Разлом. Перерождение. Книга первая - Дмитрий Найденов

— Приготовиться. Три, два, один, бой, — произнёс судья.

В этот раз я отказался от щита и сразу стал кастовать два шара в обеих руках, оба с магией земли и ускорением ветра.

Мой противник явно нервничал, начав со щита, он понял, что не успевает, и попробовал сместиться в сторону, но я, идя к нему навстречу, кинул первый пристрелочный шар и сразу начал кастовать следующий. С учётом моей скорости в две с половиной секунды на один шар, у меня получалось запускать в противника один шар в секунду, при этом я шёл быстрым шагом и каждую секунду сокращал расстояние на один метр, что давало мне больше шансов на попадание. Но противник был упёртый и смог сформировать щит, когда я почти дошёл до середины арены, но и я уже пристрелялся и примерно знал, куда он отскочит, поэтому ничего удивительного в том, что мой шар врезался в щит противника, нет. Такими же брызгами раскалённых капель щит взорвался, а противника откинуло на три метра. К чести противника он попытался встать, но небольшой шар простого льда полого внутри надёжно вырубил его, не нанеся серьёзных увечий, попав в голову.

— Уверенная победа Краевского, следующий участник пусть подойдёт ко мне, — произнёс судья.

Я вернулся на своё место и посмотрел на источник. Я потратил только пятую часть, а из кристалла с магией воздуха только десятую часть, и пока всё в пределах моих расчётов.

— Три, два, один, бой, — произнёс судья.

С магом земли я решил не рисковать и сформировал щит в левой руке, а ледяной шар — в правой. Швырнув шар, я стал формировать следующие шары и кидать их один за другим в моего противника.

Тот довольно ловко увернулся от первых двух, а третий встретил на щит, который выдержал его попадание. На лице противника мелькнула улыбка, но я уже начал формировать шар с использованием, помимо магии воды и ветра, магии земли, уплотняя и накачивая энергией по максимуму. Противник кинул свой шар в меня, тогда и я запустил свой, только мой был в два раза быстрее и, как оказалось, намного мощнее, чем первые шары. Взрыв каменного щита нанёс вред самому владельцу, но тот устоял, хотя его левая рука отнялась и, возможно, была сломана, он продолжил кастовать каменный шар и кинул его в мою сторону. Мой щит выдержал, но от сильного удара меня развернуло, и мой очередной шар угодил противнику не в ногу, куда я целил, а прямо в незащищённую грудь. Удар был сильный, и даже я расслышал характерный хруст костей противника. Тот сложился пополам и рухнул на арену.

— Победа Краевского. Временный перерыв, лекари, осмотрите больного, возможно, потребуется помощь прямо на арене, — произнёс судья, спокойно выходя на арену.

Я вернулся на своё место и задумался, чем встретить моего четвёртого противника. Подмастерье — это не ученик, поэтому простой техникой я могу его не взять, значит, нужно попробовать что-то новое.

Примерно пять минут лекари вкачивали живу в моего поверженного противника, после чего разрешили его переноску, при этом для этого они использовали носилки.

— Четвёртый противник на арену для досмотра, а вас, Краевский, я попрошу быть аккуратнее на арене, нам не нужны несчастные случаи.

После осмотра он начал отсчёт.

— Три, два, один, бой.

Мой противник, подвесив заклинание всевидения перед лицом, начал формировать два щита одновременно, а я формировал по пять небольших шаров в каждой руке и, накачав их магией земли, с помощью магии воздуха кинул в противника. Если с левой руки бросок прошёл не очень удачным, и в щиты попало только по одному шару, то второй бросок на полсекунды позже попал в левый от меня щит, разбив его на фейерверк огненных брызг. Но пробить его не удалось, хотя он и погас. Противник тут же начал формировать второй щит и бросился в мою сторону, прикрываясь обоими щитами, решив задавить меня массой и перейти в ближний бой. Тут я был откровенно слаб, поэтому я начал готовить гранату в правой руке и малые шары в левой. Для остальных наблюдавших с помощью заклинания видения могло показаться, что я формирую обычный шар, но в этом и был мой секрет. Уже в десяти метрах я метаю шар в нижний край щита, и он, ожидаемо, чуть отскакивает в сторону, пропуская его. Только вот попав в землю, позади него он взрывается снопом крупных осколков, от части которых даже мне приходится прикрыться нападающим противником. Получив несколько льдин в незащищённую спину, противник рухнул на свои щиты в шести метрах передо мной, а я, не задерживаясь, метнул в него пять готовых шаров. Хоть их размер и был не очень большим, но с близкого расстояния я не промахнулся, и шары угодили в верхнюю часть спины, в том числе и в позвоночник, явно сломав его в пояснице, так как тот сразу перестал дёргать ногами. Бой уже можно было считать завершённым, но судья не прекращал его, да и поверженный школьник начал кастовать заклинание. Я быстро создал полый шар и несильно метнул его в незащищённую голову. Ожидаемо, что этого хватило, и судья тут же сказал:

— Победа Краевского, медики на арену. До следующего боя, перерыв двадцать минут. Участники могут пройти в раздевалку.

Войдя в комнату, я устало уселся на скамейку и закрыл глаза, но, тут же поднявшись, открыл дверь, за которой меня ждала Анастасия.

Глава 20. Дуэль, продолжение.

Вместе с Анастасией пришёл и Олег, который рассказал последние новости.

— Это было невероятно, какой у тебя ранг на самом деле? — спросил он, усаживаясь рядом.

— Пока никакого, — ответил я устало, забирая из рук Насти кристалл с живой. Левая рука была сильно ушиблена, и, возможно, в кости есть трещина, поэтому нужно обязательно восстановить её, заодно и поесть бы не мешало. Я уже собирался послать кого-нибудь за едой, как мой новый друг, а я надеюсь, что после сегодняшнего мы с ним подружимся, открыв свою сумку, достал котлету с хлебом и литровую бутылку воды.

— А ты — расчётливый, — сказал я, хватаясь за бутерброд и откусывая кусок.

— Ну и переполох ты устроил. Все уже думают, что на арене выступает полноценный мастер, а для твоего возраста это считается невероятным. Многие говорят, что ты — новый гений княжества, поэтому готовься, что тебя будут рады взять в любой аристократический род, включая мой, только вот я почему-то уверен, что слугой ты