Профессиональное убийство. Не входи в эту дверь! (сборник) - Энтони Гилберт

– Перед станцией – небольшой пустырь, – напутствовала ее директриса. – За пустырем начинается главная улица с большими коттеджами. Аскью-стрит будет третьей направо. Мистер Ньюстед сказал, что от станции до его дома около десяти минут ходьбы, а чтобы скорее дойти, не надо брать с собой лишних вещей, кроме небольшого чемодана.

Но директриса не знала, что к вечеру на землю опустится кромешный туман, она не могла предвидеть, что любой шорох, на который не обращаешь внимания днем, в ночной темноте нагоняет страх и что на незнакомых улицах не будет видно никаких указателей и вообще ничего. Директриса не думала, что поезд из-за тумана опоздает на целых три часа и прибудет в Чарлбери к одиннадцати вечера и что Нора совсем не знает Чарлбери.

«Страшновато пускаться в путь, – с опаской подумала Нора. – Любая машина, хоть она и тихо ползет в тумане, может двинуть меня в бок».

Держась за перила, Нора на ощупь спустилась с платформы на тротуар и снова остановилась. Надо бы по телефону предупредить пациентку о своей задержке. Наверное, сиделку уже и не ждут в такой поздний час. Но с другой стороны, нельзя зря тратить время. Директриса сказала, что ее никто не будет встречать на станции.

– Мистер Ньюстед предупредил, что живет с женой, – говорила директриса. – И хотя в обязанности сиделки входят лишь заботы о больной, я думаю, что тебе там придется немного помочь ему и в домашних делах. Мистер Ньюстед, кажется, очень обеспокоен состоянием своей супруги…

Проявление заботы мужа о жене всегда очень трогало директрису. Достаточно было дрожащему мужскому голосу попросить по телефону о помощи, чтобы она, добрая душа, наобещала ему все на свете. Конечно, сказала, что пришлет самую услужливую и старательную девушку, хотя, кроме Норы, у нее в тот час никого под рукой не было.

О болезни пациентки тот, кто звонил по телефону, предпочел не распространяться. Кажется, что-то не в порядке с нервами.

«Может, полоумная какая-нибудь. Набросится на меня с кулаками за опоздание…» – подумала Нора, со-всем напуганная темнотой и все сильнее ощущая свое одиночество.

– Потеряла что-нибудь или заблудилась? – раздался вдруг голос за ее спиной.

Нора вздрогнула и так быстро обернулась, что толкнула того, кто ее окликнул. Разглядеть его при всем желании было невозможно, но ростом он был очень высок, голос доносился откуда-то сверху и звучал насмешливо, по-мальчишески.

– Ой! Вы меня напугали. Я не думала, что тут кто-то есть.

– А я сошел с поезда и смотрю: не то столбик стоит, не то человек… – рассмеялся незнакомец.

Нора нервно усмехнулась и сказала:

– Да, стою, набираюсь храбрости, чтобы нырнуть в туман. Ненавижу тьму. Так и чудится, что кругом бродят привидения.

– Я не привидение. Тебе куда надо?

– За пустырь, на Аскью-стрит.

– Это вроде бы недалеко.

– Мне сказали, что минутах в десяти от станции, но в такой мути мне и за час не добраться. – Нора уже пришла в себя, по-настоящему она боялась только призраков. – Самое плохое, что я не знаю дороги. Никогда тут не бывала. Хотя бы такси поймать!..

– В такую-то ночь? – Голос звучал все так же насмешливо… а может быть, с издевкой? – Во всяком случае, тебе до этой улицы ближе, чем до Лондона. Я покажу дорогу. Этот чемодан – все, что у тебя есть?

– Да. Я сюда ненадолго. Пригласили к больной.

– Так. Значит, ты что-то вроде медсестры? И хочешь вмиг вылечить или уморить свою пациентку? Может, ты не темноты, а своих черных мыслей боишься? Ладно, давай сюда твой чемоданишко.

Он так быстро и ловко выхватил у нее чемодан, что Нора не успела опомниться.

– Нет, нет, не надо… Я сама…

– Если я не отведу тебя куда следует, ты наверняка простоишь тут, на тротуаре, до самого утра.

– Но… Я сама могу нести свой чемодан, он легкий.

– Я очень рад, что он легкий. Моя мать учит меня быть джентльменом, а джентльменам всегда приходится навьючивать на себя всякие тяжести. Хорошо, что ты сообразила не захватить с собой бабушкин сундук. Ну, пошли?

Нора колебалась, не зная, как поступить. Сначала она обрадовалась, что с ней кто-то заговорил, но теперь ей уже казалось, что рядом с этим незнакомцем еще больше усиливается чувство страха, который рождала окружавшая обстановка.

Прежде чем она успела на что-то решиться, незнакомый парень схватил ее за руку и потащил вперед, говоря:

– Идем, идем, не бойся, на улице машин нет.

Он уверенно вел Нору по тротуару в полнейшей тьме и время от времени задавал вопросы:

– Значит, идешь в гости? Ох, я забыл, что к больным торопишься. А ты уверена, что тебя там еще ждут? Наверняка дом уже заперли на ночь.

– Тогда я пропала. Придется стучать и кричать, пока не откроют. Но все-таки я думаю, что меня еще ждут.

– Ты, значит, из тех, кого называют оптимистами? А я был уверен, что эти идиоты уже перевелись на земле.

– Дело в том, что был срочный вызов, – объясняла девушка, слегка запыхавшись от быстрой ходьбы. – В доме только больная и ее муж. Иначе я поехала бы к ним утром.

– Небось когда ты отправилась в путь, про туман и не думала?

– Нет, конечно. Туман как-то сразу обрушился… – Она споткнулась, едва не потеряв туфлю, и пробормотала: – Ой, не беги…

– Может, мне тебя вместе с чемоданчиком под левую руку подхватить? – добродушно пошутил он.

– А ты сам откуда?

– Из Лондона. Здесь на каникулах.

– А вот я по делу. Мне надо деньги зарабатывать…

– Ты, значит, одна? А друзей у тебя много?

– Нет… Немного. И то не в Лондоне.

– Зря. Не мешало бы обзавестись…

Нора промолчала, но, почувствовав, что он ждет ответа, сказала:

– Я в Лондоне недавно. Я – сирота. В Шотландии этой весной последняя тетушка умерла.

– И ты сюда приехала искать счастья?

– Я приехала учиться и работать.

– Я про то и говорю. Чего ты вырываешь руку?

– А ты не жми мне пальцы так сильно…

– Нам надо через улицу перейти.

– Понимаю… – и с некоторым напряжением в голосе добавила: – Спасибо, что показал мне дорогу.

– Знаю, знаю, ты хочешь, чтобы я сейчас отдал тебе чемоданчик и провалился сквозь землю. Вполне тебя понимаю. Хотя ты помалкиваешь и храбришься. Но и ты пойми, что в такую ночь девчонки в одиночку по улицам не бегают. Так уж получилось, что я – твой ангел-хранитель… только на сегодня, конечно.

Нора не знала, как себя вести со своим неожиданным попутчиком. Он, похоже, не старше ее, хотя и высоченный, как жираф. Даже лица в тумане не разглядеть, только длинную рыжую прядь волос можно было приметить, когда он склонял набок голову. Что он задумал? Или просто сжалился над ней?

– Большое тебе спасибо, – робко проговорила она. – По правде сказать, сама я не решилась бы отойти от станции.

– Я не сомневаюсь. Как тебя зовут?

– Нора.

– Интересно бы на тебя поглядеть Нора. Хотя примерно я представляю: маленькая, волосы темные… А глаза у тебя какого цвета?

– Говорят… голубые.

– Надеюсь, веснушек нет? Могу одолжить… – Он звонко захохотал. Нора вздрогнула, но вдруг почему-то успокоилась. Он на ходу продолжал допрос: – Ты, конечно, очень решительная и независимая особа. Сколько тебе лет?

– Уже пятнадцать. Но скажи что-нибудь и о себе.

– Что же тебе сказать?

– Например, свое имя.

Словно не расслышав вопроса, парень продолжал шагать молча. Потом, не то в шутку, не то всерьез, сказал:

– Ну, можешь называть меня Сэмом, если нравится.

– Если нравится? – невольно повторила Нора в удивлении.

– А чем плохое имя? Твоих друзей как зовут? Да, я забыл, что их у тебя нет! Это очень глупо – не иметь друзей. Впрочем, дело поправимое. И вообще, друзья нужны и в беде, и в деле, и в тумане…

– А ты чем занимаешься? – спросила Нора, которой снова стало жутковато. Про себя она не переставала повторять: «Господи, хоть бы скорей прийти! Хоть бы следующая улица оказалась Аскью-стрит!»

– Разве надо спрашивать? Или не видишь, чем я занимаюсь? – снова насмешливо заговорил он. – Я занимаюсь тем, что сопровождаю девчонок, заблудившихся на темных улицах. Я – поводырь. А может быть – бродяга или разбойник.

– Я тебя не понимаю.

– И не надо. Сколько раз, по-твоему, надо повернуть направо, чтобы попасть на твою улицу?

– Понятия не имею… Я думала, ты сам знаешь.

– Я? Да я тут никогда в жизни не был.

Нора в испуге остановилась, но, увидев, что фигура спутника начинает растворяться в тумане, взмолилась:

– Ой, не уходи, пожалуйста! Ты забыл отдать мне чемодан!

– Мне некогда стоять и разговаривать тут с тобой всю ночь, – отозвался он. – Можно умереть от холода.