Охота на сокола (СИ) - Снежная Александра

— Я как раз верю в справедливость закона, перед которым у меня нет никаких долгов, Фло. — навис над ней Хок, и девушка резко поднялась с места, снизу вверх глядя на подошедшего к ней непростительно близко мужчину.

— Забавно, — недобро потянула она. — А что вы будете делать, когда ДНК-тест покажет стопроцентную степень вашего родства с Хьюзом Хоккинсом? Будете смотреть в глаза своим родственникам и утверждать, что понятия не имеете, кто они такие?

— О. — наигранно воодушевился Хок, раскидывая в стороны руки. — Если у меня обнаружатся жаждущие со мной воссоединиться родственники, я, пожалуй, их даже обниму.

— Пожалуй, следовало надеть на вас наручники раньше, — уворачиваясь от объятий Хока, Фло схватила со стола электронные браслеты и жестко приказала: — Руки, Бенджамин.

Притворяться больше не было смысла. Да и надоело до тошноты. Маску пай-мальчика и успешного бизнесмена Хок жестким пинком затолкал в лаксоотстойник, наконец, открывая девушке свое истинное лицо.

Ленивым взглядом он вызывающе скользнул по ладной фигуре офицера межгалактического контроля, намеренно уделив ее выступающей части повышенный интерес. Цель у его откровенного хамства была одна — вывести Цветочек из себя. И поскольку патрульные отряды, дежурившие на межгалактических выставках, носили черную униформу, не предполагающую каких-либо знаков отличия, кроме имени на бейджике, Хок обратился к девушке по старой памяти:

— А я смотрю, вы отрастили себе грудь, эйтор* Дэверо.

— Тэйдор*, — холодно сверкнула сиреневыми глазами она, резко защелкнув наручники на его запястьях.

— М-м, повысили… — задумчиво потянул Хок. — Так вам, значится, грудь по статусу положена? Что же вы раньше не сказали? Может, встретимся снова, когда вам префекта дадут? Мне нравятся женщины с большой грудью.

Фло презрительно искривила чувственно-пухлые губы и, подавшись вперед, добавила в голос стали:

— Вам ничего не светит, Бенджамин. Меня не возбуждают убийцы. Даже если они, мать их, богатые-пребогатые сукины дети.

Слова ее хлестнули, словно плеть, неожиданно задев за живое.

— Да?

Воспоминания, которые Хок старательно прятал в глубинах своей памяти, хлынули из всех щелей, как прорвавшая дамбу вода, и сорвавшиеся с поводков ярость и злость вдруг толкнули на чистейшее безумство.

Поймав в ладони лицо тэйдора Дэверо, Хок впился в него требовательным поцелуем, размыкая теплые, пахнущие ванильной сладостью губы своим языком.

Дежавю… Время стремительно откатилось назад. Как будто он снова находился на крыше склада и вместо разжигающего кровь азарта торжества чувствовал глупую нежность. Словно отвечавшая на его прикосновения женщина была все той же чистой девочкой, спасая которую, он чуть было не погиб сам.

— Руки от меня убрал.

В живот Хока уткнулось дуло "Брайана", и, медленно отстранившись, он сыто облизнулся, склонив к плечу голову:

— Ты все такая же, Цветочек… Невозможно сладкая.

— Вы тоже не изменились, Хоккинс, — нервно кусая ставшие слишком яркими от поцелуя губы, буркнула Фло. — Все такой же наглый и самовлюбленный.

— А наглость вообще второе счастье, детка, — подмигнул ей Хок. — И кстати… Мне в сортир нужно, — заявил он, и едва не расхохотался от буквально читающегося на лице девушки комично-трагичного вопроса: "Что, опять?"

— Потерпите, — недовольно фыркнула она.

— Не потерплю. Я буду жаловаться, — получая удовольствие от словесного троллинга, ухмыльнулся Хок. — Не имеешь права отказывать задержанному в удовлетворении естественных потребностей. Это нарушение… не помню, какого пункта правил содержания граждан конфедерации под стражей. Ты же у нас правильная и законопослушная? Вот и исполняй.

Фло сердито выдохнула. Усилием воли задавила в себе желание ответить Хоку какой-нибудь колкостью, и так сдержанно, как только могла, выцедила из себя:

— Пройдемте. Уборная находится вон за той дверью.

Она указала рукой направление, и едва Хок оказался в "заветном" помещении, демонстративно подперла неприкрытую дверь ногой, не оставляя ему никакой надежды на сакральное тет-а-тет с белым другом.

Ситуация повторялась с точностью до смешного. Разница с прошлой была лишь в том, что Хок, простоявший полдня на выставке, действительно хотел отлить, и перспектива делать это под неусыпным контролем Цветочка не то чтобы его смущала, а несколько стопорила. Все же девушка была не дрэйкером с напрочь отбитым в легионе чувством стеснительности. А Хоку хоть и нравилось ее дразнить, но трясти ради этого перед ней своим мужским достоинством было слишком даже для него.

— Слушай, Цветочек, а тебе не кажется, что такие меры предосторожности в данном случае излишни? — он красноречиво посмотрел на ее ботинок, заклинивший дверь. — Потайных ходов здесь нет, а сквозь лаксоотстойник удирать мне гордость не позволит. Может, прикроешь дверку и дашь расслабиться?

— Не положено. — ехидно ухмыльнулась девушка и елейно добавила: — По инструкции. Расслабитесь в камере, на параше.

Хок задорно хмыкнул. Вечер переставал быть скучным. Кажется, Цветочку надоело строить из себя ромашку, и она решила показать свои колючки?

Ну-ну. Сама напросилась.

Чем хорош был проктэррианский наноскафандр, который Агни заставила напялить всех членов своей команды на выставку, так это тем, что в демонстрационном режиме снимался одним нажатием кнопки на левом плече и, в принципе, смотрелся как обычный летный костюм — очень добротный и красивый. Все менялось, когда его владелец через нейроимплант, встроенный в голень, давал специальную команду, и наночастицы материала костюма меняли свои свойства, превращая его в герметичный, пуленепробиваемый скафандр с автоматически изменяемой жесткостью, выдерживающий давление в пятьсот атмосфер и перепад температур от минус двухсот семидесяти до плюс трехсот.

Демонстрировать Цветочку подробные возможности своей верхней одежды Хок не собирался, а вот то, что под ней находилось, мог показать без особого стеснения, тем более что фигура у него всегда была в прекрасной форме.

Мягко обведя пальцем выпуклый, похожий на пуговицу кругляш у себя на плече, Хок зафиксировал на нем свой отпечаток. Серая гладкая ткань костюма схлынула до колен серебристой волной, оставляя мужчину лишь в облегающей торс трикотажной футболке с длинным рукавом и нижнем белье, бесстыдно приспустив которое, он преспокойно принялся за "мокрое дело".

За спиной стало подозрительно тихо, и, не сдержав любопытства, Хок повернул голову, напоровшись на сверкающий взгляд сиреневых глаз тэйдора Дэверо.

— Ну что, Цветочек, не будем изменять традициям? — игриво подмигнул ей Хок, продолжая развлекаться. — Может, подержишь? Как-то непривычно в наручниках…

Девушка поморщилась, словно у нее внезапно заныл зуб, и ядовито отчеканила:

— Уймись, Хоккинс. У тебя и в прошлый раз там держать было нечего. Стряхивай своего чахлого одноглазого скупруса и шевелись. Раньше прилетим, быстрее сядешь.

Хок на миг замер с выражением лица, которое смело можно было классифицировать как совершенно идиотское. Вот же ехидна мелкая… Она что, сравнила его член с гельминтом вокриуса? Борзеет малышка.

Натянув обратно трусы и мысленным приказом вернув свой костюм на место, он быстро развернулся, к полной своей неожиданности заметив, как Дэверо смущенно отвела взгляд в сторону и цвет ее румянца как-то резко стал на тон темнее.

Да утонуть ему в отсеке с лаксом, если эта язва минуту назад с вожделением не пялилась на его задницу.

— Засмотрелась, детка? Есть с чем сравнивать? — подмигнул ей Хок, лениво опираясь плечом на дверной косяк и принимая позу "обаятельное хамло".

— Конечно, есть. В прошлый раз от вида твоего тощего зада огорчились даже мои ботинки, — вызывающе вскинула голову Фло.

— Эй, Цветочек. Не перегибай палку. — искренне возмутился Хок. — Я дрыщом-то никогда не был.

— Радуйся, Хоккинс, теперь ты действительно не дрыщ, — нахально ответила она. — Хороший задок. Надеюсь, что он будет нарасхват в Эйбл-Дак*. Я тебе туда даже лубрикант с собой упакую.