Негодование Харухи Судзумии - Нагару Танигава

Хотя по выражению лица Коидзуми трудно было поверить, что он говорит всерьёз, я с ним был согласен. Вот только разберётся не теперешняя Асахина-сан, а другая, из более далёкого будущего.

За Нагато я нисколько не беспокоился, поскольку был уверен на все сто, что по уровню самосознания ей сейчас нет равных. Но если вдруг что, Коидзуми, расхлёбывать будем вместе. Я готов тебе повторить это тысячу раз, если нужно. Не говори, что забыл обещание, данное на снежной горе.

— Разумеется, не забыл. А если бы даже забыл, то кое-кто мне мигом бы напомнил.

Коидзуми весело улыбнулся, указывая на меня рукой:

— Как только бы что-нибудь произошло.

— Привет, Кён-кун!

Придя домой, я обнаружил сестрёнку развалившейся на моей кровати и увлечённо читающей мою мангу.

— Куда ты возил Сями?

Ничего не ответив, я достал из переноски Сямисена. Только его выпустили, кот-калико сейчас же прыгнул сестрёнке на спину и принялся топтаться передними лапами, будто делая массаж. Сестра, хихикая как от щекотки, заколотила ногами в воздухе:

— Кён-кун, убери Сями, я встать не могу!

Подняв Сямисена на руки, я посадил его рядом. Моя одиннадцатилетняя сестра, пока ещё пятиклассница, но вскоре переходящая в последний класс младшей школы, отложила мангу и, тиская сжавшегося на футоне Сямисена, принюхалась:

— Чем это так вкусно пахнет?..

Я вручил ей собранные нам в дорогу пирожные, которые испекла мать Саканаки. Жутко обрадовавшись, сестра немедленно сунула пирожное в рот, а я отвернулся в сторону и взял со стола книгу в твёрдой обложке.

С неделю назад, когда кончились семестровые экзамены, я решил взять какую-нибудь из книг Нагато с полок клубной комнаты почитать, чтобы развеяться. «Подскажешь что-нибудь интересное? Подходящее по настроению?» — спросил я её. Нагато минут на пять застыла возле книжного шкафа, а потом осторожно вручила мне эту книгу. Я пока и половины не прочёл, но кажется, это скорее романтика, история отношений парня и девушки, заканчивающих школу и поступающих в институт — не научная фантастика, не детектив и не фентези. Самый обычный рассказ про самый обычный мир — но почему-то он пришёлся мне по душе и нравится до сих пор. Не ветеринаром надо быть Нагато, не ароматерапевтом и не гадалкой, а библиотекаршей.

Плюхнувшись на кровать, я взялся за чтение, а сестра, схватив второе пирожное, умчалась на кухню на поиски воды.

Не знаю, сколько прошло времени, как вдруг…

Оторвавшись от книги, я внезапно заметил, что Сямисен скребётся в дверь комнаты — даёт знать, чтобы я открыл дверь и выпустил его. Обычно я оставляю ему проход, прикрывая дверь наполовину, но сестрёнка, видимо, случайно захлопнула её до конца.

Положив в книгу закладку, я поднялся и открыл коту дверь. Сямисен торопливо выскользнул сквозь щель в коридор, обернулся и мяукнул, словно благодаря — да так и застыл, уставившись на что-то за моим плечом. Проследив за его взглядом, я тоже обернулся.

Там был только край потолка, больше ничего. Пусто.

Широко открытые глаза Сямисена пристально смотрели на потолочный угол, взгляд его медленно пополз и остановился, наконец, на наружной стене. Он как будто бы следовал за чем-то невидимым для меня, перебравшимся с потолка на стену и покинувшим комнату.

— Эй.

Но хоть Сямисен и простоял так несколько секунд, мой оклик донёсся уже вслед его прыгающему хвосту. Топ-топ-топ, — затих вдали стук лап кота. Наверняка, побежал на кухню за сестрой, выпрашивать себе вкусненького.

Я прикрыл дверь, оставив ровно такую щель, чтобы мог пройти кот, и подумал, что и раньше нередко видел, как Сямисен вёл себя похоже. Животные часто обращают внимание на мелочи, которых люди не замечают — малейший шорох снаружи может их насторожить.

Но что, если…

Что, если Сямисен действительно видел то, чего не мог видеть я? Вдруг что-то прозрачное на самом деле висело у меня под потолком, а потом уплыло сквозь стену?

…Существуют ли призраки?

…Это секретные сведения.

Что если, миллионы, миллиарды лет назад какие-то другие информационные жизненные элементы попали на Землю и избрали своими носителями людей, а не собак? И пусть шансы были малы, но могло оказаться, что люди реагировали совершенно иначе — не отвергали их, как Руссо, а просто вступали в союз. Может, как раз так человеческий вид совершил громадный скачок в развитии, став разумным?

Тогда становится понятен удивительный для начальства Нагато факт, что органические формы жизни смогли обрести сознание. Они обрели его не самостоятельно, а получили в подарок откуда-то из-за пределов Земли.

Конечно, трудно поверить, что интегральное информационное мыслетело не дошло до мысли, которая случайно пришла в голову мне, но идея, что попавшие некогда в наши тела духи-симбионты, точно митохондрии, никогда не существовавшие сами по себе, с незапамятных времён укоренились в лишь немного превосходящих обезьяньи мозговых тканях и передаются по наследству до сих пор — звучит как минимум логично…

— Ну да!

Что это я вообще задумался о таких вещах? Сам себя не узнаю! Если уж что-то находится за пределами нашей фантазии, нам этого не вообразить, а меня это касается вдвойне. Пускай уж лучше сумасшедшие теории в одиночку обдумывает Коидзуми. А мне пусть отведёт роль простого слушателя, как недавно отвёл Нагато оборону от пришельцев. Ведь я прекрасно понимаю, из-за чего он временами становится таким высокомерно-надменным. По той же самой причине, что предупреждал когда-то — берегись, придёт день и я переметнусь на другую сторону. Это всё звенья одной цепи: он просто готовит алиби.

Но извини, Коидзуми, алиби существуют для того, чтобы их разрушать. Со мной или Харухи такие дешёвые отмазки-клише не пройдут!

К тому же, даже если интриги «Корпорации» вдруг свяжут Коидзуми по рукам и ногам, у меня всегда остаётся крайняя мера. Пущусь во все тяжкие, землю буду есть, но перетяну на нашу сторону Цурую-сан. Стоит этой весёлой умнице-старшекласснице начать развлекаться, хитря в своё удовольствие и манипулируя из теней — шишки «Корпорации» в два счёта перепугаются и вылезут на свет.

Как мы этого добьёмся и что будем тогда делать — на эти вопросы я не выделю и миллиметра мозговой ткани. Пока что не выделю, разумеется.

— Всё-таки, продумывать детали — не мое…

Ну что ж. Я — это я, никем другим мне не стать, сознание в моей голове принадлежит мне и никому больше на свете, it's all mine, оно только моё.

Так что просить о возврате поздно, срок принятия претензий за оплату уже давным-давно истёк.

…Пока я невольно так раздумывал, бззз — на столе задрожал мобильный телефон. Не требовать же разум назад в самом деле звонят, а? На поднятой трубке я прочёл имя звонящей: Харухи.