Из дыхания и разрушения (ЛП) - Райан Керри

Люкен отбил огонь мечом, его магия Воздуха была сильной.

Но Брэлинн снова обожгло. Как бы хорошо она ни билась, Брэлинн была человеком или дейн. Я не знала, никто из нас не знал, но в этом бою Брэлинн не должна была участвовать. Я не была уверена насчет себя в этом бою.

— Будто ты не знаешь, что я делал все это время. Можешь играть невинную королеву, Камэо, которая пытается защитить свой народ, но ты беспощадна, как все, — рыцарь хмуро глядел на свою королеву, а потом бросил в нас еще залп Огня.

Истон двигался быстрее других, вскинул руки и остановил Огонь своей магией Огня.

Королева тоже подняла руки, но Истон был быстрее.

Он защищал маму, свою королеву, но было что-то в том, как держался рыцарь. Я не была уверена, что все будет хорошо. Нам могло не хватить сил, чтобы одолеть его, даже вместе.

Я не знала многого о происходящем, но я знала его взгляд.

Я видела опасность.

Королева подняла голову выше.

— Я ничего не знаю. Ничего, о чем ты говоришь. Ты забрал девочку, да? Ты забрал Пророка.

Родес зарычал, сделал шаг вперед. Я уже была на ногах, коснулась его руки, зная, что ему нужно было видеть, что задумал рыцарь. Мы не могли ранить его или убить, пока он не рассказал, где Розамонд. Или что еще он задумал. Потому что я понимала, что он был хитрее атаки мебелью и языками огня.

Под поверхностью было что-то темнее. Всегда было. С первого сна, с моего появления на территории Духа.

— Пророк? О чем ты, моя королева? — рыцарь взмахнул руками, и стена грязи оказалась между нами. Но мы видели сквозь стену, словно он сделал молекулы крохотными, чтобы защититься от других стихий, но чтобы мы видели, что он делал.

Я не знала, что такая магия существовала, и, судя по взгляду Люкена, он тоже. Но королева, Истон и Родес не были удивлены. Может, они видели такое раньше. Может, королева и принц Обскурита тоже так умели.

— Ты врешь, — закричал Родес. — Где моя сестра?

Лор посмотрел на нас, розовый и голубой Огонь ожили на его пальцах.

— Ты далеко зашел ради сплетни.

— Это не сплетни, — сказала я. — Родес сказал, что от нэгов пахло этой землей. Этим королевством. И, судя по твоему поведению, это был ты.

— Тебе нужно многому научиться, девочка, — рявкнул Лор. Я не дала себе посмотреть на Истона.

Когда Истон звал меня девочкой, это меня злило. Когда Лор сделал это, по коже пробежали мурашки. Была разница между нахальством и чистым злом.

Я хотела бы не знать разницы между ними.

— Говори, где она, — сказал Истон низким и немного опасным голосом.

— Я не обязан ничего говорить тебе. Я работал с королевой дольше, чем ты жил, мой принц, — он оскалился на двух последних слова, и я хотела ударить по нему магией Воздуха. Я не знала, как колдовать Землей. Я использовала ее только в страхе и под давлением.

Я не знала, кто меня обучит. Я не могла попросить о помощи.

Я знала только магию Воздуха, полагалась на других вокруг себя.

— Я работал на королеву как ее дорогой рыцарь так долго, что порой забываю, зачем занял место.

Камэо фыркнула.

— Ты занял место, потому что у тебя ничего не было. Ты хотел быть моим королем, а я уже нашла свою родственную душу. Зик был моим. Он был моим королем. И хоть он был не так силен, как ты, в магии, он был сильнее сердцем, и тебе это не нравилось.

Камэо говорила об истории старее войны, о чем-то до Падения. Я не хотела быть частью ссоры любовников. Я хотела найти Розамонд и уйти домой. А потом вернуться и попробовать спасти этот мир. Спасти бывшую. Но я просто хотела в свою кровать, я хотела свою ветровку, я просто хотела домой.

Но вряд ли я могла спастись от этого ужаса.

— Зик был слишком слаб, — Лор рассмеялся. — Ха, почему я так долго не озвучивал это? Наверное, стоило сделать это пару сотен лет назад. Не важно, ведь он мертв. И я его убил.

Он откинул голову и рассмеялся. Истон бросился на него, желая возмездия. Камэо удержала сына, подняв стену Земли и Огня, чтобы защитить сына.

Но она хотела, чтобы Истон напал, просто Лор был к этому готов. Струи огня пробили тонкий слой Земли, обвили блокаду, которую подняла Камэо. Если бы Истон был там, если бы она не была такой быстрой, сын Камэо умер бы.

Я знала, что эмоции, вложенные в магию, могли привести к катастрофе. И если Истон был сосредоточен на том, что рыцарь убил его отца? Он, наверное, не соображал, не защищался от магии рыцаря.

Я посмотрела на ужас на лице Истона, боль на лице Камэо и знала, что Лор не переживет этот день.

Но, если повезет, мы узнаем, что он затеял, и куда спрятал Розамонд, до конца его жизни.

Судя по его взгляду, если у меня будет шанс, я убью Лора. Я еще никого не убивала. Потому что я не знала, моя ли магия Воздуха навредила всем, когда я впервые ее использовала. Я не знала, ранила ли кого-то, пытаясь спасти моих друзей. Но я знала, что не ощущала вины за это. Не могла. Не с тем, что я видела в глазах рыцаря.

— Зик мешал мне, и теперь он мертв. Ты не приняла меня своим королем, ты оставила меня своим рыцарем. И теперь ты получишь то, что заслужила. Я должен быть королем Обскурита. У меня были планы. Ты была слишком слабой, чтобы биться с Люмьером.

Камэо качала головой, слеза катилась по ее щеке. Но остальное лицо искажала чистая ненависть, гнев. Она убьет его, и она сделает это медленно.

— Стоило отпустить тебя, когда был шанс. Но врагов всегда хорошо держать близко. Я просто не знала, каким врагом ты был. Я не знала, какой глубокой была твоя злоба.

Лор склонил голову и рассмеялся, выглядя как злодей.

— О, молчи, Ваше высочество. Ты всегда была слишком слабой, чтобы принимать важные решения. Это женское — ждать, чтобы мужчина сделал то, что нужно.

— Заткнись, — голос Истона был с надрывом.

— Где моя сестра, мерзавец? — спросил Родес, отвлекая рыцаря на нас. — Уверен, королева и ее принц хотят тебя убить. До этого я хочу узнать, куда ты забрал мою сестру. И зачем.

— Ладно, поймал. Все вы. Конечно, я забрал Розамонд. Она — лучший Пророк в этом мире. Она — лучший Пророк в истории. И она не сказала мне ничего, если это вас обрадует. Но у меня еще есть время. Я заставлю ее говорить. Я заставлю ее рассказать, что она Видела.

Моя кровь похолодела, и я едва подавила желание сжать руку Родеса. Нам нужны были свободные руки, чтобы защититься и колдовать.

Мы хотя бы знали, что Розамонд была жива.

Но я не знала, что с ней делали, пока мы были порознь.

Я не знала Розамонд так хорошо, как Родеса и других. Но она была доброй со мной. Она пыталась быть мне подругой. Может, потому что считала меня Жрицей Духа, но я знала, что было что-то еще.

Лор заплатит за то, что сделал.

— Такая твоя цель? — спросил скучающе Истон. — Ты собирался стать королем Обскурита и править нами? Не думаю. Ты задумал что-то еще. Почему не рассказать, чтобы унизить нас? Ты знаешь, что хочешь. Ты же сказал, что ты — самый сильный маг в мире. Ты собираешься доказать это. Но я знаю, что тебе будет лучше, если ты просто скажешь нам.

Я посмотрела на Истона, не понимая, о чем он думал, дразня так рыцаря. Но нам нужно было знать, какими были планы Лора. И вряд ли он собирался оставить нас в живых, чтобы мы спросили.

— Кристалл умирает, тускнеет из-за глупых решений твоей матери и того мерзкого дяди, — Лор махнул на Родеса, и Родес поднял голову.

— Ты хочешь сказать, что мог убрать моего дядю до этого?

— Ей стоило давно это сделать. Мы были бы одним королевством, одним двором. Но у нас два трона, и это нас всех разрушает. Мы слишком слабы, чтобы что-либо делать. Потому я использовал кристалл так, как нужно было.

Все напряглись, а я пыталась понять, что говорил Лор.

— О чем ты? — я знала, что он не ответит, но мне нужно было это услышать.

Маги Духа шептали мне на ухо, я закрыла глаза и слушала:

Пусть заплатит за то, что сделал.

Проследи, чтобы заплатил.

Защити себя.