Святая Русь (Энциклопедический словарь русской цивилизации) - Платонов Олег Анатольевич

Но тот же автор после этого язвительного замечания, на соседней странице своей рукописи, свидетельствует: "Крестьяне без размышления пренебрегают жизнь свою на спасение жизни ближнего, бросаются в огонь и в воду". И рядом: крестьянин "никогда не отказывает, если имеет что дать просящему милостыни, и с веселым лицом идет для пособия призывающему его в помощь".

Чаще мы находим в источниках безоговорочное утверждение о гостеприимстве крестьян. "Вологодский народ, как и весь вообще русский, чрезвычайно гостеприимен. Отказ путнику, попросившему переночевать, является в виде крайнего исключения, - писал в 1890 Н.А. Иваницкий, один из лучших собирателей сведений о правах и быте на Русском Севере. - Не пустит в избу странника или прохожего разве баба, оставшаяся почему-либо дома одна, в которой страх пред чужим человеком ("кто его знает, что он в мыслях держит") превозмогает чувство гостеприимства и сострадательности, или же семья раскольников. Не покормят прохожего в том только случае, когда у самих есть нечего".

"Проезжающий мимо селения, даже незнакомый, нуждающийся в ночлеге, а также и проходящий пеший путник в редком дому получает отказ", - сообщал С.Я. Дерунов из Пошехонского у. В. Иванов из Новгородской губ. (Белозерский у.) дал подробную зарисовку подобного приема, сделанную с натуры. Он отметил, что в зимнюю пору особенно часто просятся на ночлег путники, едущие издалека. "В большинстве случаев крестьяне отказываются от платы, а если и берут, то весьма умеренную, чаще всего, сколько сам проезжий положит".

Приведем целиком описание приема крестьянином нищего в Новгородском крае - оно хорошо передает обстановку благожелательности, которую стремились создать в этом случае. "Когда нищий заходит в избу, то хозяин или хозяйка первым долгом стараются обласкать пришедшего своим сочувственным взглядом, особенно если замечают в нем усиленную робость и унижение, затем подают ему кусок хлеба; нередко осведомляются, откуда он, расспрашивают о его бедственном положении, приглашают отогреться и поесть теплой пищи, а если дело случится к ночи, то добродушно сами предлагают остаться ночевать, говоря: "Куда ты пойдешь на ночь глядя, ночуй - ночлега с собой не носят, вот вместе поужинаешь с нами, обночуешься, а утром и пойдешь с Богом".

Если приходил в избу не нищий, а просто незнакомый крестьянин, чтобы отдохнуть в пути, хозяин прежде всего спрашивал, откуда он, куда и по какому делу идет. (Пешком на большие расстояния тогда ходили многие и потому такие приходы служили богатым источником информации.) Затем радушно предлагал прохожему человеку пообедать "чем Бог послал" и в ответ на его благодарность отвечал: "Да что за пустое благодарить, а вот закуси, а потом и говори спасибо. Эй, хозяйка, собирай на стол, пусть человек-то пообедает, устал с дороги-то!" И полученная после обеда благодарность тоже встречала оговорки хозяина, как бы стремившегося снизить значение своего поступка: "Ну, не осуди, родимый, на большем, что уж случилось".

Сохранилась довольно подробная характеристика благотворительности и гостеприимства крестьян с. Давшино (юго-западная часть Пошехонского у.), сделанная жителем этого селения по наблюдениям 1840-х. "Благотворительность, - писал он, - обнаруживается в готовности помочь ближнему и советом, и делом, ссудить его нужным, также в милосердии к бедным, в подаяниях. Некоторые из здешних жителей погребают за свой счет умерших в крайней нищете и делают иногда по них поминки. Гостеприимство выражается в том, что во время праздников здешние жители угощают всех гостей, как родных, так и чужих, и даже часть таких, которых не знают по имени; впрочем, они даже и не заботятся узнать их имена".

В подаче милостыни и, шире, - в оказании помощи вообще, особое место занимало представление о важности соблюдения тайны. Дела милосердия лучше всего творить незаметно, безымянно, чтобы тот, кому оказывается милость, не мог поблагодарить и другие люди не могли бы похвалить. Иначе доброе дело может не быть зачтено на небе, т.к. дающий получил уже награду на земле. Эта евангельская истина органично вошла в массовые народные воззрения и прославлялась, в частности, в тайной милостыне.

М.М. Громыко

МИЛОСЛАВСКИЕ, дворянский род из литовских выходцев (к. XIV в.), возвысившийся в сер. XVII в., когда Мария Ильинична Милославская стала женой царя Алексея Михайловича, а на ее сестре Анне женился царский воспитатель боярин Б.И. Морозов. Отец царицы Илья Данилович Милославский (ск. 1668) получил боярский чин, а после Московского восстания 1648 возглавил правительство. Он стал крупным землевладельцем, занимался предпринимательской деятельностью (железоделательный завод, производство, скупка и продажа поташа, пеньки и др.). Земельные пожалования получили и другие Милославские. Своей политикой Милославские вызвали ненависть народных масс, которые громили их дома во время Московского восстания 1662. Во время Разинского бунта Иван Богданович Милославский был воеводой Симбирска, который в сентябре - октябре 1670 осаждался войском восставших во главе с Разиным. Он и гл. обр. Ю. Барятинский руководили подавлением восстания и расправились с повстанцами. При Федоре Алексеевиче видную роль в правительстве играл боярин Иван Михайлович Милославский (ск. 1685). С воцарением в апреле 1682 Петра I Милославские на короткое время были удалены от дел. Их влияние было восстановлено в результате восстания 1682, когда Иван V Алексеевич был избран "первым" царем, а царевна Софья Алексеевна возглавила правительство. После падения царевны Софьи в 1689 Милославские были окончательно отстранены от власти. Род Милославских пресекся в к. XVIII в.

В. Буганов

МИЛОСЛАВСКОЕ, поселок городского типа в Рязанской обл., центр Милославского р-на. Расположен на р. Мокрая Полотебня (бассейн Оки). Население 5 тыс. чел.

Известен с XIV в. как с. Мирославщина - вотчина потомка татарских ханов Мирзы Салахмира (после крещения - Иван Мирославич), перешедшего на службу к рязанскому кн. Олегу и женившегося на его сестре Анастасии. Сожжено крымскими татарами, вновь возродилось в 1676 как вотчина боярина М. Милославского.