Контрабанда. Библиотечная мышь (СИ) - Сербжинова Полина

   - И что мне делать с будущими посетителями? - в голосе полуфеи прорезались истерично-сварливые нотки.

   - Не истери, - с тихим шипением посоветовал Ашихаф. - Оставляю сферу. Как кто появится - проводи с зал, поработай с курильницами, по этой части ты мастер. Возьми лёгкий состав, вводящий в дремоту и оставляющий в полусознании. Этот состояние идеально подходит для изымания дара. Потом тренькаешь по сфере, мы будем недалеко, десять, максимум пятнадцать минут хода.

   - А что делать с трупами?

   Коршунка боялась - и гостей, у которых приобрела дар зелёной феи, и стражи, которая могла заявиться и проверить цветочный салон. В дни городских праздников её усиливали военными магами, а такая встреча была равносильна тюрьме или дальней ссылке.

   - А ты собралась их дурманом до смерти травить? - удивился мамбар. - Насколько я помню дым ку-а-таша вызывает лёгкие галлюцинации, чувство счастья и прочие потрясающие эмоции, которые хочется испытывать снова и снова, но не убивает. Или в твоём арсенале появились более сильные дурманы?

   - Нет, я имела в виду ваш обряд изъятия, - хмуро пояснила женщина. - Начнёте талант отцеплять, а клиент к праотцам отправится...

   - Ку-а-таша очень хорошее обезболивающее, сам процесс занимает несколько минут. После прояснения в мозгах будет слегка побаливать голова или подташнивать. Симптомы сходные с полученными после перегревания на солнце, сильном волнении, небольшом отравлении вином. Клиент проснётся, в случае необходимости дашь понюхать вон тех солей, - Ашихаф указал на полку, на которой стояла зелёная пузатая бутылочка с притёртой пробкой, наполненная кристалликами крупной соли вперемешку с сушёными цветами и стеблями.

   Коршунка проследила его взгляд и покачала головой - для приведения в чувство от одного дурмана предлагался другой, мастерски замаскированный под нюхательные соли, которые носили с собой знатные дамы и богатые горожанки, вызывающий небольшое расстройство памяти. Ладно, хоть временное.

   Радовало, что жертвы смогут уйти своими ногами с приятными воспоминаниями и ощущением восторга от видений.

   прода от 20.06.2017

   - С чего начнём? - Ксения огляделась, подруга вела её прошлым путём, мимо рынков.

   - С площади, конечно, - Рита тоже закрутила головой. - Там, с пары мест можно увидеть храмовые шествия без помех, а потом спустимся на набережную.

   И потянула её бегом, хохоча во весь голос. Пару переулков они пролетели одним махом, потом задохнулись и пошли помедленнее.

   - На площади тьма народу, - огорчилась Ксана. - Не протолкнуться.

   - А мы толкаться и не будем.

   Брюнетка нырнула в подворотню, повернула направо и они упёрлись в толстенный остаток старой крепостной стены, которую не стали сносить, а напротив пристроили узкие лестницы, превратив в удобную площадку, с которой можно было смотреть на городской пейзаж с высоты третьего этажа.

   - Ужас какой, - запыхтела Ксана, подбирая юбки и стараясь не зацепиться носками туфель. - Откуда ты знаешь все вот эти тайные ходы?

   - Так мы из пригорода, - пожала плечами Риталин, не в пример быстрее забираясь на верхотуру. - Отец сейчас здесь лавку пряностей открыл. Сначала мечтал о карьере парфюмера, но потом решил, что запах перца и кориандра пьянит куда сильнее, чем аромат духов. Брат работает лодочником.

   - Так ты вроде говорила, что у тебя в семье все с магическим даром?

   Чего-чего, а на память Ксения не жаловалась.

   - Всё верно, он - маг воды. В провинцию не поехал, там работа только по борьбе с засухами и прочистка колодцев. А здесь пару раз уже выигрывал гонки. Красиво шёл...

   Брюнетка решительно шагнула вперёд и облокотилась на невысокий парапет, собранный из тонких металлических столбиков ограждения и толстых деревянных перил.

   - Красота! - восхитилась Ксана. - И впрямь всё видно.

   Они оказались не единственными, знакомыми с тайными местами рыночных кварталов. Позади пыхтели, ругались, подвизгивали от высоты и открывающегося вида, но упорно карабкались наверх прочие желающие посмотреть без толкотни и пыли.

   На площади уже разворачивалась первая колонна.

   В паланкине на четыре носильщика установили небольшую статую богини здоровья и жизни, храм которой находился рядом с городским госпиталем, больше похожим на морг своей приземистостью и серым цветом камня. Резко контрастирующий белизной стен и прозрачностью купола, он возносился вверх, напоминая о вечности. Приношения всегда принимались одинаковые - яблоки и зерно для храмовых голубей.

   Рядом с паланкином шли прислужницы, слишком молодые для настоящих жриц, со стеклянными кувшинами, наполненными молоком, и гирляндами белых цветов.

   Толпа вежливо поклонилась - здоровье, конечно, важно, но вот следующая процессия повергла всех в полный восторг.

   В этот раз над мостовой на руках плыл паланкин на шестнадцать носильщиков, напоминающий собой узкую лодку с позолоченными бортами, на сиденье которой застыл чернобородый мужчина. Широкоплечий торс, задрапированный алой с серебряными полосками хламидой, сияющий венец и огромные ладони, из которых непрерывно сыпалось золото. Иллюзия была создана качественно, и горожане слышали звон монет и видели их сверкание, завораживающее почище любого зрелища. Бог богатства и благосостояния, самый почитаемый и уважаемый в столице. Поговаривали, что этот храм поддерживается даже их величествами.

   Следующая процессия изображала змеиную богиню, отвечающую за леса и воду. Ни паланкина, ни повозки, лишь храмовые слуги и жрецы, придерживающие над головой длинную шкуру, разрисованную в виде чешуи и украшенную цветами. У всех длинные волосы и причёски, состоящие из мелких косичек, раскачивающиеся в тон танцу. Единственный танцевальный выход, колышущийся при движении из стороны в сторону и имитирующий след змеи на песке или земле.