Роксолана Великолепная. Жизнь в гареме (сборник) - Юрий Колесниченко

Вернутся все на священную родную землю. Вернется и старый Кочерга в родной Переяслав, долго не будут узнавать его родные, так и останется он там под новой фамилией — Драгоман. Али-паша станет Андреем Пашой — славным запорожским куренным, а затем и полковником, который будет водить победителей в славные походы. А дядька Максим Некора — дед Некора, дед Турок (так будут звать его теперь) — возьмет в руки кобзу и пойдет в родной Канев. Пройдет он много сел и городов. Будет петь на площадях о славной украинке Насте из Рогатина, которая освободила из плена тысячи украинцев, а еще белорусов и московитов, армян, грузин, поляков. Найдет дед Некора внуков в своем Каневе и будет им рассказывать до конца дней своих о дальних странах, в которых навеки затерялись среди чужих племен и народов славные сыны Украины…

Только Настя Лисовская оставалась на чужбине.

«Неужели здесь мне придется и умереть? — думала она, стройная, красивая женщина, полная сил и энергии, провожая в то утро галеру с последними своими земляками. — Неужели больше не увижу своей земли? Золотой ржи в поле. Голубого неба. Неужели не услышу колокольного звона, не увижу женщин в вышитых сорочках, нежных и приветливых? Неужели не услышу языка родного? Нет, услышу, увижу, если… если мой Селим станет султаном. И пойдет на Крым, сокрушит его, сравняет с землей татарские крепости. Тогда уже и я приеду в Украину.

…А Селим сможет стать султаном, если его не убьет Баязид. И если самого Баязида не станет…»

Глубоко задумалась Настя Лисовская, стоя у Босфора.

А отправляя через несколько дней Селима на охоту, надела ему под рубашку серебряную кольчугу. Приказала ни на шаг не отходить от старших братьев и немедленно обезглавить того, кто… стрельнет в него из лука.

Совет был своевременный. Во время одной из охот ударилась стрела о спину Селима и отскочила. Бросил какой-то слуга. Селим сразу же подскочил к нападавшему и отрубил ему голову.

— Слуги Баязида хотели убить Селима, — сказала вечером Настя султану. — Баязид ненавидит его и меня. Рано или поздно он убьет Селима и меня… Да разве ты не видишь, великий Сулейман, Баязид дружит с персами, твоими врагами!

— Да, — печально кивнул султан.

— Он женат на персидской царевне, имеет от нее сына… А персы бунтуют, восстают против тебя, владыки мира…

— Бунтуют! — крикнул Сулейман, которого распалили Настины слова.

— К тому же в руках Баязида преданная ему армия.

И это хорошо знал султан: войско очень любит Баязида — веселого, простого, хорошего начальника, храброго полководца.

— Пущенная в Селима стрела — это только начало из мены и заговора. Баязид хочет сбросить и тебя с престола, стать самому султаном. Для этого ему надо уничтожить Селима и меня…

Видела Настя: Сулейман свирепствует, веря ей.

— Что ты советуешь сделать с Баязидом? — спросил он.

О, она только этого и ждала! Прошло уже двадцать лет, но чувства Сулеймана к Роксолане не остыли. Не знал он других женщин, кроме нее. А она была не только хорошей женой, но и первой женщиной Востока и Европы. И это очень нравилось султану. Она была бессменным советчиком султана…

— Баязида надо казнить! — сказала Настя. И ее не подвел голос, не задрожал от страха.

Она мстила, она боролась. Из головы не выходила резня в Рогатинской церкви. И родная мать, которая заливалась кровью… И крик младенца. Нет, этот ужасный день она никогда не забудет… И сделает все, чтобы не повторилось такая беда…

На ее глазах глухонемые султанские слуги задушили Баязида. Даже Сулейман вышел, — не мог смотреть. А она ждала, пока Баязид не посинеет, чтобы никто не смог спасти его. Приказала убить и его маленького сына…

…Страшная весть облетела Стамбул, мощную Порту и всю Европу: Сулейман казнил родного сына и внука. Такого не было во времена жестоких тиранов. «Колдунья, — шептали мусульмане о Насте. — Она совсем свела с ума нашего султана».

А Настя теперь была спокойна: наместником Сулеймана стал Селим. Он укротит крымчаков, он не только не нападает на Украину, но и будет способствовать ее расцвету. Более того, он силами янычар будет оберегать Украину. А она, Настя, закончит свою жизнь в родном краю, среди родных людей, родного языка.

Таковы были ее планы.

Но шло время. Султан не умирал, и Настя решила ускорить задуманное. Тем более, что теперь у нее было очень много верноподданных.

Решилась отравить Сулеймана. Это было не трудно. Сложнее другое: подготовить двор к перевороту, переманить на свою сторону влиятельных шейхов, беев, пашей. Надо подкупить, одарить, обещать.

И вот в мае 1540 года все было готово для переворота. Как будто бы все. Настя ждала Сулеймана в своей спальне. Приготовила бокалы с вином. Приготовила страшный напиток. Отпустила рабов. Ждала. Час, другой, третий. А он появился слишком поздно.

Стоял на пороге и долго смотрел на нее. И она поняла: дело проиграно. Нельзя было доверять шейхам и эфенди. Они турки, они патриоты. Они никогда не пойдут за ней. Ее продали, ее предали.

Только теперь она заметила, как постарел, высох старый Сулейман. Но ей было все равно. Тревожило другое: она не увидит Селима султаном — ее сейчас накажут.

— Все заговорщики уже казнены, — тихо сказал Сулейман. — Требуют, чтобы я казнил и тебя. Но я не могу… Не могу… Я прощаю тебя… Жить без тебя не смогу…

Теперь Настя оставила мечту о возвращении на Украину. И тоска по родному краю начала глодать ее, сгибать к земле.

Наступили дни, когда она отозвала сына из далекого похода. И когда вошел высокий воин, великий визирь Порты, в стальной кольчуге и снял шлем, ужаснулась Настя: как телосложением, всем видом Селим был похож на своего деда, ее родного отца Лисовского.

— Умираю, сынок, — сказала Настя. — Умираю, так и не увидев Украины, тихой рощи у реки. Так и не поклонилась могилам родителей. Не услышала ни кукушки, ни пения. Хотя бы на мгновение все это увидеть и услышать. Хотя бы на мгновение…

У ее ложа — два кареглазых внука и Сулейман. Он стоит на коленях и плачет. За эти дни он стал похож на древнего старца. Все понимали, что не намного султан переживет свою любимую жену Роксолану.

А она вспоминала свою жизнь…

Нет, не зря прожила на свете. Она сделала для Украины, что смогла. Сделала много. Сорок один год пробыла султаншей Турции. Сорок один год самое сильное в мире государство не нападало на Украину, более того — сдерживала и татар. Это спасло казацкую державу от гибели. Знала Настя из уст европейских послов и купцов — расцвела ее родина, увеличилось население, выросли новые города, окрепла Запорожская Сечь. Да, она, Роксолана, сделала больше, чем все гетманы Украины и сильные армии Европы. Она окончательно и навсегда подорвала могущество Порты.