За что Сталин выселял народы? - Игорь Пыхалов

Родовая вражда, кровная месть, национальная ненависть и неуважение, стеснительные земельные условия, обилие оружия у населения, географические условия — всё это, в той или иной степени, влияет на развитие бандитизма.

За нач. опер, части Закутный

Военком Зубаровский»[588].

Как мы видим, в качестве причин творимого чеченцами разбоя составители обзора всё ещё указывают «колонизаторство» со стороны «бывшего политического режима», а также «стеснительные земельные условия». Однако, отвечая по своей должности за военную разведку СКВО, тот же Закутный не мог в угоду идеологическим догмам игнорировать окружающую действительность. Год спустя, говоря о причинах чеченского бандитизма, он пишет уже совсем другое:

«Нач. оперативного отдела штаба СКВО

Краткий обзор бандитизма в Северо-Кавказском военном округе, по состоянию к 1 сентября 1925 года

…

Чеченская автономная область является очагом уголовного бандитизма, распространяемого на соседние с Чечнёй районы: Сунжинского округа, г. Грозный с нефтепромысленым районом, Терского округа, Дагестанской республики и Грузии (северн. район Тионетского уезда). Предоставленные после революции на плоскости богатые земельные угодья чеченцы полностью не используют, ведут отсталыми формами своё сельское хозяйство, не трудолюбивы. В массе своей чеченцы склонны к бандитизму, как к главному источнику лёгкой наживы, чему способствует большое наличие оружия. Нагорная Чечня является убежищем для наиболее закоренелых врагов Советской власти.

Случаи проявления бандитизма со стороны чеченских банд не поддаются точному учёту. Обычно на каждый определённый случай грабежа бандитский элемент группируется вокруг известных бандитов-профессионалов, а после грабежа с награбленным бандиты расходятся по своим аулам.

Власти на местах в большинстве случаев не ведут борьбы с бандитизмом, а наоборот, укрывают бандитский элемент…

Врид. нач. развед. отдела Закутный

Врид. нач. опер, отдела Сперанский

5 сентября 1925 г.»[589]

Для борьбы с бандитизмом в конце 1923 года была проведена локальная войсковая операция.

Из оперативной сводки штаба Северо-Кавказского военного округа:

«26 декабря 1923 г.

9-й стрелковый корпус.

В результате операции по разоружению населения района Ачхой — Катыр-Юрт — Шалажи — Гехи — Валерик — Шамиюрт (св[одка] № 051/оп) изъято: 1174 винтовки, 1790 винт[овочных] патрон, 92 револьвера, 67 рев[ольверных] патрон и арестовано 38 человек, причастных к бандитизму. По окончании указанной операции части корпуса с 16 по 19 декабря провели операцию по разоружению района: Чечень — Белгатой — Тельдыген — Цацын-Юрт — Центарой — Ишхой, при чему населения изъято: 1715 винтовок, 5719 винт[овочных] патрон, 292 револьвера, 343 рев[ольверных] патрон и арестовано 30 человек, причастных к бандитизму.

И. о. нач. опер, части штаба СКВО Сперанский.

Пом. нач. опер, части Кириллов»[590].

Однако этого оказалось явно недостаточно и «букет» чеченского бандитизма продолжал расцветать пышным цветом. Особенно обострилась ситуация к лету 1925 года.

Следует подчеркнуть, что чеченский бандитизм носил чисто уголовный характер, хотя и имел идейного вдохновителя — в мае 1921 года, после поражения восстания против Советской власти в нагорном Дагестане, на территории Чечни нашёл убежище Нажмудин Гоцинский, провозглашённый в своё время имамом Дагестана и Чечни. Однако его попытки придать вылазкам чеченских бандитов «политическую окраску» оставались безуспешными.

Так, согласно агентурным данным Дагестанского и Чеченского отделов ОГПУ, 14 апреля 1925 года в Плоскостную Чечню прибыл Атаби Шамилев, один из ближайших помощников имама Гоцинского, посланный им к полевому командиру Сайду Хасану Кагирову чтобы побудить последнего к активным действиям против «гяуров». Решено было совершить налёт на железную дорогу. С этой целью Кагиров с ядром своей банды в 17 человек отправляется в аул Ножай-Юрт, а затем, пополнив её состав до 40–50 человек при трёх пулемётах — в аул Центорой, в 17 верстах южнее Гудермеса. 17 апреля к ним присоединяется банда в 16 человек из местного населения при трёх ручных пулеметах.

Удовлетворённый Шамилев возвращается в Горную Чечню, а Кагиров, собрав, таким образом, довольно значительные силы, 18 апреля выходит со своим отрядом к железнодорожному полотну в районе разъезда Герзель на реке Аксай (на границе с Дагестаном). Однако тут выяснилось, что железная дорога охраняется. Кстати, характерная черта — и в 1920-е годы, и позже чеченские бандиты нападали лишь при полной уверенности в беззащитности своих жертв. Столкнувшись же с хотя бы минимальным отпором, доблестные «горные орлы» с позором отступали[591].

Но не возвращаться же с пустыми руками! На следующий день, 19 апреля, «борцы за веру» напали на ночевавших у аула Герзель дагестанцев, захватив у них 23 упряжных быка[592]. На этом поход и завершился. 21 мая Кагиров вернулся в родной аул Гойты, а перед этим 8 и 9 мая, находясь в ауле Цацан-Юрт «при попытке милиции арестовать Кагирова последний, угрожая пулемётным огнём, рассеял милицию»[593].

Кто же был жертвами чеченских грабителей? В первую очередь, русское население из сопредельных с Чечнёй районов:

«Население Надтеречного района Терского округа подвергается систематическим грабежам со стороны чеченских банд, производящих налёты мелкими шайками и скрывающихся с награбленным на территории Чеченской области»[594].

Вот лишь выдержка из хроники бандитского произвола:

27 июня на дороге Ищерская — Галюгаевская банда чеченцев в 8 человек ограбила жителей станицы Ищерская. Забрав носильные вещи, конскую упряжь и деньги, бандиты скрылись в направлении аула Беноюрт Чеченской области.

29 июня чеченской бандой в 6 человек были ограблены жители станицы Галюгаевской, банда скрылась на правом берегу Терека.

14 июля в районе станицы Наурская чеченская банда ограбила работавших в поле крестьян, захватив у них 4 рабочих быков.

В ночь на 2 августа банда чеченцев в 5 человек напала на железнодорожный разъезд Галюгаевский. Отбитая ружейным огнём охраны, банда скрылась в направлении Моздока.

С 4 по 15 августа в районе станицы Наурская было отмечено пять случаев ограбления населения чеченскими бандами, при этом было захвачено 15 лошадей[595].

Страдало и население Грозного, тогда ещё не входившего в состав Чечни. Лишь за семь дней лета 1925 года в его окрестностях было отмечено 12 случаев ограбления населения мелкими (от 3 до 8 человек) чеченскими бандами. При этом ими были захвачены 24 лошади и убито два полевых милиционера[596].

30 июля на дороге из станицы Червлёная в Грозный бандой чеченцев были убиты член Кизлярского окружного исполкома Янхотов и вёзший его подводчик, бандиты забрали фургон и двух лошадей[597].

Страдали от чеченских грабежей и дагестанцы. Однако поскольку оружие у них, в отличие от казаков, новая власть не отобрала, то они всё-таки могли давать отпор бандитам. Так поступили, к примеру, жители дагестанских аулов Гоготль и Анди, когда 12 июля чеченцы попытались угнать их скот. В завязавшемся вооружённом столкновении чеченцы, несмотря на наличие у них ручного пулемёта «Льюис», потеряли 2 человек убитыми и 6 ранеными, дагестанцы — 1 убитого и 1 раненого[598].

Подвергались чеченским набегам и пограничные районы Грузии.

Глава 11

ВРАЗУМЛЕНИЕ

Несколько слов о методах борьбы на Кавказе. Те мягкие меры, которые мы применяем, отнюдь не влияют на горцев так, как бы они влияли на культурное население. Наоборот, у них возникает впечатление о нашей слабости. Это из сущности быта горцев вытекает…. У них, как ни у кого, круговая порука. У них нет случая, о котором не знало бы всё население. Нет скрывающегося бандита, места которого не знает население. По их адатам ответственность несёт не преступник-убийца, а весь род и поколение. Мы не разрушили ещё этих взглядов, мы считаться с этим должны.

Терпеть такое положение дальше было нельзя. В июле 1925 года командование СКВО и местное ОГПУ предложили провести широкомасштабную операцию по зачистке территории Чечни от бандформирований и изъятию оружия у местного населения и, получив в июле санкцию Сталина, начали её подготовку.