Фрэнки Ньюмен против Виртуальности - Михаил Акимов

Сзади меня обнимают женские руки, и я чувствую, как Клара плотно прижимается к моей спине и кладёт голову мне на плечо.

— Как это здорово, Фрэнк! — говорит она. — Конечно, же я верю тебе. Я просто знаю, что ты не можешь меня обмануть. Значит, мы с тобой снова друзья!

Она разворачивает меня лицом к себе.

— Я вчера одну вещь сделала небрежно и неправильно. Нужно было вот так.

Клара обнимает меня за шею и делает на сей раз вроде бы как надо, но вчера-то она была после купания со всеми вытекающими из этого последствиями!

— Фрэнк, я тебе всё сейчас расскажу…

Я нахмуриваюсь и киваю на порт, где мы уже должны ошвартоваться.

— Давай чуть попозже, сначала нужно кое-что обсудить, — прошу я. — Есть вопросы просто безотлагательные. Я представления не имею, куда мне здесь надо идти, что делать, кого и когда опасаться. Станем на якорь, а что дальше? Каждая попытка на счету, импровизировать опасно…

— Меня опять будут похищать? — перебивает Клара.

— Наверное, — пожимаю я плечами, — думаю, эту тему разработчик поведёт до самого конца.

— А кто, как ты думаешь? Здесь есть гаремы?

— Не слышал об этом… вряд ли. Тут больше распространено другое… — и я в нерешительности умолкаю.

— Ну-ну, — поощряет меня Клара, — выкладывай, не стесняйся! Должна же я знать!

— В общем, здесь процветает такой бизнес… Словом, женщин похищают для публичных домов…

Я избегаю смотреть Кларе в глаза, как будто и сам в чём-то виноват.

— Да-а, — говорит она после паузы, — разработчику игры не откажешь в этой самой логике, в незнании которой ты меня упрекал! Он очень последовательно опускает меня вниз по социальной лестнице. Сначала мною интересовались богатые султаны, потом бедняки-эфиопы, потом вообще голодные пигмеи, и вот, наконец, я достигла дна! Интересно, однако, это ведь не последняя стадия, что же он задумал сделать со мной на шестой, ниже-то падать вроде бы уже некуда? Или туда ты переходишь уже один?

— В последней стадии будут вампиры в Румынии, — объясняю я, — и ты, и я интересуем их в одном и том же плане: в качестве сосуда с их любимым напитком.

Клара разыгрывает бурную радость:

— Так что ж ты мне сразу не сказал? Выходит, я опять начну подниматься наверх! И как стремительно: меня даже уравняют в правах с мужчиной! Всего-то за одну стадию! Какой быстрый прогресс! Могла ли я мечтать о таком?

Она обвивает своими руками мою левую руку и прижимается ко мне. Я смотрю ей в глаза и с удивлением замечаю, что она ничуть не удручена! Клара понимает, о чём я думаю, и утвердительно кивает:

— Знаешь, мне ничуть не страшно! Я и раньше с тобой ничего не боялась, а теперь, когда знаю про тебя правду… Бедный Фрэнк! — сочувственно продолжает она, — опять тебе с кем-то драться придётся да ещё из-за меня постоянные проблемы…

— Вот как раз последнее меня ничуть не расстраивает… Знаешь, я решил так: остаёмся на корабле и ждём. Я уже Виртуальность немного понял, она обязательно вмешается и попробует сама нас во что-то втянуть. Это будет вернее, чем тащиться куда-то наугад.

Пока мы так разговариваем, «Клара» швартуется у причала.

— Ладно, — машу я рукой, — основное вроде бы решили, давай поговорим о тебе…

Но мы не успеваем. С причала на борт «Клары» перебрасывают трап, и по нему к нам на палубу спускается группа вооружённых саблями людей — пять человек, — которую возглавляет турок-офицер в морской одежде.

— Капитан Эдвенчер? — козыряет он мне. — Вам письмо от паши Сайгуна.

И он протягивает конверт. С недоумением ломаю печать и вскрываю. Написано по-английски, и это хотя бы не заставляет ломать голову над содержанием. Быстро пробегаю глазами текст, пытаясь сразу определить, в чём подвох. В том, что он есть, не сомневаюсь. Но на первый взгляд всё вроде бы прилично и естественно.

— Паша Сайгун — да продлит Аллах его годы, — говорю я Кларе, — приглашает нас в свой дворец на праздничный обед. Это большая честь, так что оденься соответственно ей.

— Прошу прощения! — вмешивается офицер. — Приглашение касается только вас, капитан Эдвенчер!

Клара смотрит на меня и с ужасом мотает головой, но я и сам думаю так же.

— Моё сердце полно скорби от того, что не могу принять любезное приглашение паши, — объявляю я. — Вероятно, в следующий раз…

— Вы осмелились нанести паше оскорбление! — скалит зубы офицер и выхватывает саблю, его спутники делают то же самое.

Вот уж не думал, что на сей раз драка прямо с доставкой на корабль! А у меня нет с собой сабли! Но помощь приходит с той стороны, откуда я её совсем не ожидал.

— Капитан! — слышу я крик храпуна-шкипера, и мгновенно рядом со мной в стену рубки вонзается сабля.

Я выдёргиваю её и становлюсь в позицию.

— Держись у меня за спиной, — не оборачиваясь, говорю Кларе. — Спускайся в каюту и не забудь запереть изнутри.

Но конфликт тухнет, не успев разгореться.

— Тургут! — раздаётся с причала властный голос. — Прекратить немедленно!

И я вижу, как к нам на борт по трапу в сопровождении свиты спускается старик в богатой одежде. Все пятеро забияк склоняются в почтительном поклоне, а офицер, изничтожая меня взглядом, вкладывает саблю в ножны. Остальные следуют его примеру. Офицер начинает что-то невнятно бормотать, но старик почти сразу же машет рукой, и тот умолкает. Старик подходит ко мне.

— Орхан Арды, советник великого паши, — кланяется он мне, и я склоняюсь в ответном поклоне. — Простите этого глупого слугу, капитан Эдвенчер, великий паша будет рад видеть вас вместе с вашей спутницей. Прошу на берег, карета уже ждёт вас.

Лихо они за нас взялись, даже времени нисколько не дают. Уж не Блейн ли их подстёгивает?

— Всё-таки придётся немного обождать, господин советник, — говорю я. — Моей спутнице необходимо одеться достойно такого высокого визита.

— Убедительно прошу этого не делать, — не отстаёт он. — Великий паша очень надеется увидеть её в одном из тех нарядов, которые он для неё приготовил.

Просто бульдожья хватка. И ведь врёт, не стесняясь: если паша даже наряды приготовил, с какой стати этот Тургут был против, чтобы она вообще ехала? Но в нашей ситуации не поспоришь. Я ощупываю кафтан с левой стороны груди — Клара пришила туда ключ от тайника — киваю ей, она подходит, берёт меня под руку, и мы идём к трапу.

Перед тем, как сойти на причал, оборачиваюсь и смотрю на корабль и свою команду. Я знаю, что сюда уже не вернусь, и мне становится грустно. Команда, кажется, понимает это: на палубу вывалили все, стоят и молча смотрят на меня. Мне совестно от того, что не знаю никого по именам (а есть ли они у них?), даже того шкипера, который бросил мне саблю.