Области человеческого бессознательного: Данные исследований ЛСД - Гроф Станислав

Иногда в психоделических сеансах можно наблюдать телепатические переживания. Чувство уверенности испытуемого, что он может читать мысли людей, присутствующих на сеансе, или настраиваться на людей в других частях мира, чаще являются самообманом, чем объективно проверяемым фактом. Помимо грубых искажений и ложных интерпретаций, есть, однако, и ситуации, отчетливо указывающие на настоящую экстрасенсорную чувствительность. Согласно этому, испытуемый может необычайно точно осознавать эмоции и мысленный настрой людей, присутствующих на сеансе, даже не видя их. Два индивида, проходящие сеанс одновременно, могут разделять многие идеи или параллельные переживания без явной вербальной коммуникации и обмена. В исключительных случаях заявление испытуемого о телепатическом контакте на отдаленном расстоянии может найти поддержку в объективном свидетельстве, полученном путем независимого исследования.

В этом типе переживаний сознание индивида ограничивается более узкой областью, чем обычное осознание тела. В большинстве случаев оно включает части тела и физиологические процессы, которые при нормальных обстоятельствах недоступны осознанию. Такие феномены сочетают в себе пространственное сужение сознания с его функциональным расширением. Испытуемые в таком состоянии ощущают настроенность на сознание различных органов и тканей своего тела. Они могут оказаться свидетелями работы сердечной мышцы, открытия и закрытия сердечных клапанов. Возможно также наблюдение за функционированием печени, производством и накоплением желчи, за пищеварительными процессами, за функциями желудочно-кишечного тракта или любого другого органа. В этом состоянии сознание часто регрессирует вплоть до клеточного уровня или даже до субклеточных процессов. Иногда испытуемые утверждают, что они переживали себя в качестве нейронов в их собственном мозгу, белых и красных кровяных шариков, эпителия матки или зародышевых клеток. Нередко сообщается о переживаниях идентификации себя с яйцеклеткой и спермой во время зачатия. Другим интересным феноменом является сознательное исследование клеточного ядра и генов в хромосомах; это может сочетаться с ощущением чтения собственного кода ДНК. Как и в случае других трансперсональных переживаний, эпизоды сознания органа, ткани и клетки могут ассоциироваться со многими конкретными догадками. Различные детали, касающиеся анатомии, гистологии, физиологии и химии тела, обнаруженные в отчетах, часто раскрывают уровень информированности испытуемого, которого у него не могло быть до сеанса. Некоторые из феноменов данной категории очень напоминают сцены из фильма «Фантастическое путешествие». Ссылки на него можно нередко найти в описаниях переживаний такого рода после приема ЛСД.

Следующий отрывок из тренировочного ЛСД-сеанса одного психиатра содержит несколько хороших примеров переживания клеточного и тканевого сознания.

Самые интересные эпизоды этого сеанса еще только начинались. Мое сознание становилось все менее и менее дифференцированным, и я начал испытывать странное возбуждение, не похожее ни на что, прежде встречаемое в жизни. Средняя часть моей спины генерировала ритмические импульсы, и у меня сложилось чувство, что меня толкают сквозь пространство и время к каком-то неведомой цели. У меня было весьма смутное осознание конечного места назначения, но миссия казалась одной из важнейших. Через некоторое время, к моему крайнему изумлению, я оказался способен опознать себя как сперматозоид, а взрывные регулярные импульсы генерировались биологическим задатчиком ритма и передавались к длинным жгутикам, которые постоянно вибрировали. Я был захвачен лихорадочной гонкой к источнику некоторого химического послания, наделенного таким соблазном, которому невозможно было противостоять. Тогда я понял, что цель состояла в том, чтобы достигнуть яйца, проникнуть в него и оплодотворить. Вопреки факту, что вся сцена в целом показалась бы абсурдной и смехотворной моему трезвому научному уму, я не смог устоять перед соблазном участвовать в этой гонке со всей серьезностью и с полной затратой сил.

Переживая себя в качестве сперматозоида, вступившего в конкурентную борьбу за яйцо, я осознавал и все происходившие процессы. То, что происходило, имело основные характеристики физиологического события, как его изучают в медицинских школах; было, однако, много дополнительных размерностей, далеко превосходящих все то, что можно было бы нафантазировать, будучи в обычном состоянии ума. Сознание сперматозоида было целым автономным микрокосмом, своей собственной вселенной. Имело место ясное осознавание биохимических процессов в нуклеоплазме. В атмосфере ядра я мог распознать структуру хромосом, отдельных генов и молекул ДНК. Я мог воспринимать их физико-химическую конфигурацию как одновременное присутствие родовой памяти предшествующих филогенетических форм, нуклеарных форм исторических событий, мифов и архетипических образов. Генетика, биохимия, мифология и история, казалось, неразделимо сплелись и были просто различными аспектами одного и того же феномена. Микромир сперматозоида подвергался влиянию и управлялся некоторыми силами, изменяющими и определяющими исход гонки. Они, по-видимому, имели форму кармических, космобиологических и астрологических силовых полей.

Возбуждение этой гонки нарастало с каждой секундой, и горячечный темп, казалось, возрос до такой степени, что напоминал полет космического корабля, достигающего скорости света. Затем наступила кульминация в форме триумфального внедрения и экстатического слияния с яйцом. Во время этой гонки сперматозоидов мое сознание попеременно становилось сознанием спермы, стремящейся к своему назначению, и сознанием яйца со смутным, но сильным ожиданием огромного события. Во время зачатия эти две расщепленные единицы сознания соединились, и я стал одновременно обеими половыми клетками. Довольно странно, но обе стороны, по-видимому, интерпретировали одно и то же событие как индивидуальный успех, а равно и общий триумф. Обе они выполнили свою миссию: сперма — проникновение и внедрение, яйцо — присоединение. Это был единый акт, включающий двух участников и ведущий в результате к удовлетворению обеих сторон. Я понял, что это — идеальная модель не только для соединения мужского и женского в сексуальном взаимодействии, но и в общем для межличностных ситуаций. Задача, по-видимому, состоит в том, чтобы организовать обстоятельства таким образом, чтобы все участники интерпретировали исход как свой личный успех. Одновременно я увидел, каким образом сложность и многообразие существующих интерпретирующих конструкций сделали возможным нечто, подобное этому.

После слияния зародышевых клеток переживание продолжалось все в том же горячечном темпе, заданном гонкой сперматозоидов. В спрессованном и ускоренном виде я пережил эмбриогенез, следующий за зачатием. Снова имело место полное осознание биохимических процессов, клеточного деления и роста тканей. Нужно было выполнить многочисленные задачи и пройти критические периоды. Я стал свидетелем дифференциации тканей и формирования новых органов. Сам стал жаберными дугами, пульсирующим сердцем плода, колоннами клеток печени, слизистыми кишечными стенками. Эмбриональное развитие сопровождалось огромным освобождением энергии и света. Я чувствовал, что этот слепящий золотой свет имеет какое-то отношение к биохимической энергии, включенной в стремительный рост клеток и тканей. Наконец, я испытал совершенно определенное чувство завершения внутриутробного развития. Это снова переживалось как огромное свершение — индивидуальный успех и триумф творческих сил природы.

Даже вернувшись в свое обычное состояние сознания, я сохранил ощущение, что это переживание окажет серьезное воздействие на мою самооценку. Не имело значения, какой оборот примет моя жизнь, я уже достиг двух несомненных успехов: выиграв гонку сперматозоидов в состязании миллионов и с успехом завершил задачу эмбриогенеза. Хотя мой рассудок и толкал меня к снисходительной улыбке, когда я размышлял над этой идеей, стоявшие за ней эмоции были сильными и убедительными.