Её несносный студент (СИ) - Победа Виктория

— Прошу прощения, я сейчас вернусь.

Стараясь вести себя непринужденно, я выхожу из аудитории, прикрываю за собой дверь и подхожу к окну напротив.

Мне нужно успокоиться, просто дышать.

Пока привожу в норму дыхание, приходит второе сообщение.

Егор:

«Куда ты сбежала, малыш? Уже возбудилась?»

Вздыхаю, наполняю легкие воздухом и набираю ответ.

Я:

«Ты в своем уме?»

Егор:

«Вполне. Детка, давай ты просто всех отпустишь пораньше?»

Я:

«Даже не думай об этом»

Егор:

«Малышка, я уже подумал. Ну скажи, приревновала, да?»

Он еще издевается!

Я:

«Знаешь что, иди ты…»

Егор:

«Ох, Александровна, я пойду, обязательно пойду, и ты со мной»

Ничего не отвечаю, перевожу дыхание.

Нет, ну какой засранец.

Егор:

«Не ревнуй, Ксюш, Соня просто друг»

Я:

«Я не ревную. Можешь дальше таращиться в экран»

Отправляю и только после понимаю, что натворила.

Боже, я ведь действительно веду себя, как ревнивая истеричка.

Ревную? Да ревную, дико ревную! Как и тогда — несколько недель назад — в чертовом ресторане отеля. Потому что Волков, он такой…

И девчонки эти, они ведь его ровесницы, обычные студентки, без детей и проблем, веселые, проживающие лучшие свои годы. И у него сейчас тоже лучшие годы, когда с друзьями по клубам ходят, когда гудят до самого утра и девчонок каждый день меняют, а не впахивают с утра до вечера, растрачивая такое бесценное время.

Егор:

«Ксюш, ну это по работе, малыш»

Я:

«И какое же отношение Никитина имеет к твоей работе?»

Егор:

«Самое прямое, Ксюш, самое прямое, ты не поверишь, но мы с Белым не единственные гении в этом городе)))»

Молчу, не знаю, что ответить, а Егор тем временем шлет следующее сообщение.

Егор:

«Ксююшш, ну не ревнуй, малыш, ты же понимаешь, какой там завал, нас с Белым на все не хватает)))»

После его сообщения мне в очередной раз становится стыдно. Он ведь и правда много работает. С некоторых пор непозволительно много. Пусть по больше части из дома, но это не отменяет главного — он делает это из-за меня, ради меня, ради нас.

И это лишь вопрос времени, когда подобный образ жизни скажется на его успеваемости, или еще хуже — здоровье.

А я ведь просила, несколько раз его просила, сбавить обороты, поберечь себя, он же только отмахивался.

Убираю телефон в карман и возвращаюсь в аудиторию.

— Я прошу прощения, — обращаюсь к ожидающим меня студентам, — но на сегодня вынуждена закончить, продолжим на следующей паре, все свободны.

Некоторое время в аудитории стоит галдеж, никто из студентов даже не пытается скрыть радости от преждевременного завершения пары, а потом наступает полная тишина.

Когда дверь за последним студентом закрывается, Егор, все это время молча сидевший на своем месте, поднимается и направляется ко мне.

— Кошечка моя ревнивая, — улыбается, обвивая руками мою талию.

— Егор, не надо, подожди, — упираюсь ладонями в его грудь, уворачиваюсь от поцелуя.

— Что не так? Ксюш, ну ты чего, серьезно что ли ревнуешь? Да я же от тебя дурею, дурочка. Мы правда работали, Ксюш, прости, что на твоей паре, но Соне пришла в голову почти гениальная идея и…

— Помолчи, пожалуйста, — останавливаю поток льющихся из него слов. — В том-то и дело, Егор, это неправильно понимаешь.

— Да етить-колотить, опять тараканы разбушевались? — он вздыхает, закатывает глаза. — Что снова бегать будем? Решили же все.

— Я не об этом.

— А о чем?

— О твоей работе.

— А с ней-то что не так?

— Ее слишком много, Егор! Так нельзя, тебе нужно учиться и вообще… жить.

— Я живу и учусь, Ксюш, что за глупости вообще?

— Не глупости это, я тебя прошу, сбавь ты обороты, ну куда ты так спешишь? Отучись сначала, я ведь тоже зарабатываю, и не так уж и мало для нашего города и…

— Так стоп, — теперь он меня останавливает. — Ксюш, давай договоримся, твои деньги — это твои деньги, и тратишь ты их на себя.

— Егор.

— Ксюша!

— Я просто не понимаю, зачем себя так насиловать.

— С чего ты взяла, что я себя насилую? — спрашивает, глядя мне прямо в глаза.

— Я…

— Так, ладно, хотел ведь на выходных, но может и к лучшему, собирайся, отвезу тебя кое-куда.

— Куда? — хлопаю глазами, обескураженная резкой сменой темы разговора.

— Увидишь, Александровна.

Падение бастионов

Ксюша

Больше он ничего не говорит, не намекает даже. Посмотрев на меня хитро так, с прищуром, разворачивается и топает прочь. А меня пронимает любопытство и я, конечно, как всякая слабая женщина, ему поддаюсь. Собираю со стола бумаги, хватаю сумку, и заскочив на кафедру за остальными вещами, быстренько спускаюсь вниз.

Егор дождается меня у машины. Я сначала медлю, останавливаюсь в нескольких метрах от Волкова, осматриваюсь, бросая настороженный взгляд на семенящих тут и там студентов. Народу немного, но чувствую я себя все равно некомфортно. Я, конечно, с фактом разоблачения наших отношений уже смирилась, но лишний раз провоцировать возникновение дополнительных слухов не хочу.

Егор, заметив мое колебание, качает головой и демонстративно распахивает переднюю дверь своего автомобиля, таким образом вынуждая меня поспешить.

К черту. Да гори оно все синим пламенем. Гордо вскинув подбородок и поправив на плече ремень сумочки, я твердой походкой направляюсь к машине Волкова.

— Прошу, — Егор подает мне руку, помогая забраться внутрь. И этот жест, такой, казалось бы, простой, отзывается приятными теплом у меня в груди. Я поднимаю взгляд на Егора, сморю в его светящиеся глаза и невольно улыбаюсь.

Одарив меня ответной улыбкой, он захлопывает дверь, обходит авто и занимает водительское сидение.

— Ты не скажешь, куда мы едем, да? — интересуюсь, уже зная ответ на свой вопрос.

— Неа, — он заводит двигатель и выезжает с парковки.

Пока едем, я прокручиваю в голове собственное поведение, и так стыдно становится, как никогда раньше не было. Это я? Я устроила, пусть небольшую, но сцену ревности? А ведь сама того не желая, я привлекла к себе ненужное внимание. Со стороны, должно быть, это выглядело глупо.

А главное, главное-то причин в общем-то не было. Приревновала к девчонке-старосте. Я, казалось бы, взрослая женщина, а повела себя, как малолетка бестолковая.

— Ты чего хмуришься, Ксюш? — Егор прерывает мой приступ самокопания, а я замечаю, что да, и правда хмурюсь. — Все хорошо?

— Да, — киваю, на него не смотрю. Стыдно. А он, гад такой, сразу все понял ведь. И знал, точно знал, как меня смутить, как из равновесия вывести. Парочка провокационных сообщений и я не придумываю ничего лучше, как закончить пару раньше времени.

И ведь он на этом не остановится, так ведь теперь постоянно будет. И как я, спрашивается, буду пару вести у их группы теперь? А впрочем, какие пары, кто мне их позволит теперь вести? Волков, конечно, что-то там говорил, успокаивал меня, но я-то понимаю, какой это скандал.

— Ксюш.

— Все хорошо, правда, — я улыбаюсь, поворачиваюсь к нему, касаюсь пальцами густых, светлых волос. — Ты извини меня, ладно.

— За что? — в его голосе слышится неподдельное удивление.

— Да за все сразу, — выдыхаю, убираю руку, отворачиваюсь к окну.

Егор молчит, переваривает мои слова. Оно и к лучшему.

Спустя, наверное, минут двадцать, не меньше, мы въезжаем на территорию какого-то жилого комплекса. Прежде чем я успеваю понять, что к чему, и Егор паркуется, глушит двигатель и повернувшись ко мне, хрипло произносит:

— Ну что, пойдем?

Не дав мне возможности ответить, и вообще хоть как-то отреагировать, он выходит из машины, и обогнув ее, помогает выбраться и мне.