Обитель снов - Андрей Гребенщиков

– Какое «такое», дядя Володя? – волнение передалось и Никите. Волнение и нетерпение! Застоялась машина на одном месте, пора ей в бой!

– Непростой автомобиль – по массе, по габаритам, по движку и управлению. Я крупнее и тяжелее «Крузака» ничего в жизни не водил, а тут такой зверь… Страшно, чесслово!

Никита милостиво простил напарнику так и не объясненный «крузак» и даже немного подбодрил его:

– Но ведь принцип один и тот же, верно?

– Много вы, молодежь, в принципах понимаете… Трактор легковушке не ровня… Фуф, хорош рассусоливать, пора делом заниматься. Как думаешь, Никитос, зададим мы жару мутантам поганым на таком-то агрегате?

– А то! Давай, дядя Володя, не трави душу!

– Слушаюсь, товарищ юнга! Есть полный вперед!

«Волк» хищно зарычал и рванул с места! Не ожидавший такой прыти Володя в панике ударил по тормозам, осадив хищный броневик.

– Ох и дура! – в голосе его смешались испуг и восхищение. – Держите меня семеро, на «волчаре» мы таких люлей всем окрестным гадам навешаем, что мама не горюй!

Автомобиль вновь тронулся, на этот раз без резких рывков и судорожных торможений.

– Послушная зверюшка, послушная, – нашептывал Арех себе под нос, по-новому обучаясь работать с газом. – Плавненько, аккуратненько, без фанатизма. Давай, миленькая, потихоньку, помаленьку.

Внезапно движение прекратилось.

– Никитос, будь другом, протри зеркала. Из-за пыли ни хрена сзади не вижу.

– Слушаюсь, капитан! – Ник с преувеличенной готовностью взял под воображаемый козырек, но тут же растерялся, – а где они, кстати?

– Тупизна – друг молодежи, – привычно-невразумительно процедил сквозь зубы Арех и, чертыхаясь, полез наружу.

Одно из зеркал обнаружилось сразу за стеклом водительской двери, именно его сейчас надраивал озлобленный Володя. Точно такой же «лопух» Ник заметил со своей стороны, и, пытаясь загладить вину за свою ненаблюдательность, он, по примеру старшего товарища, приступил к очистке загрязненной поверхности.

– Дядя Володя, а зачем эти зеркала вообще нужны? Мы же вперед поедем, какой смысл задом любоваться? – Никита буквально источал любезность.

– Задом любоваться – никакого! – ворчливо проговорил Арех. – Другое дело, знать, что в тылу творится, не преследует ли кто. Плюс маневрировать придется, машины не только вперед ездят.

Ответ Никиту не удовлетворил. Подумаешь, преследователи, что они сделают бронированному чуду? Необходимость маневрировать тоже казалась надуманной, на таком вездеходе направление движения может быть только одним – прямо к цели. Настоящим героям из кевлара и стали маневры не к лицу! Однако озвучивать свои соображения не стал, чего лишний раз набычившегося компаньона бесить?

– Протер, как полагается, – похвалил Володя каким-то странным тоном, – по-молодежному, через пень-колоду.

Так и не уяснив смысла сказанного, юноша сомнениями мучиться не стал. Ну, любит старичье побухтеть, их уже не переделаешь.

– А как тут свет включается?

– Какой свет?

– Юнга, для тебя этот вопрос – чисто риторический, не грузись, – Арех что-то искал на приборной доске.

– Сам с собой разговариваешь?

– Так, а с кем тут еще разговаривать? Хочешь, могу с тобой побеседовать? Подскажи мне, друг любезный, фары здесь как у «немцев» включаются или как у «японцев»?

– Как у русских, наверное, – Ник не растерялся, хотя сути вопроса не понял совершенно.

– У ВАЗов было, как у «немцев», тумблером сбоку. Здесь пока нужного тумблера не наблюдаю… Есть соображения?

– Предлагаю поискать получше.

– Ценный совет, молодежный.

– Дядя Володя, какая тебя муха укусила?! – взвился парень, уставший от порядком затянувшегося смирения. – Ты водить не умеешь, а виновата во всем молодежь. Так, что ли?

В этот момент туннель осветился ярким светом, и смелое заявление Ника осталось безнаказанным.

– Ура, Никитос, живем! Только все равно что-то не то… Светит неравномерно

– Дядя Володя, сколько можно?!

– А ну, цыц! Доведем машинку до ума, тогда и поедем.

– Ты же со сталкерами с ней весь день возился…

Но Арех уже не слушал, он в очередной раз выбрался наружу и теперь рассматривал передок автомобиля. Ник на месте сидеть тоже не стал.

– Что там?

– Ты оптимист или пессимист?

– Оптимист, наверное…

– Тогда у нас радость: одна фара светит!

– А если бы был пессимистом?

– Тогда – горе: одна фара не светит!

– Это сильно плохо? Только ерничать не надо.

Володя задумчиво почесал закрытый резиной подбородок.

– В городе фары нам, в принципе, не понадобятся. Слишком демаскируют, а лишнее внимание совсем ни к чему. Пойдем на ощупь. ́ А вот за городом без света делать нечего, пропадем… Можно передвигаться и с одной фарой, но если ее потеряем, то кирдык.

– Отремонтировать сложно?

– Тут нечего ремонтировать, поменял лампу, и все. Только где ж мне такую лампу взять? Господин антиквар, не подскажете?

– Вот бы знать! – Ник дернул плечами. – Но если фара поломалась при дяде, и он ее так и не починил, значит, как ты говоришь, кирдык ей пришел. И лампу нужную хрен где найдешь.

– Удобная позиция. В духе современной молоде… – оборвав себя на полуслове, Арех отвернулся от слепой фары и решительно зашагал к кабине. – По коням, юнга! Ты был прав, мы зря теряем время.

Когда оба устроились в салоне автомобиля – со второго раза Ник пристегнулся сам, что вызвало у него законное чувство гордости! – Володя приподнял резиновую маску противогаза и, глядя на юношу, быстро извинился:

– Не серчай, молодой, волнуюсь я, аж колотун бьет. Не со зла на ваше поколение погнал… Не ваша вина, что… Короче, проехали, лады?

– Лады, – не задумываясь согласился представитель незаслуженно оговоренного поколения.

– Вот и славно, – противогаз вновь скрыл сосредоточенное лицо водителя, и тяжелый броневик, освещая себе дорогу единственной фарой, двинулся в путь.

Первый преодоленный отрезок равнялся нескольким жалким десяткам метров, они даже не выехали на поверхность. Володя остановил машину перед поднимающимися вверх ступенями – именно ими закончился подземный туннель.

Арех пробежался по лестнице вверх-вниз, у выхода на поверхность проторчал несколько минут. Наконец подал сигнал Нику – «поднимайся». Как только Никита показался из салона, тут же услышал Володин крик: «Автомат не забудь!»

Однако же быстро понадобилось оружие – открытие совершенно не порадовало юношу, настроившегося провести весь путь в безопасной утробе бронированного монстра. Вряд ли это была трусость, скорее, некая форма лени во спасение.

Прихватив «калаш», Ник шустро взбежал вверх по ступеням. Суровый взгляд одноглазого «Волка» давил в спину и подгонял. Юноше казалось, что механический зверь насмехается над ним, и, довольно урча мощным двигателем, давится железным хохотом. Неприятное ощущение…

Добравшись до выхода, Ник обернулся, чтобы встретиться взглядом с «Волком», показать, что не боится. Но широкий луч, бьющий из единственного здорового глаза бронемашины, светил куда-то вбок и на храбрящегося юношу совсем не обращал внимания.

– Никитос, слушай свою задачу. Вход заложен металлическими панелями, я их сдвигаю, освобождаю путь нашему танку, ты прикрываешь. Увидишь движение или тень – ори и стреляй, друзей с той стороны у нас нет.

– Понятно.

– Еще не все. Освободим проезд – я возвращаюсь в машину, ты пока следишь за поверхностью. Алгоритм чуть меняется: увидел херню – дал очередь и быстро назад, в броневик. Усек? Если все нормально, ждешь, пока я проеду…

– Ты по лестнице хочешь забираться? – Ник давно и упорно боролся с дурацкой привычкой перебивать старших, но в минуты душевного волнения начисто забывал об этикете.

– Конечно, для «волчары» она не преграда. Глянь, многие ступени сколоты, твой дядя здесь активно катался… Так вот, ждешь, пока я выберусь на поверхность. Затем прикрываешь мой выход. Как только я верну панели на место, прыгаем в броневик и мчимся на всех парах до первого привала. Есть вопросы? Отлично!

Для Ника этот выход на поверхность оказался далеко не первым. Военная подготовка на станции включала несколько обязательных вылазок наверх, да и дядя не гнушался устраивать для племянника небольшие «прогулки». «Нельзя отвыкать от неба» – так он говорил.

Оставшись на поверхности в гордом одиночестве, юноша принялся изучать окрестности. В условиях более чем ограниченной видимости разглядеть удалось немногое. Но самое главное, движения на очень сильно укороченном теменью горизонте не наблюдалось. Любоваться древней архитектурой он будет после, пока нужно ловить врага еще на дальних подступах. Во избежание, так сказать…

Если глаза давали Володе довольно куцую информацию, то уши трудились не покладая… чего могли не покладать уши? Одним словом, им отдыхать не приходилось. Где-то вдалеке выл волколак, в другой стороне раздавались вопли сошедшихся в смертельной битве неведомых существ, где-то совсем рядом жалобно постанывало смутно знакомое существо… «Moscow never sleeps» – Катастрофа сильно изменила столицу, однако новые ее обитатели все так же бодрствовали в темное время суток. Ночь жила, не прекращая течения этой новой, странной жизни ни на секунду. Ночь дышала – опасностью, хищной уверенностью в своих темных силах, дикой необузданной страстью… Снизу чуть громче затарахтел двигатель броневика – Володя пошел на штурм лестницы.