7 шагов к успеху - Михаил Литвак

Литвак:

– Нет, это для всех уникально. И женщина очень обижается, когда ей мужчина отказывает. Еще больше обижается, чем мужчина. Мужчины все-таки приучены к отказам. А женщина вообще считает, что ей никто отказать не может…

Вера, конечно, хороший дизайнер, в это я верю, но психолог она никудышный. Потому что все ее проблемы решаются на раз-два. Человек-невротик обиды не прощает. Когда он добивается своего, тогда он отомстит. Не веришь – спроси. Здесь мужчины есть. Они тебе скажут. Если женщина откажет – обидно или нет? Мужчины, можете хором сказать?

Из зала:

– О-БИД-НО!

Я женщин всегда спрашиваю: а вы сразу согласились на секс с начальником или нет? «Нет, не сразу, уговаривали». Значит, вы его оскорбили. Потом отомстит. Даже если женится, потом бросит, потому что эту обиду трудно пережить.

Литвак:

– Потом остается только желание добиться своего, чтобы потом бросить.

Вера:

– У меня теперь возник спортивный интерес: несмотря на то, что мы расстались, – не уходить с этой фирмы.

Литвак:

– Если спортивный – тогда да. Там важна не победа, а участие. Тогда с тобой сейчас можно работать.

Вера:

– Нет, я к тому, что мы расстались…

Литвак:

– Расстались как сексуальные партнеры?

Вера:

– Мы остались друзьями.

Литвак:

– И ты в это веришь? Ты ему отказала потом? Ты прекратила близость или он настаивал?

Вера:

– Наши отношения длились с апреля. В августе у нас случился конфликт, в процессе которого я не выдержала и послала его.

Литвак:

– Ты его бросила или он тебя? Ты! Значит, второй раз оскорбила. Нет, я знаю, что народ у нас невротичный, а невротик может бросить, может не бросить, но ты его все равно любить обязана. А ты еще взяла и отказалась. Нет, пожалуйста, если ради спортивного интереса – можно. А ради того, чтобы успеха добиться на этой фирме – тогда не стоит оставаться, чтобы сплотить коллектив.

Вера:

– А почему ради второго не стоит?

Литвак:

– Потому что коллектив делает только первое лицо фирмы, больше никто не может. Мне одна тоже писала, она заместитель: я, говорит, хочу, чтобы у нас был дружный коллектив. Коллектив может делать только первое лицо, неважно, он или она. Вы можете только создать группировку.

Вера:

– Через два дня он вызвал меня на разговор и сказал, что работать вместе он не видит возможности.

Литвак:

– Правильно, нормально. И я бы вообще тебя прогнал. Сексуальное партнерство не состоялось, и я интерес к ней потерял. Конечно, лучше в этом случае выгнать, чтоб глаза мои ее не видели.

Вера:

– Но я написала ему письмо. И реакцией его было то, что он мне сказал: если ты считаешь необходимым, ты можешь оставаться и продолжать работать на фирме.

Литвак:

– Понятно. Я не хочу, но если ты считаешь – ради бога, оставайся. Конечно, он дал тебе согласие. Но имей в виду, что он над собой не работает. Если бы твой шеф ко мне обратился, я бы тогда сказал, что ты гроша ломаного не стоишь, и он бы тогда потерял к тебе интерес. И тогда бы он тебе не мстил, и ты стала бы одна из немногих… Я бы ему рассказал, что было большой ошибкой с тобой связаться. Надо общаться – даже в сексе – с равными тебе людьми. А если они выше, им надо подчиняться беспрекословно. Ты второй день у нас сидишь здесь? Значит, знаешь, что есть люди «дорогие» – кто чего-то достиг в жизни, и люди «дешевые», кто ничего не достиг. Тот, кто «дороже», может делать все что угодно. А тот, кто дешевле, должен полностью подчиняться «дорогим»… Другое дело, когда бы он тебе сказал: я больше с тобой не хочу, до свидания, спасибо за ласку, которую ты дарила мне все эти дни… Это можно. А ты взяла и опять ему отказала. То есть повела себя, как начальница. А сейчас, если ты написала амортизационное письмо, то он увидел, что ты одумалась. Но это ж не ты одумалась, ты же письмо написала под мою диктовку. Так же? А сама ты глубоко убеждена, что это не так. Ты слабовата, чтобы с ним играть – он тебя переиграет.

Если бы твой шеф ко мне обратился, я бы тогда сказал, что ты гроша ломаного не стоишь, и он бы тогда потерял к тебе интерес. И тогда бы он тебе не мстил…

Вера:

– Я не хочу играть с ним. Я не хочу сейчас уходить из коллектива, чтобы думали, что я бегу от проблем.

Литвак:

– Она опять беспокоится, кто что о ней будет думать. У тебя дела плохи. Что ты можешь? Если у тебя есть 3–4 дивизии, то ты можешь их заставить говорить о себе хорошо. Но думать о тебе хорошо нет возможности заставить. А она, конечно, ставит задачу, чтобы о ней все хорошо думали. Скажи, пожалуйста: я сейчас беспокоюсь о том, что ты обо мне думала?

Вера:

– Нет.

Литвак:

– Нет, правильно. Я делаю свое дело. Если у нас все получится как надо – ты будешь думать обо мне хорошо. Если нет – ты тогда уйдёшь. И что я могу сделать? Значит, расстанемся, и все. Но я знаю, что я делаю все что нужно. И у меня наука, статистика… Может, я в данном случае и ошибаюсь. Но она и сейчас планы строит неверные.

Вера:

– А какие я должна строить планы? Может, я просто ситуацию не вижу со стороны…

Литвак:

– Нужно думать о ком?

Вера:

– О себе.

Литвак:

– Вот и думай о себе.

Вера:

– Я думаю о себе, потому что сейчас я начну делать коллекцию, которая…

Литвак:

– Одну секундочку. Услышали? А то будут думать, что я не состоялась… Тебе надо уходить, потому что ты хочешь остаться, чтобы кому-то что-то доказать. Так я знаю, что ничего не докажешь. А уходить надо тогда, когда там нельзя развиваться. А если там можно – развивайся, но не для того, чтобы о тебе думали хорошо. Это же ты сама только что сказала. А если хочешь остаться, то давай будем учиться психологическому айкидо. И научимся хотя бы первому шагу: «Как скажете, товарищ начальник».

Вера:

– Как скажете, товарищ начальник.

Литвак:

– Правильно. Естественно, никаких предложений от тебя не должно исходить по поводу новых дизайнерских разработок. А разрабатывать их можно. То, что ты по дизайну делаешь, делай, но не предлагай начальнику, пока он тебе сам не предложит это сделать.

Вера:

– А он уже мне предложил разработать коллекцию, которая будет выставляться в январе…

Я делаю свое дело. Если у нас все получится как надо – ты будешь думать обо мне хорошо. Если нет – ты тогда уйдешь. И что я могу сделать? Значит, расстанемся, и все.

Литвак:

– Это уже после всех этих драм?

Вера:

– Да.

Литвак:

– Значит, выполняй. Значит, письмо, в котором она показала, что его принизила, на него подействовало. Делай, пожалуйста. О том, что у вас что-то было, – забудь.

Вера:

– Я забыла.

Литвак:

– Ничего не было! И выполняй заказанную коллекцию. Хочешь быть счастливым – перестань отстаивать свою правоту – кто-то из великих сказал. Я своим студентам говорю: выкинь немедленно все, что научный руководитель сказал. У нас же кругом парадоксы. Кандидатская диссертация должна быть серой. А если там будут научные открытия – провалят. Как мою. Я же через это прошел. Я защитил свою диссертацию в третьем ученом совете. Я теперь понял, почему проваливался: там были оригинальные идеи. А потом, когда я поменял научного руководителя, он мне объяснил, кого надо слушаться… Потом написал монографию невроза и туда вставил все, что хотел. Но за одним своим именем. Одна моя кандидатская тогда трех докторских стоила. Перебор сделал.

Вере советую: если бы только убрать у нее все глупые идеи, усилить бренд фирмы и занять первое место на выставке, тогда она сделает карьеру шикарную. А если ее ноу-хау отвергнут, что вполне возможно, то у нее уже будет продукция. Тогда надо просто найти умного человека, который ее примет. А нет – сама организует выставку, а там будет делать все что хочет. Но продукцию надо делать – это правильно. Только думать: если она будет очень хорошая или если будет очень плохая – ее отвергнут.

Начальнице советую: если бы только убрать у нее все глупые идеи, усилить бренд фирмы и занять первое место на выставке, тогда она сделает карьеру шикарную. А если ее ноу-хау отвергнут, что вполне возможно, то у нее уже будет продукция. Тогда надо просто найти умного человека, который ее примет.

Вера:

– Я к этому абсолютно готова.

Литвак:

– Правильно, готова, но уже работа сделана будет, понимаешь? В другом месте выставишься. Вот это надо делать. А доказывать всем, что ты не осел, – этого не надо. Умные люди и так видят. Посмотрите, в недоумении она. Уже вопрос: как я к тебе отношусь, а? Хорошо или плохо? Нет, она не знает, значит, она думает, что я плохо отношусь. Я ж простые вопросы задаю. Но мне нужен односложный ответ. Она не отвечает, значит, она получила не то, что ждала. Это же хорошо. Потому что то, что она ждала, могла бы сама себе сказать. Люди многие советуются для чего? Для того, чтобы получить совет, который соответствует их желаниям. Конечно, я могу ошибаться – тогда делайте по-своему. Конечно, она ко мне плохо относится. Это глубокая логическая ошибка. Почему? Потому что если бы я к ней плохо относился, я бы великолепно всю ее муть выслушал бы и сказал: «Молодец, как я тебе сочувствую, ты самый несчастный человек на свете». И быстренько от тебя бы уже давно избавился. А поскольку я чувствую, что из тебя можно еще что-то сделать, поэтому я так с тобой себя веду. А она никак не может понять, что я к ней хорошо отношусь.