нельзя же так. Милый! Любимый! Не надо быть жестоким! Прошу тебя! Обещаю совсем скоро я уйду от него. Верь мне. И не надо говорить глупостей. Вилор тяжело вздохнул. И ничего не ответил. А она продолжила:

— Пусть тебе будет неприятно, но мне его жалко, понимаешь по-человечески жалко. И я, конечно, буду его жалеть. А ты хотел бы, что бы я стала жестокой? Тебе будет легче, что я буду жестокой? Нет, ты же сам не сможешь меня такую любить! Вилор!

— Хорошо, можешь жалеть, как тебе хочется, но мне обещай одно, ты должна решить. Поедешь или нет со мной. Причем решить как можно быстрей. Я завтра позвоню в посольство все узнаю. Ты должна решить в течение месяца. Так что Лидия, все в твоих руках. А сейчас отвези меня домой! Я хочу побыть один. Вернее выспаться, почему-то в последнее время я очень хочу спать… Она не пошевелилась. Лидия не хотела отрываться от него. Она напротив еще сильней прижалась к нему. Ей опять стало страшно и грустно. Какое-то щемящее чувство неизбежного конца лета. А значит и тепла нахлынуло на нее. Скрябина закрыла глаза и тихо заплакала. Очнулась она от шороха. Лидия открыла глаза. Странная картина. Рядом с ними стояла высокая красивая девушка, правда необычно одетая. Лидия вздрогнула от тяжелого и неприятного взгляда незнакомки. И хотя внешне девица выглядела довольно эффектно — узкие брови в разлет, ярко-алые губы, тонкий аккуратный носик. Но вот большие карие глаза, словно таили в глубине, какую-то скрытую угрозу. Лидия непроизвольно подскочила. Поднялся и Вилор он с удивление разглядывал непрошеную гостью. Черные как смоль волосы, красиво заколоты на затылке, длинной серебряной спицей. Черная кожаная куртка кокетливо расстегнута наполовину. Девица виновато улыбнулась и произнесла низким слегка хрипловатым голосом:

— Прошу прощения. Но я заблудилась и отстала от своей компании. Вы здесь трех парней не видели? Лидия подозрительно сощурилась. Вопрос звучал явно фальшиво и наигранно. Скрябина хотела было уже нагрубить странной красотке, но не успела. Вилор растянулся в улыбке и ласково промурлыкал:

— Нет тут никаких парней. И не было. А вот у нас компания лучше. Присоединяйтесь! У нас коньяк есть! Девица кокетливо опустила глаза и тихо буркнула:

— Спасибо я не пью. А вот закурить если можно, то не откажусь, если угостите…

— Свои надо иметь, девушка, — грубо бросила Лидия. Ей, почему то вдруг захотелось влепить девице пощечину. Просто так влепить и все! Выгнать ее отсюда! Гнать и ругаться вслед.

— Лидия, но зачем ты так? Девушка в трудном положении. Дай ей закурить. А вернее я сам дам! — Вилор услужливо поднял с бревна пачку сигарет и угостил гостью. Та виновато подкурила сигарету. Повисла пауза. Лидия, даже не хотела смотреть в сторону непрошеной гостьи. Ей все больше казалось, что девушка обязательно втянет их, в какую ни будь неприятную историю.

— А вас как зовут-то? — каким-то слащавым тоном спросил Вилор.

Но незнакомка не ответила. Она виновато смотрела на Лидию и грустно улыбалась. Лидия собрала с земли корзинку с едой и плед.

— Извините меня, если я вам помешала. Но я, правда, заблудилась. И вот не знаю, что теперь делать. Куда идти и главное как добраться до города,… - покаянная триада предназначалась именно для Лидии. Но Скрябина и на нее никак не отреагировала. Она слово чувствуя опасность, не хотела общаться с навязчивой незнакомкой. Девушка внимательно смотрела за Лидией и временами затягивалась сигаретой.

— А, что тут решать? Мы вас подбросим до города! У нас есть место. Вот сейчас поедем! — радостно воскликнул Вилор и приложился к бутылке с коньяком.

— Ты готов в мою машину первого встречного посадить! — упрекнула его Лидия и решительно направилась в сторону своего автомобиля. Вилор бросился за ней, но сделав несколько шагов, остановился в нерешительности и, обернувшись, крикнул девушке:

— Ну, что стоите?! Пошли за мной! Пошли, а то она уедет и, я тут с вами вместе буду куковать! А мне не охота провести ночь в лесу пусть даже с такой очаровательно незнакомкой! Пошли к машине!

— Но мне неудобно! Да и спутница ваша не сильно-то и хочет везти меня! Нет уж, лучше, я тут останусь, может друзья мои вспомнят обо мне и вернуться! — грустно ответила девушка.

— Ай, да что за детский лепет? А ну пошли к машине! — Вилор в три прыжка подскочил к девушке и, схватив ее за руку, потянул за собой.

Лидия стояла возле машины, сложив руки на груди. Она с брезгливостью смотрела, как Вилор тащит девицу словно упрямую девочку в детский сад. Когда они подошли ближе Скрябина язвительно сказала:

— Щукин, ты просто сукин сын! Ты не можешь пропустить первую встречную смазливую потаскушку! Девица гневно посмотрела на Скрябину и зло бросила:

— Ну, зачем вы так? Вы же меня не знаете?

— Да уж,… что правда то правда,… зато я одежду вашу вижу! Простите! — ухмыльнулась Лидия.

— Встречают по одежке… — девица сказала это примирительным тоном. Она даже виновато улыбнулась Скрябиной. Но Лидия и этого не оценила, хотя махнув рукой, снисходительно буркнула:

— Ладно, садитесь. А то этот гений поэзии и впрямь тут решит заночевать! Вот ему еще пару глотков и все по барабану будет! Вилор стоял с видом беспечного первоклассника, правда, при этом глотал коньяк из горлышка. Сделав несколько глотков довольно крякнув, весело сказал:

— А мне вот случайные встречи… так помогают в творчестве! Плевать я хотел на упреки, пусть и любимой женщины! Вилор развалился на переднем сиденья. Незнакомка села сзади Лидии. Скрябина вновь почувствовала какую-то неловкость и напряжение. Ей казалось, что девушка буравит ее взглядом. Лидия, нервничая, с трудом выехала по лесной дороге на трассу. Там, нажав на педаль акселератора, добавила скорость. Через несколько секунд автомобиль мчался по дороге.

— А вы, правда, поэт? — неожиданно спросила незнакомка. Вилор вздрогнул и, повернувшись к девушке, весело крикнул:

— О да! Поэт я! Есть такая неприятность моей биографии!

— Почему же неприятность? Поэзия это красиво! — вздохнула девица. — Я бы тоже хотела, что бы мой парень был поэтом! Лидия поняла, что эта фраза предназначается ей. Скрябина фыркнула и зло ответила:

— Что вы с ним делать то будете? Да вы вообще-то стихи, какие ни будь, знаете? Кроме конечно — чижик пыжик? Девушка не обиделась. Она рассмеялась звонким и заразительным смехом. Лидия даже непроизвольно улыбнулась. Незнакомка вдруг стала серьезной и громко выпалила: Гляну в поле, гляну в небо — И в полях и в небе рай. Снова тонет в копнах хлеба Незапаханный мой край. Снова в рощах непасеных Неизбывные стада И струится с гор зеленых Златоструйная вода! Вилор захлопал в ладоши. Щукин как мальчик улыбался и с удивлением смотрел на незнакомку:

— Браво! Браво! Серега Есенин тут как раз в жилу!

— Вы знаете, что это Есенин? — язвительно спросила девица. — Ведь это малоизвестное стихотворение поэта!

— Обижаете! Я ведь сам поэт!

— А как ваша фамилия?

— Моя фамилия…. Щукин! Лидия зло покосилась на Вилора и, покачав головой, сказала:

— Ну, началась вот те и слюни вот те и сопли!