Элингтонское наследство - Патриция Вентворт

— Нет! Моя мать никогда меня не бьет.

— Вам очень повезло! — сухо заметил мистер Карисбрук.

— О да, сэр! Я это знаю.

Миссис Прэтт снова заплакала. Подумать только!.. Чтоб ее Дики сказал такое в зале суда! Это были самые счастливые минуты в ее жизни!

— И что же вы сделали с запиской потом? — снова заговорил защитник.

— Я ничего не делал, сэр. Так и оставил ее в кармане.

— До каких пор?

— Пока не пришла мисс Силвер… Она и мисс Дженни.

— Когда это было?

— Это было неделю назад.

— А потом?

— Мисс Силвер спросила меня про записку, и я ей рассказал. И отдал записку ей.

— Вот эту? — защитник протянул ее Дики. Ту самую, покрытую пятнами, измятую записку, которую написал Мэк и которую Дженни так и не получила…

— Да, это она, сэр!

— Читайте вслух.

— Число тоже читать?

— Читайте все.

Дики громко прочел дату, а потом и сам текст:

— «Дженни, никому ничего не говорите…» Это подчеркнуто, сэр! — заметил он, а потом продолжил читать:

— «…но как только стемнеет, я буду ждать вас на вересковой пустоши. Мэк. Записку принесите с собой».

Глава 45

Дики встал со свидетельской скамьи и прошел через переполненный зал туда, где сидели мать и мисс Силвер.

Затем был вызван Джимми Моттингли. Он говорил хорошо: громко и четко.

— Вы Джеймс Моттингли?

— Да, сэр.

— Опишите, что произошло в день убийства.

Джимми стал рассказывать, и перед его глазами тут же возникла гостиная его матери… Мать, спокойная и довольная, разговаривает с миссис Марсден и все время задерживает его, когда он порывается уйти… Все вспомнилось до мелочей, будто случилось вчера. Джимми даже слышал их голоса, и ему стало не по себе от того, что вся их беседа так ярко всплыла в памяти. Ему казалось, что он снова находится в гостиной и беспрестанно смотрит на часы, просчитывая, сколько времени ему понадобится, чтобы доехать до Хэйзлдона.

— Я выехал очень поздно, — продолжал Джимми, — часы показывали половину седьмого.

— Вы ехали быстро?

— Так быстро, как только мог. У меня была назначена встреча.

— С девушкой, которая была убита?

— С Мириам Ричардсон.

— Продолжайте.

— Добравшись до Хэйзлдона, я медленно подъехал к Хэйзлдон-Хиис. Мириам должна была ждать меня около дороги возле кустов можжевельника, но ее там не было.

Тогда я подумал, что она уже ушла, так как я очень опоздал.

— В котором часу вы туда приехали?

— Я не знаю. Я очень спешил, потому что понимал, как сильно опаздываю. Я сразу выскочил из машины и побежал назад, к кустам можжевельника. Ее там не было.

Тогда я обошел вокруг кустов и нашел ее. — Голос Джимми упал до шепота, но тишина стояла такая, что этот жутковатый шепот все-таки был слышен.

— Опишите, что вы увидели.

— Она была там, за кустами… на земле, — продолжал Джимми тем же странным жутковатым шепотом. — Когда я дотронулся до нее, я понял, что она… мертва.

— Почему вы решили, что она мертва?

— Она была холодная… совсем холодная.

— Что вы предприняли?

— Я выбежал на дорогу и увидел фонарик приближавшегося велосипеда. Я стал кричать и махать руками, и велосипедист остановился. Он подошел ко мне, я рассказал, что должен был встретиться с девушкой, а она — за кустами, мертвая. Он отвез меня в полицейский участок и вызвал констебля.

— Мистер Моттингли, помните, вы под присягой! Вы нанесли сильный удар, который стал причиной смерти Мириам Ричардсон?

— Нет, сэр.

— Вас когда-нибудь посещала мысль убить ее?

— Нет, сэр.

— Это все. Можете идти. Вызовите Джеймса Фулбрука!

Мистер Фулбрук поднялся на свидетельское место и дал присягу.

— Мистер Фулбрук, расскажите, что произошло, когда вы возвращались в Хэйзлдон в тот день, о котором идет речь.

— Я ездил повидать свою дочь, которая еще не оправилась от родов, и когда я возвращался…

— В котором часу это было?

— Думаю, было без четверти или без двадцати восемь, но точно не скажу, я не смотрел на часы.

— Время приблизительно такое. Продолжайте!

— Я ехал вниз по дороге на Хэйзлдон.

— На велосипеде?

— Да.

— Продолжайте, мистер Фулбрук.

— Так вот, смотрю, кто-то выбежал впереди на дорогу, стал кричать и размахивать руками. Немного подальше, у дороги стояла машина, и я подумал, что кто-то попал в беду. Когда я остановился, то увидел молодого человека, который был крайне встревожен. Он сказал, что он приехал на свидание, а девушка, к которой он приехал, убита.

А потом попросил, чтобы я пошел и посмотрел. И я пошел.

— Девушка была мертва?

— Она была мертва и успела уже застыть.

— Что вы предприняли?

— Я повез молодого человека в его машине в полицейский участок и вызвал констебля.

Дики весь превратился в слух. Он был очень рад, что мистера Фулбрука не было в зале, когда сам Дики давал показания. Конечно его яблок они не тронули, но вся затея с колесом была ради них. Больше он на такое не клюнет… Нестоящее это дело!

Тут судья отпустил мистера Фулбрука, и секретарь громко сказал:

— Вызывается инспектор Эбботт!

Фрэнк поднялся и занял место для свидетельских показаний. Дики взирал на него с величайшим почтением — здоровская профессия! Дики туг же принял решение: он начнет теперь как следует учиться. Почему бы и ему не стать инспектором криминальной полиции? Таким, как Фрэнк Эбботт!

То, чего не знал инспектор, по мнению Дики, вообще знать не стоило!.. Он слушал, боясь пропустить хоть слово.

Инспектор Эбботт требовал освободить заключенного.

Он сказал, что убийцей был человек, написавший записку. Предъявленная записка, именно та, которая лежала в кармане Дики до прихода мисс Силвер и мисс Дженни.

На самом деле Мэк собирался убить Дженни, а не ту, другую девушку. Вот это да! Как же повезло мисс Дженни и как, наоборот, не повезло Мэку! Мисс Дженни нравилась Дики, а Мириам Ричардсон — ни капельки. И уж если одну из девушек точно бы убили… Хорошо хоть это оказалась Ричардсон! Как же, наверное, этот Мэк разозлился, когда узнал, что убил совсем другую девушку! Интересно, когда Мэк обнаружил, что дал маху?

Время шло незаметно. Потом инспектор Эбботт сообщил, что мистер Мэк покончил жизнь самоубийством. «Какая жалость! — подумал Дики. — Вот бы на кого посмотреть, как бы они его тут допрашивали!» Воображение Дики разыгралось…

А потом как-то вдруг все кончилось. Сэр Джеймс Когхилл объявил, что мистер Моттингли свободен.

Дики обратил внимание на леди (как он узнал позже, это была мать мистера Джимми), которая сидела совершенно неподвижно. Она была как раз перед ним, и ему было хорошо ее видно. Если бы судили его, Дики, его мама ни за что бы так не сидела! Ну уж нет! А миссис Моттингли сидела вся выпрямившись, как будто ничего не чувствовала. Или она и в самом деле ничего не чувствовала? Дики стало как-то не по себе. Хоть бы шевельнулась или что-нибудь сказала… Сидеть вот так неподвижно… Это ни на что не похоже! Очевидно, ее муж тоже так подумал, потому что наклонился к ней и что-то прошептал. Они сидели так близко, что Дики все слышал. Он сказал: «Мэрион!..» Видно, ее так звали. Он повторил это имя дважды, а потом сказал:

«Дорогая, с тобой все хорошо?» И тут миссис Моттингли шевельнулась. Она повернулась к своему мужу, потом глубоко вздохнула и… завалилась на бок. Вот это да! Значит, все кончилось еще не совсем! Дики остался сидеть на своем месте и увидел, как мисс Силвер, пройдя вдоль кресел, спустилась вниз. Уж она-то знает, что нужно делать! Дики был уверен, что возможности мисс Силвер безграничны, она без всякой паники справится с любыми трудностями. Вот и сейчас она была спокойна и невозмутима как всегда.

— Пожалуйста, немного все отойдите, сейчас разберемся, — сказала она. — Мистер Моттингли, окажите любезность, принесите стакан воды. Через минуту с вашей женой будет все в порядке. Нет, мадам, она не умерла.

Она просто потеряла сознание.

Гордость за мисс Силвер прямо-таки переполнила Дики.

Сейчас она всем им тут покажет! Еще как! Вскоре он очнулся от своих восторгов, так как мать, потянув его за рукав, испуганно прошептала:

— Ох, какой ужас! Ой, Дики, она умерла?

Дики подхватил последнее слово и громко сказал:

— Умерла?! С чего бы ей умирать? Ведь там с ней мисс Силвер!

Между тем миссис Моттингли глубоко вздохнула. Она еще не совсем пришла в себя, но ей стало лучше. Она ощущала слабость, внезапный покой и… безмерное счастье.

На мгновение она открыла глаза и увидела Джимми и своего мужа. Эти два человека были смыслом ее жизни! И больше не нужно было за них бояться. Теперь все в порядке.

Все страшное позади. Джимми свободен.

Пожилая, невысокого роста леди, стоявшая рядом с ней на коленях, улыбнулась.

— Вам лучше, миссис Моттингли? Нет-нет, пока еще не поднимайтесь! Хотите воды?