20 Зеркала 1. Маскарад - Дмитрий Колодан

Стол и без того раскачивался под грузом деликатесов, подобного же обращения он не вынес. Что-то треснуло, стол отлетел к стене, с грохотом ударившись о дверцу одного из холодильников. Деликатесы покатились по полу. И это было лишь первым актом развернувшейся трагедии, ибо на сцену выступил Снуппи.

Не родилась на земле собака, способная вынести, когда вокруг нее разбрасывают колбасу, ветчину и копченую рыбу. Что-то одно — пожалуйста, но не все вместе. Снуппи держался, как мог, но когда его по носу ударила палка салями, в голове его что-то щелкнуло. Глаза заволокло туманом.

Состояние, в которое скатился Снуппи, викинги охарактеризовали бы словом «берсерк». Как и древние воины, пес думал лишь о том, как крушить врагов — и не важно, что врагами оказались колбасы, сыры и ветчина. С хриплым лаем он бросился на противника, жалея лишь о том, что не может разорваться на части и вцепиться зубами в каждого.

Бруно оказалось не по силам пережить вторжение ополоумевшего пса. Редкий человек сохранит самообладание, оказавшись в тесной комнате с собакой, с клыков которой брызжет белая пена. Бруно не стал и пытаться. Повторив Томкин трюк «прыжок со стула», старик отскочил к стене... И врезался спиной в холодильник.

С грохотом и звоном на Бруно посыпались лежавшие сверху ржавые кастрюли и сковородки. Какого черта он их там хранил, оставалось загадкой, но попадали они знатно. Те, что потяжелее — прямо на голову старьевщика-изобретателя.

Последовавший за этим монолог Томка рискнула бы воспроизвести лишь предварительно ударив себя молотком по пальцу или еще раз попробовав вонючего сыра.

Единственный, кто остался спокоен среди этого разгрома, был Тинкет. Глотнув вина из бутылки, он с шотландской невозмутимостью произнес:

— Как мило...

Томка вырвала у него бутыль и за два глотка осушила ее наполовину. Нервы звенели как струны арфы, по которым кто-то с размаху врезал длинной палкой. С горящим взором девушка уставилась на старика.

Проклятье! Этот тип знает Лауру и наверняка знает, где ее искать! С этого и надо было начинать!

— Ох... — простонал Бруно, потирая макушку. — Карлито, что же я тебе такого сделал?

— Мне? Ничего плохого...

— Зачем же ты тогда привел эту женщину? Она хотела меня убить.

— А! Не преувеличивай, — отмахнулся Тинкет. — Просто тебе на голову упала сковородка. С кем не бывает?

— Со мной — еще не было, — заметил Бруно. Подняв большую сковороду, он осмотрел ее на предмет вмятин. — Ха! Ой...

— Приложи лед, — посоветовал Тинкет. — Говорят, помогает. Еще помогает кусок сырого мяса.

Стон, сорвавшийся с губ старьевщика-изобретателя, видимо, должен был показать, что он думает о льде и сыром мясе. В углу кухни Снуппи, громко чавкая, поглощал исполинских размеров окорок, спеша съесть, как можно больше, пока его не оттащили от еды. На его счастье, Томка была не состоянии заниматься этим вопросом.

— Вы... — проговорила девушка охрипшим голосом. — Вы знаете Лауру?

— Что? О чем вы, синьорина? Только посмотри, что ты наделала! Даже твоя прабабка...

Сбить Томку с главной темы было невозможно.

— Вы знаете Лауру! — сквозь хрипы стали пробиваться металлические нотки. — Я о женщине с бородой, которая женилась на кукольнике!

Бруно опешил. Сперва его пытаются убить посредством кастрюль и сковородок, а когда коварный план проваливается, на него еще и орут? Все-таки женщины — существа странные и нелогичные — Бруно пожил на этой земле достаточно, чтобы увериться в этом окончательно и бесповоротно.

— Лауру? Ну да. Вроде так ее и звали...

— Вот дрянь, — выдохнула Томка.

Бруно решил заступиться за синьору.

— Не скажите. Женщина она была эксцентричная, но... Она не громила мой дом и не швыряла мне на голову тяжелых сковородок...

— Вы знаете, где она живет? — несколько грубо перебила его Томка.

— Пф... Очень давно о ней не слышал. Полагаю, где-то на Сан-Микеле.

— А конкретней? Улица, дом?

Тинкет покашлял в кулак, чтобы привлечь ее внимание.

— Что?!

— Прости, — сказал фокусник. — Ты здесь недавно и не все знаешь...

— И?

— На Сан-Микеле находится старое городское кладбище.

— В смысле? — спросила Томка, когда до нее дошел смысл сказанного. — Какое еще кладбище?

— Обыкновенное. По приказу Наполеона остров Сан-Микеле был преобразован в место захоронения венецианцев и там их теперь хоронят, я ничего не путаю?

— Если только самую малость, — подтвердил Бруно.

На Томку новость подействовала вроде ледяного душа. Мысль о том, что старьевщик-изобретатель знаком с Лаурой, вспыхнула в ее голове как римская свеча, шипя и разбрызгивая искры. И Томка была абсолютно уверена, что теперь-то точно выведет бородатую женщину на чистую воду. Кладбище в эту концепцию никак не вписывалось.

— А что она делает на кладбище? — спросила Томка, сама понимая, что глупее вопроса не придумаешь.

— В этих вопросах я не специалист, — Бруно развел руками. — Я там никогда не был.

— Но... Не может быть! Я же видела ее позавчера.

— Прости? — растерялся Бруно.

— Даму с бородой, Лауру, и ее мужа-кукольника — я встретила их позавчера в поезде из Милана, — сказала Томка. — Не знаю, какие порядки в Италии, но в России людей, которые ходят, разговаривают и воруют чемоданы, на кладбище не отправляют. В худшем случае — в тюрьму.

Бруно коротко булькнул.

— Встретила? — переспросил он. Девушка кивнула.

— В поезде из Милана? — Томка кивнула еще раз.

Старьевщик-изобретатель схватил себя за бороду.

— Позавчера? — предпринял он третью попытку. — Высокая женщина с бородой и ее муж, кукольник Джузеппе? Он похож на... гнома, лицо такое хитрющее, как у хорька?

— Именно. Только представился он Джеппетто...

Пару секунд Бруно растеряно моргал, а затем вдруг взревел так, что все холодильники на кухне разом подскочили, а лампочка под потолком замигала.

— Джеппетто! Ах ты... Мерзкий кукольник! Двуличная гадина! Да чтоб собаки вырвали твой поганый язык, да чтоб... — тут у Бруно кончились слова. Лицо его пошло красными пятнами.

Томка недоуменно посмотрела на Тинкета. «И часто с ним такое?» — спросила она одними губами. Фокусник дернул плечом, мол, не исключено, хотя и ему в новинку.

— Так вот зачем он вокруг меня вертелся! — выдохнул Бруно, когда к нему вернулся дар речи. — Да чтобы черти его печенку... Выходит, они были заодно! Проклятье! Обвели меня, как последнего...

— Кто? — не поняла Томка.

— Кто?! Ха-ха! Джеппетто, мерзкий сын гадюки, и это исчадье ада — доктор Коппелиус!

— С чего вы взяли, что они как-то связаны?

— Да это же последнему ослу ясно! — Бруно с размаху ударил по дверце холодильника. — Кто еще мог помочь этому двуличному гаду столько протянуть? Да я последние зубы поставлю на то, что за этим стоит Коппелиус!

— «Столько» это сколько? — тихо спросила Томка.

— А который сейчас год? — нахмурился Бруно.

— Две тысячи девятый...

— Тогда получается, — старьевщик принялся загибать пальцы, — последний раз мы виделись без малого сто лет назад. Как раз тогда, когда здесь появилась твоя прабабка.

Томка замерла с раскрытым ртом. Не то чтобы новость о знакомстве Бруно с ее прабабкой сильно удивила девушку. Старик отпускал столько намеков, что к финальному аккорду Томка была подготовлена. Но все же, прямое чистосердечное признание ее несколько ошарашило.

— И знаешь, что самое главное? — сказал старьевщик-изобретатель, вытирая со лба пот. — Это же я их познакомил!

— В смысле?

— Во всех. Впервые твоя прабабка и Джеппетто встретились под крышей этого дома.

— А... Э... Что значит встретились? Они были знакомы?

Бруно осуждающе посмотрел на Тинкета.

— Знаешь, — сказал он фокуснику, — я не вправе осуждать твой выбор. Но почему ты не мог найти себе кого-нибудь более сообразительного?

Тинкет пожал плечами. К счастью для фокусника, Томка была не в том состоянии, чтобы отвлекаться на мелочи. Девушка чувствовала себя как Алиса, которая по совету Черной Королевы попыталась поверить в десяток невозможностей до завтрака, но ее подвело отсутствие опыта.

— Разумеется, они были знакомы! — сказал Бруно. — Как же иначе? Я их представил друг другу. Твоя прабабка и эта бородатая ведьма, жена Джеппетто, очень сдружились. Обе были из цирка, это их и сблизило. Они, вроде, думали что-то делать вместе, но меня, конечно, в детали не посвятили... Проклятье! Если б я знал, что она работает на Коппелиуса, да я бы ее и близко к своему дому не подпустил!

— А? — отозвалась Томка, пытаясь выстроить в голове цельную картину происходящего.

Беда этой истории в том, что все в ней оказывались не теми, за кого себя выдают. Это уже не просто маскарад, а маскарад в квадрате, а то и в кубе. Стоило сорвать с кого-нибудь маску, как под ней обнаруживалась другая, а под той — третья. Взять ту же Лауру... Когда Томка с ней познакомилась, та была обыкновенным театральным агентом, затем обернулась жуликом-грабителем, потом таинственной гадалкой, а теперь выясняется, что она сообщница отвратительного карлика Коппелиуса и прожила на свете более ста лет. К тому же Лаура оказалась в приятельских отношениях с Томкиной прабабкой. Раз так, она не могла не узнать Томку... Узнала, поди, еще по тому интернет-ролику.