Антидиверсанты - Сергей Зверев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Текут секунды, как песок в стеклянном резервуаре старинных часов, мгновения неуклонно переходят из сферы настоящего в прошлое. «Есть только миг в этом мире бушующем…»
У бункера Г-8 притаился Берк, который только что грамотно одержал победу в схватке с одним из неведомых спецов. Его пуля настигла Богдана, когда он уходил влево вслед за Ковалем.
Сильно раненный в левое плечо, Богдан смог проползти несколько метров в сторону зарослей терновника. Он был убежден, что взрыв гранаты уничтожил Кречета. Командир, кажется, не пострадал. Но где в настоящий момент скрывался Коваль, Богдан определить не мог. И, лежа в кустах, спешно распаковывал свой индивидуальный пакет, готовясь начать перевязку.
Митин зафиксировал движение за трубой и послал короткую очередь. Вслушался. Никто не ответил ему лавой свинцовых пуль. «Неужели всех положили? Вряд ли».
Алексеев и Томсон откатились обратно ко входу в подземные сооружения, а командир американской ДРГ немедленно послал вызов Берку, призывая его срочно двигаться к бункеру Д-10.
Митин решил обследовать позиции противника. Рванувшись в сторону, он произвел неожиданный маневр. Пробежав вдоль стальной трубы направо метров сто, бесшумно прополз под металлическое брюхо и с тыла приблизился к тому месту, куда послал свои смертоносные пули. Последние двадцать метров Митин прополз, подобно змее, стараясь не касаться ветвей кустарника.
Прямо перед ним, в просвете поврежденных травяных былинок, открылась удивительная картина.
Человек в камуфляже, согнувшись, пытался что-то вытащить из раструба развороченной взрывом стальной трубы. Митин сразу не смог понять, чем занят один из бойцов противника, поскольку подходил сзади, поэтому застыл на месте.
В какой-то момент человек в камуфляже едва слышно выругался и повернулся налево, в профиль, и командир российских спецов наконец все понял – украинец попал в ловушку. Видимо, он пытался перепрыгнуть на ту сторону, но его нога застряла в одном из отверстий, образовавшихся от взрыва гранаты из «Грозы» Алексеева.
Призрачной тенью Митин рванулся вперед, за две секунды преодолевая разделяющее их пространство, схватил одной рукой РПК «СН-74», лежащий справа, а левой сильно сдавил горло противника.
Хорошо отработанный прием спецназа. Нажимая на сонную артерию, нападающий на короткое время полностью выводит из строя любого, даже очень хорошо подготовленного бойца. Если применить всю свою силу, можно сразу отправить человека, не ожидающего внезапной акции, на тот свет.
Это в планы Митина не входило, поэтому он надавил на шею противника ровно настолько, чтобы лишить его возможности немедленного отпора.
И через полминуты, вытащив из кобуры украинца «стечкин» и закинув за плечо трофейный ручной пулемет Калашникова, прополз вперед. Сидя напротив Коваля, который весьма быстро пришел в себя («Крепкий мужик», – подумал Митин), он негромко произнес:
– Тихо, хлопец! Не дергайся. Вы проиграли. Пора выкурить трубку мира…
33
Северо-восточная Украина
Полигон
18 августа
Полчаса спустя
Наверное, два генерала из Москвы и Киева, а также их американский коллега в звании полковника, курирующие операцию «Полигон», от удивления застыли бы на месте, если бы увидели то, что в эти минуты происходило около разрушенных подземных сооружений.
Уцелевшие во время ночного сражения спецы из американского, российского и украинского отрядов перетаскивали к границе бывшего охраняемого периметра раненых бойцов…
Томсон только что подогнал по небольшой луговине прямо к развалинам вышки «Жигули», которые Хантер замаскировал в ближайшей лесополосе.
Майк был еще жив, но ни у кого не вызывало сомнений, что парню требовалось немедленное хирургическое вмешательство. Хантера ранили не так фатально, но и он не мог передвигаться самостоятельно. К компании двух американцев присоединился и Богдан, которому Коваль сделал перевязку плеча, поврежденного прямым пулевым попаданием.
– Бор, что происходит? – тихо спросил он командира, морщась от боли. – Мы теперь с ними боевые товарищи? Мир, дружба, жвачка?
– Мы проиграли, – коротко ответил Коваль, отрезая своим ножом край марлевого бинта. – Вот и весь сказ…
Собственно, долгих дебатов у командиров трех групп не возникало. Как-то всем неожиданно стало ясно, что вооруженное столкновение завершилось. Когда Митин помог выбраться из стальной ловушки Ковалю, отогнув ножом острые края изуродованной взрывом металлической трубы, все оставшиеся в живых бойцы уже поднялись во весь рост и стояли недвижимо, обозревая то пространство, где только что шел ожесточенный ночной бой. Берк и Запад держали оружие на изготовку, хотя и понимали – применять его уже не будут. Схватка закончилась…
Томсон и Митин, стоя у края разрушенного входа в бункер Г-8, вели неторопливый разговор, словно два бойца одного подразделения.
– Я согласен с тем, что раненых нужно спасать, – медленно произнес Митин. – Если у тебя есть машина, вывози. Мне вот только вывозить некого…
Он вздохнул и пристально посмотрел на Томсона.
– Только где ты их лечить собираешься? Повяжут в любой больнице, если ты туда двоих с огнестрельным…
– У меня есть не только машина, но и адреса двух врачей, которые в состоянии быстро и грамотно провести операцию. У одного из них – частная клиника. Два часа езды. И этот человек умеет держать язык за зубами, как и его сотрудники. Обещаю.
– Американцы солидно готовятся к рейду, – усмехнулся Митин. – Мы так не умеем.
Слегка прихрамывая, к ним подошел Коваль.
– Какая трогательная картина! Два рыцаря покуривают после тяжелого турнира. И о чем у нас базар, други?
– Надо срочно доставить в поселок раненых. Можем и твоего бойца захватить. Или будешь ждать прибытия патрульного вертолета?
Митин развил мысль Томсона:
– У тебя вроде рация имеется? Пошли вызов, и нас всех здесь спеленают за считаные мгновения. Я бы на твоем месте ждать не стал.
Коваль собирался что-то ответить, а рука почти бессознательно потянулась к поясу, где был закреплен «стечкин», по непонятной причине возвращенный ему этим странным российским командиром, но тут он бросил взгляд в сторону поля, где еще дымились остатки сбитого украинского вертолета, и медленно опустил вниз голову…
– Есть другая, не менее важная проблема, – отчетливо произнес Митин, – мы уже вели об этом беседу, когда нас не очень вежливо прервал вот этот ясновельможный пан. Я имею в виду тот груз, который, как я понимаю, находится в твоем заплечном мешке.
– Вот и поговорим об этом после того, как уедет машина. Предлагаю остаться здесь и подождать сообщения от Берка, который повезет раненых. Если все будет в порядке, успеем грамотно уйти.
– Мне-то что от этого? – Митин приблизил свое обветренное грубое лицо к Томсону. – Повторяю, мэн! Мне вывозить некого. Или ты предлагаешь устроить тут хорошую разборку в стиле вестернов? У вас, я заметил, даже «кольты» имеются в виде автоматических карабинов.
Алексеев и Берк, держа в руках оружие, давно приблизились к своим командирам и стояли рядом, в нескольких метрах, внимательно прислушиваясь к разговору.
– Мы об этом поговорим чуть позже, – спокойно ответил Томсон, – после того как отправим машину. С ней поедет, – он обернулся в сторону Запада, – и твой боец. Получится, что от каждой команды будет по одному дееспособному спецу. Плюс украинский боец. Он ранен не очень сильно, если что, оружие держать сможет. Только я гарантирую: если «Жигули» не завернет по пути какой-нибудь патруль, в клинике ему окажут грамотную помощь.
На этом разговор прекратился. Митин и Коваль больше не произнесли ни слова, молча согласившись с доводами американского коллеги.
И Берк ничего не сказал Томсону, наоборот, помог отнести раненых до салона автомобиля, но перед тем, как сесть в «Жигули», приблизился к командиру.
– Я не вправе обсуждать твои действия. Но мне кажется, ты совершаешь ошибку, Томсон, – тихо произнес Берк.
И быстро пошел к машине, стоящей у невысокого вала, темной стеной ограждавшего края Полигона.
34
Северо-восточная Украина
Полигон
18 августа
Ночь
– Утро мудренее не только вечера, но и ночи, – задумчиво произнес Томсон, садясь на траву у входа в бункер Г-8. – Пора и отдохнуть. До рассвета не так и долго. Потом разберемся, что к чему. Пока останемся здесь. И будем ждать сообщения от Берка. Хотя бы потому, – добавил он, взглянув на Митина, – что найти нас тут гораздо сложнее, чем в степях. Кажется, это и в твоих интересах… – Он пристально посмотрел на Коваля. – Я так понимаю, что ты по ошибке долбанул свой собственный геликоптер. Вертухай, по-вашему…
Коваль резко поднялся, на мгновение зажмурившись от боли в ноге.
