Колдовской знак - Евгения Александрова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тот, кто погиб в последние дни Летнего Мятежа.
– Адорре. – Сеймон отставил чашку в сторону и повернулся к Алексу: – Ты думал, в ордене есть только прямое воздействие, только обучение наставник – ученик и служение в монастыре? О! Ты не единственный, Алекс, да, кто отказывался идти в орден. Другие тоже хотели свободы. Хе-хе. Кто-то боялся не выдержать обучения. Кто-то опасался, что его схватят. Ордену пришлось найти иных учителей. Не дорре, не-явных. И я вынужден был заявить в орден о тебе, да. Не уверен, правда, сколько Варий смог тебе дать, но надеюсь, общение с ним не прошло даром.
Алекс откинулся назад. Варий… кто мог подумать. Дружище Варий не просто так оказался в нужный момент рядом, посланный будто высшими силами. А он и правда многому научил.
– Варий погиб у Итенских во время Летнего Мятежа. Как раз тогда, когда меня захватили в плен.
– О… Жаль. Хороший он был. Значит, пришёл его черёд отправиться к Высшим.
Сеймон замолчал ненадолго, а потом продолжил:
– Алекс, послушай меня внимательно. – Он отставил в сторону посуду, оглянулся на спящего Эрика и заговорил, на удивление, серьёзно. Больше не было улыбчивого, близоруко щурящегося портного; он выпрямился, расправил плечи, уставился прямо в глаза. – Перестань, пожалуйста, считать меня дурачком, ха, который ничего не смыслит в жизни, – продолжил Сеймон, а Алекс вдруг заметил, как странно щурится его левый глаз. – Я всё ещё поддерживаю тесные связи с орденом, да, хотя за последние годы несколько отошёл от дел. Но это неважно… Мне надо многое тебе рассказать. Ты ведь ничего не знаешь, всегда закрывал на нас глаза и занимался только своими личными заботами.
Алекс хотел возразить, но он тут же перебил:
– Нет, нет, послушай. Серая зараза распространилась слишком далеко, они забрали себе много власти. Думаешь, я просто так уехал сюда, в Иввар? Ха! Бросил отца, мать, закрылся ото всех? Это были места, до которых у Серых когда-то не дотягивались руки, понимаешь? А что творится сейчас? Шагу нельзя ступить – попадёшь на Служителя. Их храмы с высоченными башнями здесь, в Ниварде, уже лет пять мозолят мне глаза. Нас скоро уничтожат. Не только орден, но и всех других, особенных. Да-да. Посмотри на твоих друзей, что с ними сделали. Один распадается от смертельного кагарда, другая не знает покоя и мечется в поисках безопасности.
– Я и пытаюсь им помочь!
– Только нет здесь больше безопасности! Ты сам видел, как они уничтожили Гриаль в горах. – Он резко перешёл на тихий тон: – Пора что-то менять, Алекс. Что-то делать. Бороться. У меня много знакомых. Очень много. Ты меня плохо знаешь, если считаешь отшельником и неудачником.
– Да я…
– Слушай меня. Я помогу твоему другу. Эрику. Кажется, я видел подобный знак. Его просто надо исправить. Мастера по кагардам, равного Варию, я сейчас не найду, но попробую что-то придумать. Но, Алекс… Знаешь, у нас тут кое-что намечается. Я всё оттягивал момент, просил ещё подождать, будто знал, что что-то должно случиться. Что боги дадут нам знак. И тут пришёл ты. А я вот смотрю сейчас на тебя и понимаю… Алекс, ты – прирождённый командир. Ты мог бы нам помочь.
– Какой командир?! Что ты от меня хочешь, чтобы я мир перевернул? Стал дарханом и повёл всех за собой, устроив войну против Серых, что ли?
– А почему нет? Я ещё помню тебя таким маленьким и упрямым. Ха-ха, да… Нивард… Нивард может стать особым местом, Алекс. Началом новой жизни. Вслушайся в это звучание. – Он поднял указательный палец вверх и взмахнул им: – Ни-вард. Новая Обитель. Начало. Дарханов осталось не так много, но мы есть. Мы… Я расскажу тебе наши планы, если Высший Совет позволит принять тебя без надлежащего обучения. Это может стать делом твоей жизни. Забудь про мелочную политику и территориальные войны – это ковыряние в грязи. Мы же говорим о гораздо более высоких целях… За тобой потянутся все, я вижу, какое влияние ты оказываешь на людей. – Сеймон тихо улыбнулся и посмотрел пристально. Но его нервный тик уже начал смущать. – Даже этот Эрик, если меня не обманывают чувства, сменил-таки вражду на уважение. Не говоря уж о твоей юной спутнице, Джейне… Она к тебе очень тянется.
– Сеймон! Хватит!
Эрик дёрнулся и проснулся, обвёл сонными глазами комнату и посмотрел на Сеймона. И тут же захотел что-то спросить, но брат снова начал добродушно улыбаться и успокоил его, перейдя на энарийский:
– Спокойствие, молодой человек. Я пойду искать книгу, а вы, пожалуйста, приходите в себя. Договорим позже, Алекс. – Он вышел из гостиной.
Алекс остался в кресле и усиленно потёр переносицу, переваривая услышанное и ожидая, что Эрик снова начнёт доканывать вопросами и нытьём про то, как мало у него осталось времени. Но его проблемы в один миг показались мелочными по сравнению с тем, что сказал брат. Сеймон и правда готовит революцию?
«Это может стать делом твоей жизни». Чушь… Или нет? Это, по крайней мере, хоть какая-то цель… Но что-то тревожило в поведении брата, он был странный, хм, более странный, чем был раньше, точно теперь пелена тумана скрывала ясность глаз. Надо вытянуть из него правду про дарханов: где скрываются, сколько их, какие у них в самом деле планы, чтобы убедиться, что… Тёмный, неужели он всерьёз задумался об этом?
Эрик, на удивление, ничего не говорил и не мешал думать. Он только молча потянулся за чайником, наполнил себе кружку и вытянул ноги, прихлёбывая чай.
– Как самочувствие? – Алекс нарушил тишину, впервые чувствуя какую-то неловкость между ними. Сеймон ведь тоже работал раньше с людьми, может, он и правда всё это почувствовал. И про Эрика, про его отношение.
– М-м-м, – неразборчиво промычал Эрик, жуя засохшее печенье. – Кажется, я ещё в себе. Хотя мне снятся ужасные сны, будто я рассыпаюсь на части и перестаю существовать, а эти части превращаются во всё, что вокруг. А от меня остаётся пустота… знаешь, так, будто… пшик – и нету. Как снежинка на ладони. Или как капля, упавшая в океан. Или нет, как…
Оперевшись лбом на сомкнутые пальцы, Алекс глянул на него исподлобья:
– Я понял тебя, Эрик. Можешь не продолжать.
Эрик осторожно потянулся к чаше с фруктами. Сначала чуть не промахнулся, задел чайник, но всё-таки добрался и
