Ренди. Жизнь вне времени - Викторова Марина

– Постой! – позвала девушка-русалка.

– Да, – отозвался Карл.

– Ты помог снять с сердца моей матери груз, который не давай ей покоя много лет. Скажи, как мне тебя отблагодарить?

– Рад, что смог угодить. – Хенрити решился задать волнующий его вопрос: – Я слышал, что русалки могут управлять погодой. Это действительно так?

– Все правильно, – подтвердила Мери.

– Я тоже хочу научиться.

– Ключ к изменению погоды в нашем характере, ты человек страсти: за внешней сдержанностью скрывается неудержимый вихрь.

– Никогда о себе так не думал, – удивился Карл.

– Когда почувствуешь эту сторону своей души, тебе будет послушна буря.

– И как мне это сделать?

– Тут нет советов. Ты сам поймешь.

С этими словами Мери исчезла, но ее слова дали Хенрити пищу для размышлений.

Следующие несколько месяцев Карл провел за книгами. Нок сдержал слово, перевел руны и научил их понимать самого Хенрити, и тот стал постепенно открывать для себя секреты трав и металлов, способные во много раз расширить его собственные возможности. Также нок рассказал ему историю Мартина.

– Блек – непролазный любитель, остановившийся в развитии, – так охарактеризовал хозяина лесопилки речной дедушка. – Долгие годы он использует один и тот же кровный ритуал, хотя есть гораздо более эффективные способы пополнять запасы энергии. Мартин выбрал самый простой, примитивный и опасный. Кровные ритуалы связывают на всю жизнь, они необратимы и всегда работают в обе стороны.

– Ты хочешь сказать, что как Мартин может тянуть энергию из нас, так и мы из Мартина? – уточнил Карл. – Зависит от того, чья воля сильнее?

– Не все так просто, – задумался нок. – Жизненный ресурс Мартина давно выработан, без энергии других людей он погибнет. В противоборстве им будет управлять инстинкт самосохранения, который гораздо мощнее силы воли.

– Но у меня тоже есть этот инстинкт, – возразил Хенрити.

– В твоем случае речь идет не о жизни и смерти, а только о свободе передвижений. И потом, ты сможешь сознательно убить Мартина? По-другому кровную связь не разорвать.

– Тедди еще что-то болтал про любовь.

– Любовь имеет один серьезный побочный эффект – потерю дара. В таком случае ты снова станешь обычным человеком, доступ к управлению энергетическими потоками закроется.

– И его потом не открыть?

– Нет, – категорично заявил нок. – Поэтому будь внимателен, если кто-то из твоих товарищей влюбится, в день их свадьбы тебя ждет очеловечивание.

– Теоретически Мартин может просто отпустить нас?

– Ритуал необратим, – отрезал старик. – Скажи, ты вообще когда-нибудь убивал?

– Не уверен. Я много раз дрался. Однажды серьезно ранил разбойника его же ножом.

– Я спросил о продуманном убийстве, а не о самозащите. К тому же ты даже не знаешь, выжил тот разбойник или нет. Пока не научишься выбирать себя, а не кого-то другого, победа будет оставаться за Мартином. Но пока начнем с простого. У тебя получалось установить контролируемую связь с другим человеком или животным?

– Я пытался, но безрезультатно.

– Проще всего устанавливать связь через соприкосновение ладоней.

– Да, знаю, я так и делал. Произносил разные заклинания, но это – как закрытая дверь, к которой нет ключа.

– У людей есть собственная воля и естественная защита, сломить их трудно. Тут мало только твоего желания, нужно что-то мощное, что всколыхнет глубоко скрытые сильные эмоции разрушения в тебе самом. На уровне жизни и смерти.

– И что же это?

– Только ты можешь ответить на этот вопрос. – Нок теребил свою зеленую бороду. – И вот еще что, вчера у берега своей реки я видел Теда.

– И что с того?

– Он был с девушкой. Я весьма скептически отношусь к юношеским увлечениям, но в их жестах и взглядах было нечто большее, чем простой порыв плоти или страх одиночества.

– Кто эта девушка? – насторожился Карл.

– Клара, дочь суконщика. Так что, похоже, опасность для тебя представляет не только Мартин.

– Я это обдумаю.

– Не затягивай с действиями, – усмехнулся речной дедушка. – Любовь не любит ждать.

Хенрити ушел от нока с тяжелыми мыслями. В тот вечер на лесопилке он встретил Теда. Парень шутил, казался веселым, беззаботным и счастливым, что лишний раз подтвердило подозрения Карла. Утром, когда Тед отправился в город, Хенрити пошел за ним. Предварительно Карл выпил собственноручно приготовленную настойку, позволяющую скрыть свое присутствие – таким образом, он мог идти прямо за Тедом, не боясь быть замеченным.

Беда состояла в том, что Хенрити плохо рассчитал время и действие настойки закончилось слишком рано. В городе для продолжения слежки Карл вынужден был скрываться и в конце концов потерял объект из вида. «Черт! – негодовал Хенрити. – Нужно было взять с собой дополнительную порцию! Правильно говорят, что хорошая мысля приходит опосля». Желая хоть как-то подсластить свой промах, Карл направился в таверну, чтобы выпить светлого пива и съесть жареную колбаску.

По пути он заметил пустынный переулок, мимо которого люди проходили крестясь. Увлекшись слежкой, Хенрити не заметил паники на лицах прохожих, непривычной суеты и большого количества тележек с вещами, но стоило ему заглянуть в переулок, как все встало на свои места. На дверях двух домов отчетливо выделялся черный крест. «Знак зараженного дома, – с ужасом подумал Карл. – Пришла чума». Из глубин его души всплыло сильное, почти непреодолимое желание бежать, а перед глазами снова встали умирающие в лихорадке родители.

Старший брат Карла Эрик тогда учился в монастырской школе, располагавшейся на достаточном расстоянии от пораженной деревни, поэтому не заразился, а вот младший Хенрити заболел, когда ему было 10 лет. Тело мальчика покрылось черными язвами, а жар лишил его способности думать. Карл видел, как мародеры уносят из его дома все более-менее ценные вещи, но не мог даже закричать. Тогда мальчику очень повезло – он выжил, но испытанные горе, страх, тотальная злоба и равнодушие навсегда отпечатались в памяти. «Теперь я могу доверять только самому себе», – думал тогда Карл, копая могилы для родителей.

Как лунатик, движимый смешенными чувствами жалости, мести и страха, Хенрити открыл дверь зараженного дома и вошел внутрь. У боковой стены лежал испещренный язвами труп женщины. «Ей уже не помочь», – подумал Карл. Чуть дальше на полу валялся еле дышащий мужчина, по-видимому муж покойной, а на грязной кровати лежала девочка лет шести. Язв на ее лице пока не было, но Хенрити знал, что она тоже больна.

Не моргая, Карл подошел к умирающему мужчине, коснулся рукой его лба и, закрыв глаза, произнес одно из заклинаний связи. Произнеся последнее слово, Хенрити почувствовал болезнь всем телом. Она окружила его подобно темному облаку, пытаясь проникнуть в самое сердце.

– Ты сильна. – Карл сделал глубокий вдох, пытаясь отогнать нахлынувшее чувство безысходности. – Но я сильнее! – Хенрити направил всю свою боль в невидимого врага.

Темное облако отлетело в сторону, а потом растаяло. Открыв глаза, Карл увидел, что больной мужчина теперь спокойно спит, а язв на его теле уже нет. Желая также спасти и девочку, Карл приблизился к кровати. Стоило ему протянуть руку ко лбу ребенка, как из ее тела вылетело черное облако.

– Так-то, знай наших! – сказал Хенрити улетающей болезни.

Он уже собирался уйти, но малышка неожиданно проснулась.

– Ты ангел или дьявол? – спросила она тоненьким голоском.

– Я и то и другое, – ответил Карл, закрывая за собой дверь.

На лесопилку он вернулся совершенно разбитым и сразу повалился на свою кровать. После поединка с чумой требовалось отлежаться, как после хорошей драки. Два дня Хенрити провалялся в тяжелом забытьи, а когда очнулся, чувствовал себя бодрее и сильнее, чем раньше. Карл снова вернулся в город, так как там еще оставались зараженные дома. Во второй раз ему потребовалось меньше усилий, а лечение больных в двух домах свалило Хенрити только на полдня. Подобно помощнику кузнеца, который раз за разом учится бить молотом точнее, Карл практиковался в установке связи. Спустя неделю он мог свободно лечить больных без всякого ущерба для себя.