Вторжение - Виталий Абанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Майя понимает, что он сейчас занят, потому она становится чуть правее от него, держа в руке свое блюдце с чашкой на нем. Великие люди не должны отвлекаться на мелочи, думает она, ее задача — быть рядом так, чтобы профессору не было нужны думать о чае или еде или о назначенных встречах, или о тысяче бытовых мелочей. Профессор Завадский — гений. А она, Майя Сорокина — всего лишь его ассистент. И потому она сделает все для того, чтобы он не думал о том, что ему нужен чай, она просто будет рядом и подождет.
— Вот так. Да, продолжайте так. — говорит профессор: — а что с электричеством? Батареи проверили?
— Как есть проверили, Сергей Павлович! — говорит инженер: — запасные тоже есть. Заряд у всех не ниже девяноста процентов, все заряжены. И провода прозвонили по нескольку раз.
— Хорошо. Послушайте, коллега…
— Сергей Павлович! — к ним спешит еще один инженер и Майя только морщится про себя, сердясь на то, что они и секунды покоя профессору не дают, вот все он сам должен делать. Если бы они оставили его в покое, то он бы выпил чаю, а так…
— Ваш чай, профессор. — говорит она, но он не слышит ее, он поворачивается к вновь появившемуся инженеру.
— Сергей Павлович! Мы можем облегчить «Изделие» еще на пару килограммов! Если убрать направляющие и снять лишние батареи! — говорит тот: — вот схемы.
— Пожалуй нет, — хмурится профессор, изучая бумаги, переданные ему инженером: — Владимир Игоревич, вы же понимаете, что лучшее — враг хорошего. В последние моменты вносить изменения в конструкцию — чревато последствиями. А у нас нет права на ошибку. Хотя на первый взгляд ошибок нет, все правильно рассчитали. В следующий раз обязательно проверим вашу схему. Пока же сделаем все, как и запланировали.
— Сергей Павлович! — глядя на ту, которая зовет профессора, Майя стискивает зубы. Опять она. Сорокина терпеть не могла эту выскочку Радкевич, искренне полагая, что она только время профессора зря тратит. К сожалению, мадмуазель Радкевич была во всех отношениях выше на голову Майи Сорокиной. Начать с того, что Радкевич была выше Сорокиной едва ли не на голову. Кроме того, Лилия Васильевна была настоящей ученой со своими исследованиями, научными званиями и статьями в солидных журналах. Как будто этого не хватало — она была магичкой из благородного рода и зачастую именно ее магия очень помогала в исследованиях профессора.
Нет, Майя прекрасно понимала, что Проект был слишком масштабным, чтобы оставить кого-то в стороне, что профессор Завадский — всего лишь научный глава Проекта, что нельзя выделять чей-то конкретный вклад в Проект. Однако эта Радкевич…
— Лилия Васильевна! — лицо профессора просияло: — что у вас? Как характеристики портальных камней? Все ли в норме? Мы без вас как без рук!
— Третий и восьмой дают сдвоенную картинку по частоте, придется менять. — говорит Радкевич, разводя руками: — прошу прощения, что так поздно, мы всю ночь выверяли характеристики.
— Ну тут уж вашей вины нет, — кивает профессор: — кто же знал, что результаты нашего труда понадобятся Генеральному Штабу именно сейчас. Что Прорыв произойдет возле Столицы. Военные не так уж много времени нам дали.
— Замену уже подготовили, осколки везут под спецконвоем. Уже должны быть. — сообщает Радкевич, делает вид, что только сейчас заметила Майю: — Сорокина. Здравствуй. Все так же со своим чаем носишься?
— Майя? — профессор обращает на нее внимание: — ах, да, чай! Что же ты сразу не сказала…
— Сорокина — застенчивая девушка, профессор. — говорит Радкевич и Майя стискивает блюдце, надеясь, что оно не треснет.
— Позвольте мне, — Радкевич протягивает руку и берет чашку с чаем с блюдца, от такой наглости у Майи дар речи теряется. Тем временем высокая женщина в белом лабораторном халате — передает чашку в руки профессору и тот отпивает из нее. Вот ведь стерва, думает Майя, выскочка, даже чай себе присвоила, вот не успеют они сегодня результат показать, а завтра по всему миру выйдут журналы с ее портретом. Присвоит она себе результаты Проекта и «Изделия номер Три», к бабке не ходи. Карьеристка и профурсетка, как будто не знает, что у профессора и жена есть и трое детей, а все крутится перед ним… отрастила себе вымя!
— Спасибо, Лилия Васильевна. — говорит профессор и ставит чашку на место, на блюдце, которое Майя держит в руке: — спасибо, вовремя. А то я все время про этот чай забываю. Дома то мне понятное дело супруга напоминает.
— Пустяки, Сергей Павлович… вы же знаете, что ваше здоровье важно для всего Проекта. Каждый из нас желает вам здравствовать и оставаться в ясном уме. В конце концов и моя карьера от этого зависит, — зубоскалит Радкевич и Майя только зубы стискивает. Вот же стерва, думает она, думает, что если у нее все есть, то ей еще и внимание профессора себе забрать нужно, а у Сергея Павловича режим! У него мысли в голове важные! А она тут своими формами перед ним крутит, отвлекает! И вообще, весь этот Проект — это именно его детище, никто не верил в его возможности в самом начале! Она-то помнит, как еще пять лет назад в Академии Наук предположение о том, что совмещение порталов вызовет катастрофическую и бурную реакцию — было поднято на смех. Однако годы упорного труда, экспериментов и расчетов, привлекли на его сторону ученое сообщество, а затем — и материальные ресурсы Императорского Фонда.
В самых общих чертах она знает теорию, что сами по себе порталы — представляют собой прокол в пространстве, так называемая неевклидова геометрия четвертого измерения и что у порталов отсутствуют такие физические понятия как длина. Высота и ширина есть, а длина отсутствует. Именно поэтому расположение портала в портале — такая сложная задача, ведь какие усилия не прикладывай, открытие следующего портала привело бы к тому, что он неминуемо открылся бы перед предыдущим порталом или за ним. Однако профессор Завадский выработал чрезвычайно простую теорию о том, что следует просто следующий портал
