Третий рейх под знаменем оккультизма - Сергей Зубков

Просто так штурмовики не собирались сдаваться. Весной 1924 года Рем провел акцию, которую можно объяснить только как удар по оккультным силам, поддерживавшим фюрера. Небольшой отряд под его руководством перешел границу Швейцарии и вошел в город Дорнах. Там они разграбили и сожгли одно из зданий, принадлежащих европейскому Антропософскому обществу. Архивы, хранившиеся в этом центре, были преданы огню или увезены в Германию.

Основателем общества был Рудольф Штайнер. Этот человек снискал себе славу не только знаменитого исследователя творчества Гёте, но и одного из крупнейших мистиков Запада, наряду с Блаватской и Гурджиевым. Он имел множество учеников, а созданная им организация стремительно расширялась.

Среди тех, кто советовался с ним по важным политическим вопросам, был немецкий фельдмаршал Первой мировой войны Мольтке. Как ни странно, даже Ульянов-Ленин во время эмиграции также слушал лекции Штайнера. Среди тех, кто был близок к науке, у Штайнера учился русский ученый, создатель оригинальной теории систем — тектологии, А. Богданов.

В Германии также было немало почитателей его таланта. Одним из самых известных был Вальтер Дарре. Он активно участвовал в националистическом движении и был первым, кто занялся оккультным образованием будущего шефа СС Гиммлера. Так что выходка Рема была косвенно направлена и против складывающейся организации «охранных отрядов».

Уже с самого начала 1930-х годов элитная организация окружает себя все более плотным ореолом секретности. Начинает складываться ее надпартийный характер. Своего расцвета эти процессы достигли уже после прихода фюрера Третьего рейха к власти.

К этому времени на посту руководителя СС прочно закрепился Генрих Гиммлер, который, по словам Гизевиуса, одного из видных политиков того времени, «был еще полностью в тени Рема». Но это не мешало ему уже тогда начать проводить реформы, приведшие позднее к формированию из лейб-гвардии Гитлера оккультной организации — Черного ордена.

Современная историческая наука располагает множеством свидетельств, касающихся биографии одного из самых верных сторонников Гитлера — Генриха Гиммлера, руководителя печально известной всему миру организации СС.

Знаменитый оккультный деятель рейха, автор официальной фашистской идеологии Альфред Розенберг, глядя на его фотографию, признался на Нюрнбергском процессе, что никогда не решался смотреть прямо в глаза этому человеку. А Розенберг много повидал на своем веку.

Что же было такого страшного в Гиммлере? Внешний облик шефа СС был совершенно непохож на арийский идеал. Вместо голубых глаз и белокурых волос — серые бегающие глазки, почти никогда не показывавшиеся из-под пенсне, и скудная темная шевелюра. Проще говоря, карикатура на собственные идеалы.

Размерами тела он также не вышел. Для того чтобы соответствовать стандартам благонадежного с расовой точки зрения субъекта, пришлось идти на уступки. Так, минимальный рост, с которым принимали в СС, составлял 176 см, и это был как раз рост Гиммлера.

По мнению другого известного деятеля фашистской Германии, Шелленберга, шеф СС более всего походил на заурядного школьного учителя. Он и в самом деле педантично проверял все доставляемые ему документы, ставя на них пометку карандашом «читал» и свои инициалы.

Наверное, эту черту характера он перенял от отца, который действительно был гимназическим учителем. Вообще же семья, воспитавшая человека, от упоминания имени которого будут впоследствии содрогаться в ужасе, была вполне обычной: добротной бюргерской фамилией, жившей в провинциальном городке Ландхуте и уважаемой всеми соседями.

С юности Генрих Гиммлер хотел стать военным офицером. Нов этом деле ему совершенно не везло. Когда его в 1919 году наконец-то призвали в армию, война уже закончилась. Он вступил во фрейкор (свободное ополчение), желая поучаствовать в уничтожении Баварской Советской республики, просуществовавшей менее полугода, но опять опоздал: не остывшие после поражения фронтовики все сделали без него.

Наверное, и в высшую школу он поступил только для того, чтобы принять участие в студенческом движении. Там он познакомился с идеями национал-социалистов и вступил в организацию «Рейхскригсфлагге», из которой Рем набирал себе молодчиков для штурмовых отрядов.

Во время путча 1923 года Гиммлер уже нес флаг НСДАП. Этим поступком он обратил на себя внимание и скоро получил первую должность в партии — стал секретарем Грегора Штрассера, которого позже, во время «ночи длинных ножей», сам и уберет.

В 1925 году он знакомится с Вальтером Дарре. Этот человек оказал значительное влияние на становление нацистских взглядов шефа СС. Проповедуемая им теория была смесью дарвинизма (учение об отборе) и оккультных национал-социалистических идей. О его высоком положении говорит тот факт, что в 1936 году в списке самых высокопоставленных руководителей «охранных отрядов» он занимал седьмое место.

Дарре пригласил Гиммлера участвовать в собраниях союза «артаманов». В переводе с древнегерманского языка это слово значило «те, кто защищают страну». Организация преследовала конкретные цели — помощь безработным в деревне и обустройство Германии.

Тем не менее когда будущий шеф СС поработал там подольше, он увидел, что за фасадом практической деятельности скрывается мистическая подоплека. Дарре проповедовал учение «почвы и крови» и призывал к вытеснению неарийского элемента с восточных земель, заселить которые должны были нордические народы. Неслучайно в этой группе состоял и Рудольф Хесс, ставший впоследствии руководителем концлагеря «Освенцим».

Возможно, именно там начал формироваться совершенно особый образ идеального общества, который позднее Гиммлер пытался воплотить в Черном ордене. Общины «артаманов» вели довольно замкнутый образ жизни, предпочитая шумной жизни городов самодостаточность и общение с землей.

Сам Дарре был последователем Рудольфа Штайнера. Концепция последнего отличалась мягкостью по сравнению с жесткими установками оккультистов Третьего рейха. Это, однако, не помешало его ученикам Вирту, Шварц-Бостуничу и Дарре продвигаться в чинах и получать все большее признание в СС.

Интересно, что Дарре по приговору Нюрнбергского трибунала получил всего два года тюрьмы. Возможно, это произошло потому, что он предпочитал держаться в тени, а возможно, помогли связи в эзотерических кругах. Как бы то ни было, после того как срок заключения закончился, он продолжил свои занятия и вновь восстановил связи с Антропософским обществом.

Заняв пост руководителя «охранных отрядов», Гиммлер получил шанс доказать свою преданность Гитлеру. И вскоре во время покушения, совершенного человеком, личность которого так и не была установлена, ему удалось закрыть собой фюрера.

Ранение в руку, полученное при этом, нисколько его не расстроило. Наоборот, он с радостью благодарил судьбу за то, что она позволила именно ему спасти жизнь своему руководителю. Подобная преданность просто не могла не вызвать у Гитлера умиления.

В заговоре были обвинены части СА, которыми все уже давно были недовольны. Вскоре Гиммлер с санкции главы НСДАП устроил чистку кадров, так называемую «ночь длинных ножей», которая стала последней для Рема и других лидеров «коричневорубашечников». А сам шеф СС получил с этого момента дополнительные полномочия и задание переустроить личную гвардию фюрера.

Делал он это в соответствии с собственными вкусами. А о них можно судить, например, по той обстановке, которой он себя окружал. Оставим пока в стороне замок Вевельсберг, в котором проходили оккультные мессы для наиболее приближенных членов руководства этой организации.

Карл Якоб Буркхарт, представитель международной организации Красного Креста, был удостоен аудиенции у Гиммлера. Сохранилось его описание личного кабинета шефа СС на Вильгельмштрассе, 102, в квартале, в котором почти каждый дом принадлежал Черному ордену. Даже в Берлине эсэсовские ведомства размещались очень кучно, создавая иллюзию замкнутого пространства.

Буркхарт впоследствии писал о посещении так: «Перед входом в здание застыли стражи в черном; казалось, они лишены всего человеческого. Они — порождение бога войны Ареса…». Но то, что он увидел внутри, еще больше поразило его воображение. Рабочие кабинеты были обставлены скромно, без особых украшений (портреты Гитлера — почти единственное исключение), как комнаты средневековых монастырей.

Кабинет Гиммлера, напротив, был декорирован почти с роскошью. «Гиммлер включил тусклый свет, и в полутьме стали видны различные предметы культа масонских лож… Далее следовали полутемные комнаты, назначение которых оставалось непонятным. В частности, оказалось, что в некоторых из них к потолку подвешены скелеты, которые приводились в действие специальными механизмами. При этом создавалось впечатление, что они прямо хватают посетителей за руку».