Доминион. Воссоединение - Игорь Марченко

На одной фотографии он с победоносным видом держал над головой почерневший брусок, над которым курился дымок. Под фотографией была выведена дарственная надпись: «Лучшему ищейке, который первым обнаружил неисправный флекстор в системе реле. Руководитель группы А».

Лично мне это ни о чем не говорило. Я солдат, а не инженер. В легионе флекстором называли ракету класса «Транчер», а технари могли называть так все, что угодно.

В ожидании деда я решил ненадолго прилечь на койку, но сам не заметил, как напряжение последних часов обернулось крепким сном. Он продолжался до тех пор, пока мое сознание насильно не выдернуло меня из него и не подбросило вверх.

— Ты ужасный сторож, — не оборачиваясь, заявил дед. — Решил доверить охрану Увальню? Так он тоже спит без задних лап. Как всегда, впрочем…

— Который час? — смутился я, виновато поднимаясь с кровати старика.

То, что я облажался, было ясно как божий день. В спецназе меня бы за это расстреляли.

— Далеко за полночь. Станция кишит, словно рассерженный муравейник, а ты спишь сном праведника. Тебя ищут все, кто только может. Даже мерзкие мертвяки с восковыми мордами. Тьфу, погань какая! Не к еде будет сказано. Откуда они только свалились на мою голову?

— Я забыл поблагодарить за помощь и кров. Как твое имя?

— А тебе-то что с того? Лучше так и зови дедом. Ни к чему тебе знать мое имя… Ну, и?..

— Что «ну, и»?

— Валяй, благодари меня, — проворчал дед.

— Спасибо…

— Пожалуйста. Ты про наш уговор, главное, не забывай. Поблагодарить-то и потом можно.

— Мне не нравится это место. Не боишься визита службы безопасности?

— Напугал-то как! А то я сам не знаю, что здесь опасно. Поэтому ты и уйдешь отсюда, как только поешь. Я расскажу, где буду тебя ждать, после того, как ты сделаешь то, что задумал. Бот будет готов в срок, а дальше, как говорится, дело техники.

— Дед, ты не устаешь меня удивлять. Ты и ботом умеешь управлять?

— А что тут такого?! Думал, только отверткой могу крутить? Итак, ближе к делу. На каждом метре ставят датчики, а под потолки устанавливают дополнительные автоматические пушки, как будто готовясь к побоищу. А видел бы ты, что творится в ближнем космосе, то ахнул бы. Сюда стянули, по меньшей мере, половину звездного флота. Взяли под полный контроль ближний космос чуть ли не до Селены…

— Так мы где-то в окрестностях «сладкой парочки» Альфа Центавра?

— Именно. Двигайся ремонтными магистралями, про которые я тебе еще расскажу. Ради всех святых, не высовывайся в коридоры. Не используй магнитную карту, которую стащил у одного из руководителей проекта. Станция строилась в расчете на обстрелы из космоса, поэтому может функционировать и при шестидесяти процентах разрушения. Как я и сказал, разрушить ее очень тяжело…

— Какой же силы должно быть взрывное устройство?

— А ты послушай меня внимательно, не перебивая, тогда узнаешь! Нынешние хозяева далеко не дураки, но большие раззявы. Вооружили станцию всеми мыслимыми системами обороны, но не озаботились прикрыть стартовую площадку. Я был там недавно по делу. Корабли стоят без должной охраны. Можно свободно взойти на борт, никто и ухом не поведет…

— Я что-то не пойму, при чем здесь корабли? Предлагаешь завладеть одним из них?

— Ну, ты и тупой, парень! Корабль, малец, это в первую очередь, что?

— Корпус, оружие… двигатель…

— А что питает энергетическую установку корабля?

— Реактор!

— Реактор, — подтвердил дед. — Вот готовый взрыватель. Тут сдетонируют не только корабли, но и кое-какие узлы станции. А еще с сотню ускорителей, которые разбросаны по сотам. После такой встряски даже этот объект не выдержит! Как миленький разлетится на куски! Твое дело добраться до самого большого корабля в доке и вывести его реактор из строя. Главное — отрубить аварийный блокиратор, он включится сразу после аварии и переведет реактор в режим ожидания. После с главного пульта вынимаешь магнитные резонаторы и кристаллоидные стержни и получаешь неконтролируемую реакцию, которую остановить невозможно. У тебя будет минут двадцать или тридцать, прежде чем все здесь разлетится к чертям. К тому времени мы должны быть далеко в космосе. И не волнуйся, без тебя не улечу. План понятен?

— На словах как будто просто. Что еще мне следует знать, прежде чем я уйду?

— А вот что.

Дед подробно объяснил способ путешествия по ремонтным магистралям станции и еще раз напомнил, как добраться до ремонтного бота, где он будет меня ждать на обратном пути.

— Рыжее чудовище с собой потащишь?

— Конечно! Я нашел его еще глупым котенком — кто-то привез на корабле. Он провалился в сточную трубу под взлетной площадкой. Почти три дня там пролежал в воде. Замечу, никому не было дела до его мяуканья. Когда я достал его оттуда, он был полумертвый от усталости и голода. Я спас его, и теперь каждый день он является живым напоминанием о безразличии людей.

Увалень, словно почувствовав, что речь идет о нем, потягиваясь, неслышно подошел к деду и потерся рыжей шкурой о его замасленные штаны, выражая, таким образом, свою кошачью любовь. Не знаю, как остальные, а я не питал особой любви к этим животным. Кошачьи для меня были синонимом слова «опасность». Слишком часто я встречался с его мутированными собратьями. Снежный кот Сетани — бесшумный убийца ночи, которого можно увидеть только тогда, когда он вцепится тебе в лицо.

— За три года я привык к нему. Обычно после смены по вечерам бывает чертовски скучно. Не с кем даже перемолвиться словом. Хотя надо было его назвать Лентяем. — Гладя рукой рыжую голову, дед нежно глядел на своего питомца. — Он не дурак. Все понимает…

— Ладно, как скажешь. Сам потащишь его рыжую тушу на горбу!

Быстро перекусив вареными овощами и сбрив бороду, я позаимствовал у деда инструменты и приступил к делу.

Мой путь лежал по бескрайним ремонтным магистралям, в кабине, которая могла на любом отрезке пути остановиться. Она также могла путешествовать в любом направлении как по горизонтали, так и по вертикали. Кабинка была небольшой, но ехала шустро, примерно километров восемьдесят в час.

Инженерные сооружения, словно вены, пронизывали станцию, играя роль резервного подхода к любому участку сот. Древние создатели постарались построить станцию с расчетом на долгую эксплуатацию, которая могла длиться тысячелетия. И им это неплохо удалось.

Магистраль была чистой, без следов коррозии металла. Кабинка скользила по хорошо смазанным путям без всякого скрипа и скрежета. Сверившись с электронной схемой, которую мне одолжил дед, я понял, что прибыл на место.

Лестница вывела к облупленной стене, за которой слышались приглушенные голоса полетных диспетчеров. С трудом вдавив в стену кнопку, я вышел на ярко освещенную поверхность взлетного поля. Одетый в комбинезон деда, перекинув через плечо сумку с инструментами, я спокойно пошел через него, высматривая подходящий корабль. Почти все стояли с опущенными трапами, по которым сновали солдаты и рабочие. У кораблей располагалась немногочисленная охрана, но никто не обращал на меня никакого внимания. Дед не обманул — охрана космодрома была никчемной. Мне не составит особого труда проникнуть на борт и как следует поработать над реактором. Сбрив свою отвратительную бороду и надев на голову кепку ремонтника, я сильно преобразился, перестав походить на доктора Роберта Риггса. Жаль, ДНК засвечена и выдаст на первом же датчике контроля.

Пока я так бродил, неподалеку опустился огромный красавец корвет, покрытый золочеными звездами Империи. Это было то, что надо! Из корабля вышла какая-то процессия и удалилась.

Ступив на трап, я нагло стал подниматься на борт, когда откуда-то сверху раздался лязг, перешедший в грохочущие шаги.

— Эй, куда прешь на «Судьбу Империи»? Жить надоело или здесь работают одни олухи, не способные увидеть символ правящего дома?

В проеме показался бронированный монстр, наставив на меня с десяток стволов. Жужжа серводвигателями, охранник, раскрашенный золотыми фениксами Империи и крестами Единого, спустился, оттеснив меня с трапа. На его скошенной грудной плите светилось: «040».

— Это закрытая для обычного персонала территория. Ты должен был это знать!

— Знал, ну и что? — нагло заявил я.

— А раз знал, значит, сделал это намеренно! Я могу раздавить тебя, как слизняка, если пожелаю.

— Не спеши! Это Императорский корвет, а у меня, — я показал блестящий цилиндр, — разрешение на его техническое обслуживание. Я тестер.

— Чье разрешение? — рыкнул охранник, неуловимым движением выхватывая цилиндр.

— Осторожнее! Не сломай его, дубина, а то пожалеешь! Поверни утолщение один раз по часовой стрелке, а потом дважды против. Сообщение выдал верховный координатор базы. Наши приборы зафиксировали слишком интенсивный остаточный след. Меня отправили проверить.