Кровь Амарока: Семя (СИ) - Новей Мария

— У тебя к нам какое-то дело? — спросил я, понимая, что Агвин просто так прогуливаться по лагерю не станет.

— Идите за мной, — ответил он и пошел в сторону своего шатра.

Мы последовали за адмиралом. Я на ходу вытер с лица кровь, льющуюся из рассеченной раны на лбу прямо в глаз, и посмотрел на друга. Итан сплюнул красной слюной на землю и потер ушибленную челюсть.

— По-моему, твой удар стал намного сильнее, — заметил он, ухмыляясь, — У меня теперь два зуба шатаются.

— А ты стал еще быстрее, чем раньше — честно признал я.

Двери адмиральского шатра отъехали в сторону и мы зашли внутрь. Агвин на ходу достал из бокса аптечку и бросил ее мне.

— Приведите себя в порядок, а я пока включу коммуникатор, — сказал, подходя к столу.

Пока мы с Итаном вытирали кровь и заливали жидким пластырем ссадины, Агвин развернул голографический макет замка с прилегающей к нему территорией. Закончив себя вылизывать, я взял из другого бокса две банки воды и бросил одну Итану.

— Я долго разглядывал строение защитного поля вокруг замка, — заговорил Агвин, дождавшись, когда мы подойдем к столу, — и не нашел у него уязвимых мест. Складывается такое впечатление, будто щит поставлен не поверх земли, а из-под нее. Найти шов мне не удалось.

Я отхлебнул воды и покрутил пальцем голограмму, разглядывая купол накрывающий замок.

— Но это еще не все, — продолжил адмирал, — Солдаты Совета беспрепятственно проходят сквозь щит, не открывая в нем никаких проходов. При этом пролетающие над замком птицы, разбиваются о защитное поле, как о каменную стену.

— Значит, у врага есть какой-то предмет, позволяющий им проходить через защиту, — предположил Итан.

— И нам нужно этот предмет достать, — добавил я.

— Да… Только на данный момент, мы не можем приблизиться к замку ближе, чем на полкилометра, — напомнил Агвин, — Мобильные щиты, за которыми скрывается все их войско, полностью отражают любые атаки не только спереди, но и сверху.

Повисло продолжительное молчание. Каждый из нас пытался придумать, как проникнуть к замку, не неся при этом сильных потерь.

— Нужно продолжать осаду, — первым нарушил тишину Юманс, — Когда-нибудь у них закончится еда и они ослабнут.

— Нет, это не вариант — возразил адмирал, — На пайках они могут продержаться больше года, а за это время они наверняка придумают что-то новое. Мы не знаем, какими артефактами они владеют и на что они способны. Осадой мы только выиграем для них время.

— Отравим скважину, которая проходит под замком. Я уверен, что для них это единственный источник воды.

Агвин и Итан заинтересованно на меня посмотрели.

— А это идея… — задумчиво произнес Агвин, глядя на макет замка, — Запустим по скважине роботов с емкостями и разольем содержимое непосредственно под замком. Отравим воду парализующими токсинами и атакуем, когда они ослабнут.

— Мои ребята скинут мне гидрогеологическую карту этой местности, — произнес Итан, уже набирая сообщение на браслете.

— Я дам распоряжение, чтобы доставили токсины, — сказал я, допивая воду.

Адмирал довольно улыбнулся и свернул голограмму.

— Если все пойдет по плану, то ты даже успеешь вернуться ко дню рождения Лифен, — сказал он, — Оно же будет через месяц?

— Да… верно.

Агвин задел за больное. Последний свой день рождения Лифен встречала в лесу, когда я валялся в бункере без сознания. Тогда ей исполнилось всего двадцать два, а в этом году она станет на год старше. Какая же все-таки между нами огромная разница в возрасте! Я почти и не помню себя в двадцать три года… Это было так давно… много десятилетий назад.

— Чего загрустил? — спросил Агвин, внимательно наблюдая за эмоциями, которые отразились на моем лице.

Я взглянул на своего двоюродного деда и нервно потер отросшую щетину.

— Да мне иногда кажется, что между мной и Лифен слишком большая разница в возрасте, — неожиданно для самого себя начал я откровенничать, — Порой я совсем не понимаю ее поступков, а иногда не могу даже представить, что твориться в ее голове.

— Ха-ха! — вдруг развеселился Агвин, — Это у вас-то разница большая?! Моей второй омеге тридцать два года, а мне почти триста! Вот это разница! А вы с Лифен считай что ровесники.

— Скажешь тоже, — отмахнулся я, но от его слов мне стало гораздо легче.

— А ты изменился… — произнес Итан, задумчиво меня разглядывая, — Раньше ты никогда не делился своими личными переживаниями, а тут… Ты меня удивляешь, Тогра!

— Ты меня тоже удивил, когда сказал, что женился и стал отцом, — парировал я, — Я от тебя такого не ожидал, учитывая твои пристрастия. И когда ты только успел?

— Так судьба сложилась… — неопределенно ответил друг, отводя взгляд.

Я усмехнулся. Меня и вправду удивило, что Итан ни с того ни с сего обзавелся полноценной семьей, причем дети у нас родились практически в одно время, с разницей в неделю.

Мы еще час обсуждали подробности предстоящей операции, а потом разошлись по своим делам. А вечером, когда я в одиночестве сидел около своего шатра и смотрел на звездное небо, мне на браслет позвонила моя омега.

— Привет, малышка! — улыбнулся я, смотря на ее радостное лицо на экране.

— Привет, капитан! — послышался ее, почти не искаженный динамиками, тонкий нежный голос,— Как продвигаются дела? Что нового?

— Похоже, скоро все сдвинется с мертвой точки. Завтра мы начнем приводить в действие план, который приведет нас к победе.

— Я надеюсь, ты… не пойдешь на передовую, — в голосе Лифен послышалась тревога.

— Нет. Не переживай. Это немного другое.

Я не раскрывал подробностей предстоящей операции из-за возможности прослушки связи или банального шпионажа. Любая утечка информации могла привести к краху всех наших планов и подвергнуть опасности Лифен и Хаммера.

— Как себя чувствует мой сын?

Лифен опустила свой браслет, и на экране появилось личико Хаммера. За это время он сильно подрос и изменился. Его лицо оставалось покрытым шерсткой только частично. Волосяной покров сохранился на скулах и лбу, а щеки, нос и подбородок стали такими же, как и у обычного младенца. Сейчас он бодрствовал и, увидев меня на экране, непонимающе свел глаза на переносице. Это зрелище вызвало у меня непривычное чувство нежности и любви, и я не смог сдержать улыбки.

— Привет, малыш! — поздоровался я с сыном.

— Иуууу! — заскулил волчонок, отвечая на мое приветствие.

Жизнь с самого рождения оказалась для Хаммера полна опасностей. Сначала это был я, пытавшийся утопить его в реке, потом Старшие… У него будет непростая и нелегкая судьба. Намного тяжелее, чем у меня и у Лифен. И моя обязанность максимально подготовить его, закалить, чтобы ему было легче преодолевать любые трудности, возникающие на его пути.

— Хаммер по тебе очень скучает, папа, — перевела для меня с волчьего Лифен.

— Не ври мне, женщина! — усмехнулся я, — Он даже не помнит, как я выгляжу!

Лифен тихо засмеялась, а Хаммер широко зевнул и сонным взглядом уставился в пустоту.

— По-моему, кто-то хочет спать, — заметил я, и Лифен поцеловала сына в лоб.

— Мы очень по тебе скучаем… Кажется, что тебя нет рядом уже целую вечность, — ее тихий голос был переполнен грустью.

— Не грусти, малышка. Возможно, я успею вернуться к твоему дню рождения. Позовем всех друзей и родных, отметим с размахом.

— Я бы не стала так заморачиваться… — поскромничала моя омега, — Я особо никогда и не отмечала этот праздник.

— Теперь такое не прокатит, милая. Вряд ли Виктор оставит без внимания такое событие. К тому же… — я сделал небольшую паузу, обдумывая, стоит ли говорить об этом Лифен именно сейчас, но потом все же решил, — На днях со мной связалась моя мать. Она с сестрой… моей теткой, прибудут в клан примерно через неделю. Хотят познакомиться с внуком. И с тобой.

— Оо… — пораженно произнесла Лифен, — Я… а… ну, хорошо…

— Не волнуйся. Моя мать неплохой человек.

Изображение на экране сместилось, когда Лифен перехватила ребенка поудобнее, и мне открылся обзор на глубокий вырез ночной сорочки, из которого выглядывали полные почти обнаженные груди. Изголодавшееся по женщине тело остро отреагировало на такое зрелище, и я сжал кулаки, чувствуя, как паху становится тесно.