В погоне за мечтой - Сьюзен Льюис

Майк взглянул ей в глаза, их руки, лежавшие на столе, соприкоснулись. Казалось, между ними протянулась раскаленная нить, и Эллин охватило вожделение, граничащее с физической болью. Ее губы приоткрылись, грудь при каждом вдохе высоко вздымалась. Майк крепче сжал пальцы, и ресницы Эллин затрепетали. Она была не в силах дольше терпеть эту пытку.

– Посмотрите на меня, – прошептал Майк.

Эллин послушно подняла глаза.

– Больше всего мне хочется сейчас же затащить вас в постель, – сказал Майк. – Но я не могу…

– Все в порядке, – торопливо перебила Эллин, вырвав руку. – Вам нет нужды извиняться. И вообще мне пора. Не хочу показаться невежливой, но уже поздно, и… Спасибо вам за чудесный вечер. Надеюсь… – Она на ощупь отыскала сумочку и рывком вскочила на ноги, так и не закончив фразу.

– Эллин, послушайте меня, – сказал Майк.

– Извините, – отозвалась Эллин, понимая, что ведет себя глупо, но не в силах остановиться. – Мне действительно пора ехать. Еще раз спасибо. – И, не дав Майку вставить хотя бы слово, она почти бегом устремилась к выходу.

И только очутившись в вестибюле, Эллин вспомнила, что собиралась оплатить счет. Она издала громкий стон, сообразив, что уже достаточно отличилась, чтобы возвращаться и навлекать на себя еще больший позор. Поэтому она торопливо вышла из здания и ступила во тьму.

Оказавшись на мрачной, продуваемой ветрами улице, Эллин почувствовала, как ею овладевает отчаяние. Ей еще не доводилось испытывать столь острого вожделения, и это пугало ее. После истории с Клеем она должна была испытывать скорее отвращение к сексу, чем такое неодолимое влечение к мужчине. По-видимому, у нее что-то с головой; казалось, унижение и угроза разоблачения лишь возбуждают ее, и именно потому она совершала поступки, к которым ее подталкивали Фаргон и Маккан, каждый по-своему.

Увидев такси, вынырнувшее из-за угла, Эллин дождалась, пока из машины вылезут пассажиры, потом пересекла улицу и забралась в салон. Захлопнув дверцу, она оглянулась. К разочарованию Эллин, никто и не подумал выйти из ресторана, чтобы остановить ее.

Расплатившись по счету, Майк покинул ресторан и отправился в контору. Он поднимался в лифте, чувствуя, как с каждой минутой у него портится настроение, а лицо превращается в хмурую маску. Да, он мог выбежать вслед за Эллин, наверное, ему следовало так поступить, но чего бы он этим достиг? Убедился бы, что способен уложить Эллин в постель, несколько раз улыбнувшись в подходящий момент и бросив ей пару взглядов, которыми привык кружить женщинам головы? Он проделывал это тысячу раз и с самого начала видел, что никаких затруднений не предвидится. Нет, он не собирался заводить с Эллин интрижку, просто хотел узнать, как далеко она готова зайти, только бы заставить его принять предложение Фаргона. Беда лишь в том, что Майк очень быстро забыл о Фаргоне и думал только об Эллин и о себе. Точнее говоря, об Эллин и о том, что она возбуждает его куда больше, чем он ожидал.

Дверцы лифта раздвинулись. Майк включил свет и, поднявшись в свой кабинет, налил себе виски. Он понимал, что его гнев несоразмерен случившемуся, но злость все нарастала, и, желая разрядить напряжение, Майк крепко хватил кулаком по стене. Ради всего святого, ну зачем Фаргон послал именно ее? Ведь Эллин – замечательная, порядочная женщина, которой и в голову не приходит, что ее используют в качестве приманки в грязной мужской игре. Проклятый Фаргон безошибочно выбрал оружие; Майк до сих пор сгорал от желания, и это начинало сводить его с ума. Словно воочию он видел ее губы, пунцовые, полные, мягкие, он был готов целовать их ночь напролет. Ему хотелось видеть ее лицо в тот миг, когда он овладеет ею. Он хотел услышать, как Эллин кричит в самозабвенной страсти, которую он угадал в ее глазах, чувствовать, как она обхватывает его ногами и руками…

Майк замер на месте и закрыл глаза. Он был так возбужден, что не решался хотя бы шевельнуться. Страсть к Эллин оказалась для него полной неожиданностью. А может быть, она нужна ему не сама по себе, а как средство разрядиться? Словно в ответ на его молитвы внезапно послышался стук в дверь. Майк поднял глаза и увидел Сэнди Пол, которая смотрела на него.

– С тобой все в порядке? – с тревогой и беспокойством спросила она.

– Сэнди… – Майк сам чувствовал, с каким напряжением звучит его голос. – Что ты здесь делаешь? Уже одиннадцатый час ночи.

– Мне нужно было многое наверстать, – ответила она. – Я ходила в туалет, а когда вышла, увидела свет… – Сэнди неловко рассмеялась. – Честно говоря, я здорово струхнула и рада, что это ты.

Майк смотрел на нее, изо всех сил сопротивляясь своим желаниям, но уже понимая, что они возьмут верх. Он замечал, как изменилась Сэнди в последнее время. Она перестала демонстрировать свои прелести и бросать на него призывные взгляды. Как ни странно, от этого она казалась ему более привлекательной.

– Хочешь что-нибудь выпить? – предложил он.

Сэнди посмотрела на холодильник, потом вновь перевела взгляд на Майка.

– Не здесь, – добавил он.

Просто удивительно, как быстро Сэнди поняла, о чем идет речь, хотя на мгновение Майку почудилось, что она откажется.

– Куда ты хочешь отправиться? – спросила она.

– Ко мне домой.

Несколько секунд Сэнди не отрывала от него взгляд, потом сказала:

– Я возьму пальто.

К тому времени, когда они спустились к машине Майка, он понял, что совершает огромную ошибку, но не знал, как поправить положение, а если бы и знал, не стал бы этого делать. Сэнди молчала, и он был благодарен ей за это. Майк мучительно размышлял, как же это получилось, что он отверг Эллин, но не сумел противостоять Сэнди.

Они сели в автомобиль и тут же стали целоваться с таким пылом, что Майк мог бы взять Сэнди сейчас же, не обращая внимания на прохожих. Они хрипло дышали, их языки скользили жадно и быстро, пальцы рвали одежду друг на друге. Майк пожалел, что Сэнди не надела чулки с поясом, которые носила прежде, – тогда он мог бы запустить пальцы ей в трусики, а так ему оставалось лишь стискивать ее бедро; Сэнди тем временем поглаживала оттопырившуюся застежку его брюк.

– Поехали отсюда, – пробормотал он задыхаясь.

Сэнди кивнула и, пока Майк заводил мотор, принялась поправлять одежду.

Дорога до его дома заняла менее пятнадцати минут. Сэнди что-то говорила, Майк что-то отвечал, не сознавая собственных слов. Он понимал, что утром пожалеет о своем поступке, но сейчас ему было наплевать.

Впустив Сэнди в квартиру, Майк закрыл за собой дверь и задержался в прихожей, чтобы снять пальто. Сэнди вошла в гостиную и включила свет. При виде громадной, роскошно обставленной комнаты на ее лице появилось ошеломленное выражение. Внезапно Майка охватило чувство вины; ему захотелось сказать что-нибудь ободряющее, дать Сэнди понять, что он рад видеть ее в своем доме. Но нужных слов не нашлось, и он следом за ней вошел в гостиную и вместо того, чтобы сделать то, чего ему хотелось больше всего – не сходя с места овладеть Сэнди, – предложил ей выпить.