Шифр Александра - Уилл Адамс

Шины не мешало бы подкачать, асфальт слегка поплыл от жары, так что крутить педали оказалось совсем не такой уж легкой работой. Гейл облегченно вздохнула, увидев наконец впереди источник — маленькое глубокое озерцо, окруженное каменным бордюром. Вода была прозрачная до самого дна, усеянного серыми камнями. Кое-где виднелись клочья зеленых водорослей. Несколько рабочих, целый день трудившихся на финиковых пальмах, сидели на бережке. Появление Гейл не прошло незамеченным. Она рассчитывала искупаться, но пойти на такой шаг под взорами десятка мужчин не решилась и вместо этого выпила в саду чашку горького сиванского чаю с молодым смотрителем.

Солнце опустилось за соленое озеро и виднеющиеся вдалеке холмы, горизонт вспыхнул ненадолго оранжевым и пурпурным, но потом краски поблекли, и еще один день канул в вечность. Ей вспомнилась девочка на повозке, выданная замуж на заре взрослости и обреченная провести остаток жизни вдали от мира и людей. Какая судьба! В этот момент Гейл словно прозрела, ясно осознав произошедшие с ней за последние недели перемены. Она вдруг поняла, что никогда снова не станет прятаться от жизни в физическом и интеллектуальном комфорте Сорбонны, занимаясь составлением словарей мертвых языков. Такая работа, при всей ее несомненной ценности, была все же шагом в сторону от реальности, тенью на стене. Нет, академический труд не для нее. Ее стезя — археология. Как и у отца.

Пришло время примириться с прошлым.

3

Найти отель с выходом в Интернет удалось, так что фотографии из нижней палаты на ноутбук они скачали. Но чтение и расшифровка никогда не были сильной стороной Нокса, так что продвинуться далеко в прочтении надписи не получилось. Между тем Рик, просматривая остальные снимки, дошел до мозаики и остановился.

— Послушай, — нахмурился он, напрягая память, — разве мы это уже не видели?

— Ты о чем?

Рик достал фотоаппарат и прокрутил недавние снимки, на одном из которых Вепвавет держал флаг Александра. Нокс сразу понял, о чем речь. Горизонт на мозаике и на рисунке был один и тот же. В первом случае на нем вырисовывались силуэты двух групп солдат, во втором — Вепвавета с шедшедом. Нокса словно озарило. Через несколько минут шифр был взломан, и дело пошло быстрее. Закончив подстановку, он записал текст и перевел его Рику.

— Дарами, достойными Александра? — Австралиец покачал головой. — Господи!

— Теперь понятно, что так заинтересовало Драгумисов, — кивнул Нокс. — Но преимущество на их стороне. Надо пошевеливаться.

— Куда двигаем?

— На родину отца Александра, бога Амона. В Сиву.

— В Сиву! — рассмеялся Рик. — Мог бы и сам догадаться. — Они тут же развернули карту. Сива находилась не так уж далеко, но ближайший путь к ней лежал через пустыню, что сулило непредвиденные обстоятельства. Второй вариант выглядел более надежным, но в таком случае им пришлось бы проехать сначала до Александрии, потом добраться по побережью до Мерса-Матрух и уж затем снова повернуть на юг. Три стороны полученного четырехугольника составляли примерно тысячу четыреста километров. Альтернативный маршрут — древняя караванная дорога, позволявшая сократить дистанцию на тысячу километров, но допускавшая куда больший риск. — Что думаешь?

— Через пустыню, — без колебаний ответил Нокс. — Там по крайней мере можно не опасаться встречи с Нессимом.

Рик усмехнулся:

— Так и думал, что ты это скажешь.

Прежде всего нужно было получить разрешение. Разбросанные по пустыне армейские посты занимались в основном тем, что чинили всевозможные трудности самоуверенным туристам. Отправляться же в путь без должным образом оформленного разрешения означало напрашиваться на серьезные неприятности. Поскольку паспорт Нокса выдержал проверку на контрольном пункте, решение вопроса зависело только от размеров бакшиша и времени.

Местный армейский начальник попросил дать ему два часа для оформления бумаг, и путешественники воспользовались задержкой, чтобы пополнить запасы: купили воду, продукты, запасные покрышки, масло и бензин. Выехали вечером — прохладная ночь удобнее жаркого дня.

4

Дверь открыл Огюстен, обернувшийся, как саронгом, грязной, в пятнах, белой простыней. Потому, как растерянно метнулся в сторону взгляд, Елена моментально поняла все. Сохраняя полное спокойствие, она отстранила любовника и прошла мимо него в спальню. Улежавшей в постели девицы были торчащие во все стороны блондинистые волосы и латунное кольцо в нижней губе. Плоские груди с большими сосками. Выбритый лобок…

— Так вы его жена? — равнодушно спросила девица, протягивая руку за мятой пачкой «Мальборо» и пластмассовой зажигалкой.

Елена повернулась. Огюстен хотел что-то сказать, но, увидев выражение ее лица, предпочел промолчать. Торопливо спустившись по ступенькам, она быстро прошла к машине. Возможно, ее ждал бы другой прием, предупреди она Огюстена звонком, но сожаления не было. Между незнанием и знанием Елена всегда выбирала второе. Только вот легче от этого не становилось. Злость разгоралась все сильнее. Перед перекрестком зазвонил мобильный. На экране высветился номер Огюстена. Она опустила стекло и бросила телефон на дорогу. Аппарат запрыгал по камням, высекая искры. Машины шли густым потоком. Елена сжала руль и закричала, привлекая недоуменные взгляды прохожих. Обойдя на повороте грузовик, она выскочила на дорогу в Каир. Спешить было некуда, и ей хотелось только одного: гнать машину, пока та не развалится.

Дело было не в Огюстене. Огюстен, как ясно поняла Елена теперь, — пустое место, экран, на который она проецировала воспоминания о Павле. Единственным мужчиной, которого Елена по-настоящему любила, оставался Павел. Десять лет неутоленных желаний. Десять лет тоски по тому, что ушло безвозвратно. Десять лет ее жизнь была дерьмом.

Слева по встречной полосе ей навстречу мчался грузовик. Руки, державшие руль, дрогнули, автомобиль вильнул влево и выскочил на резервную полосу. Водитель гневно протрубил и потряс в ее направлении кулаком. Не сейчас. Рано. Потеряв Павла, она лишилась не просто мужа. Она утратила честь и гордость. Старик Драгумис прилетает в Египет. Здесь он не скроется за высокой стеной и кольцом телохранителей. Говорят, в переулках Каира можно купить все, что только пожелаешь. До Каира всего лишь два часа. Пора, пожалуй, проверить истинность старого изречения.

А уж потом рассчитаться по кровному долгу.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

1

Ночью пошел дождь. Дороги потемнели и сделались скользкими. Машин было мало, и повисшая в воздухе водяная пыль блестела под лучами наподобие бриллиантов. Мохаммед еще не успел проехать пригороды Александрии, а спину уже начало крутить от напряжения. Он сидел, неловко склонившись над рулем, едва ли не поминутно посматривая то на часы, то на спидометр, не осмеливаясь разгоняться больше семидесяти километров в час, но и не позволяя себе отдыха. Николай поставил совершенно четкую задачу: быть в Сиве к закату.

Ему давненько не доводилось перевозить грузы такого размера и веса, но сноровка не пропала, навык восстановился быстро, а выехав на автостраду Мерса-Матрух, Мохаммед уже совсем успокоился — перед ним лежало широкое прямое шоссе. На приборной панели лежала фотография Лайлы, и Мохаммед то и дело поглядывал на нее, напоминая себе, почему взялся за это дело. В боковом зеркале появилась полицейская машина. Быстро нагнав его, она сбросила скорость и некоторое время держалась рядом. Мохаммед смотрел строго вперед, и полицейские в конце концов пронеслись мимо. Сердце успокоилось.

Мохаммед дотронулся до снимка дочери. Если все пройдет хорошо, курс интенсивной химиотерапии и радиотерапии начнется уже завтра. Состояние ее в последние дни ухудшилось, так что нельзя терять ни дня. Завтра доктор Рафаи и его бригада начнут систематически и целенаправленно убивать ее клетки, а через две недели, если на то будет воля Аллаха, они возьмут у Бешир костный мозг и введут его в организм Лайлы. Если все пройдет удачно, впереди девочку ждут недели и месяцы анализов, лечения, реабилитации. О результате можно будет говорить не раньше чем через год. И до той поры ему не остается ничего другого, как подчиняться Николаю и исполнять все его пожелания, потому что грек выразился достаточно ясно: то, что дано, может быть легко отнято.

К счастью, экскаватор на участке нашелся. Труднее оказалось раздобыть грузовичок для его перевозки. Пришлось садиться на телефон, обзванивать друзей и знакомых. В конце концов машину отыскали. Потом потянулась обычная бумажная волокита, а закончилась эпопея погрузкой. Делать все пришлось одному, поскольку Николай запретил прибегать к чьей-либо помощи.

И все это время Мохаммед ломал голову над одним вопросом: зачем Николаю такое оборудование в Сиве. Ответов было много, но успокоения они не приносили. Солнце поднималось над горизонтом, длинная черная тень ложилась на асфальт, и Мохаммеду казалось, что впереди его ждет бесконечный темный туннель.