Изгнанница. Клятва рыцаря - Рикарда Джордан

– Настоятель знает меня, – сказал Соломон.

Рюдигер отмахнулся.

– Тогда просто не показывайтесь. Не поднимайте забрало – а после я одолжу вам длинный плащ с капюшоном, который скроет ваше лицо.

– По какой причине? – спросил лекарь.

На лице Рюдигера расцвела по-юношески лукавая улыбка.

– Вы дали торжественное обещание! – заявил он. – В последнем турнире во время группового поединка вы случайно убили своего друга, рыцаря. Вы настолько безутешны, вам так стыдно, что вы не решаетесь показывать миру свое лицо. Сейчас вы направляетесь в монастырь… э-э… Ну, мы придумаем, где вам нужно будет поститься семь лет подряд для искупления греха, или еще что-нибудь.

Герлин невольно рассмеялась.

– Хватит и молитв, – заметила она. – Ему не следует морить себя голодом.

– Как раз в этом-то и проблема! – заявил Соломон. – Мне нужно будет посещать богослужения. А я не знаю молитв.

Рюдигер покачал головой.

– Ах, вам не нужно их произносить! – заявил он. – Просто плачьте. Последняя скамья, самый дальний угол – и всхлипывать. Все будут вам сочувствовать и оставят вас в покое. Разумеется, вам придется что-либо пожертвовать. У вас ведь есть при себе деньги?

Герлин посмотрела на брата с уважением.

– Ты так повзрослел! – сказала она.

Соломон улыбнулся.

– Не обижайтесь, господин Рюдигер, но вы порой напоминаете мне Авраама, моего нерадивого племянника.

Флорису удалось продержаться в седле до самого монастыря. Привратник не стал задавать много вопросов, а разговор с настоятелем взял на себя Рюдигер. Он объяснил духовнику необычный наряд Герлин, попросил его об убежище для нее и Дитмара и заставил того поверить, что оба находятся под его опекой. Герлин с удивлением осознала, что теперь она действительно может попросить своего брата о защите. После опоясывания мечом он стал совершеннолетним и теперь мог взять на себя опекунство над сестрой и племянником.

Соломон, к своему огромному облегчению, обнаружил, что монах, в обязанности которого входил уход за больными, знал свое дело. Он промыл раны Флориса разбавленным вином, наложил мазь с календулой и ловко перевязал их.

– Однако вам не следует вставать с постели пару недель, господин рыцарь, – любезно сказал он. – Вам ни в коем случае нельзя завтра отправляться дальше!

– Но это невозможно! – запротестовал Флорис, но Соломон также стал его уговаривать, когда позже беглецы остались одни:

– Не упрямьтесь, Флорис, вам ведь даже пошевелиться трудно. А завтра станет еще хуже. Вы потеряли много крови и совсем обессилели. Долгая поездка верхом, возможно, еще одна битва – этого вы не сможете выдержать. В таком состоянии вы будете только обузой для госпожи Герлин!

– Я никогда не буду обузой для своей дамы! – с достоинством произнес Флорис.

Он попытался сесть, однако ему это не удалось. Флорис пришел в отчаяние, осознав, каково его состояние, но понял, что Соломон прав.

– Что же вы собираетесь теперь делать? – спросил Рюдигер.

Беглецы могли без опаски разговаривать: монахи отправились на вечернюю молитву в церковь. Они не настаивали на том, чтобы гости приняли участие в богослужении, однако позднее Рюдигер, Герлин и Соломон присоединились к ним. «Господин Армин», как и предлагал Рюдигер, был закутан в плащ и заливался слезами. Лекарь оказался неплохим актером.

– Я охотно задержалась бы здесь на пару дней, – со вздохом произнесла Герлин.

Она наконец могла снять доспехи и пока надела рубаху, которую одолжил ей Рюдигер, и монашескую рясу. У юного рыцаря было при себе кое-что из одежды. Он уже давно планировал при первой удобной возможности покинуть Роланда.

– Ни в коем случае! – в один голос воскликнули Флорис и лекарь. – Роланд будет искать вас здесь и найдет! Мы как можно скорее должны отправиться дальше.

– Но куда? – спросила Герлин.

Соломон потер лоб.

– Я немного поразмыслил над этим, госпожа, – начал он. – Роланд хочет использовать против вас ваше с ним родство. Кайзер может признать его опекуном Дитмара, поскольку они носят одно и то же имя. Поэтому нужно отплатить ему той же монетой. Более близкий родственник Дитмара должен взять на себя заботу о ребенке и наследстве. Обратитесь к Линхардту Орнемюнде, госпожа Герлин. Отправляйтесь с Дитмаром в Тур!

– Разве мы уже не обсуждали этот вариант? Ведь у этого господина своих забот хватает, – возразила Герлин. – Король Филипп, возможно, оспорит его право на землю, а Ричард Львиное Сердце только и ждет подходящего момента, чтобы превратить Нормандию в поле боя.

Соломон кивнул и сжал виски.

– Как раз в этой ситуации Лауэнштайн может представлять интерес для господина Линхардта, – поделился он с Герлин своими соображениями. – В случае, если королю Ричарду не удастся отвоевать свои земли – а Линхардт поддержит его, – ему нужно будет куда-то бежать. Лауэнштайн стал бы запасным вариантом. Ну а в противном случае… У него ведь есть обязательства по отношению к внуку брата! Который, между прочим, является еще и его наследником. После его смерти крепость Лош отошла бы Дитриху – господин Линхардт не женат.

– Для тебя это также было бы неплохим шансом! – сказал Рюдигер, повернувшись к Герлин. – Если ты приглянешься господину Линхардту, то, возможно, тебе удастся еще раз выйти замуж…

На лице господина Соломона появилось почти мучительное выражение, однако он согласился с юным рыцарем:

– Ваш сын и его братья смогут без всякого соперничества расти при дворе господина Линхардта. И каждого будет ждать наследство, Лауэнштайн для Дитмара, Лош для…

– Это так трогательно, что вы уже беспокоитесь о моих нерожденных детях от еще не известного мне рыцаря! – раздраженно произнесла Герлин.

Флорис не принимал участия в обсуждении, но по выражению его бледного, изможденного лица было ясно, что ему больно от мысли о возможном замужестве Герлин.

– Ты уедешь в Лош, и я потеряю тебя, – прошептал он – так тихо, что Герлин пришлось читать по его губам.

Она не ответила, однако в ее взгляде читались беспомощность и печаль.

– Вы будете сопровождать сестру? – осведомился Соломон у Рюдигера.

Рюдигер покачал головой:

– Я раздумывал над этим, господин Соломон, однако я не принесу ей никакой пользы. Если как следует все обдумать, то для Герлин существует два варианта безопасного путешествия. Первый – официально, в сопровождении эскорта как минимум из двадцати рыцарей. Если Роланд узнает, что она едет с Дитмаром в Линхардт – а он узнает, ведь она будет путешествовать открыто и как дворянка останавливаться на ночлег в крепостях по пути, – дело дойдет до битвы. Тогда я не смогу защитить ее, и даже мы вдвоем. И даже втроем, если бы вы были здоровы, господин Флорис. Господин Роланд пошлет нам навстречу целое войско…

– А второй вариант? – уныло спросила Герлин.

– Тебе нужно присоединиться вместе с господином Соломоном к торговому каравану, – невозмутимо заявил Рюдигер. – Отправляйся под чужим именем с евреями!

Путь звезд

Герлин попрощалась со своим рыцарем, пока Соломон и Рюдигер готовились к отъезду – или, по крайней мере, пытались. Раздобыть коня-иноходца для дамы было непросто. Рюдигер полагал, что у настоятеля есть такая лошадь, однако удастся ли им выторговать ее у него? Герлин становилось страшно от одной только мысли, что ей снова придется ехать верхом на боевом коне, пусть даже без доспехов. Она с содроганием вспоминала, как ей было неудобно и больно скакать на нем. К тому же дама с ребенком верхом на рыцарском коне бросаются в глаза – что однозначно не было ни в ее интересах, ни в интересах Соломона.

Герлин хотела бы остаться – сидя у постели больного, она завидовала Флорису, тогда как рыцарь проклинал свою слабость.

– Вы даже не представляете, как я хочу сопровождать вас! – Флорис держал ее за руку, что монах, ухаживавший за больным, который подозрительно поглядывал на них, наверняка считал пределом порочности. – Если вы скажете одно только слово…

Флорис был готов снова скакать, испытывая невероятные мучения, однако он и сам понимал, что пользы от него не будет никакой. Даже сейчас, когда рыцарь лежал в постели, боль в ранах усилилась, а рана на бедре воспалилась. К тому же он потерял много крови, и у него сразу начинала кружиться голова, как только он садился. Герлин хотела бы ласково прикоснуться к Флорису, однако присутствие монаха исключало это.

– Мы снова увидимся через время! – произнесла она, надеясь, что ее голос звучал при этом уверенно. – Где-нибудь… в Туре…

Флорис кивнул.

– Я найду вас, моя дама. Где бы вы ни оказались. Я буду служить вам до конца своих дней – вам и вашему сыну.

– Когда-нибудь вы посвятите его в рыцари.

Герлин едва сдерживала слезы. Что бы она ни говорила, что бы ни обещал Флорис, было маловероятно, что она когда-либо доберется до Тура и даже что Дитмар доживет до своего посвящения в рыцари. Будет удачей, если они смогут добраться до Кронаха – там жили родственники Соломона. Он надеялся, что они с Герлин смогут найти приют в еврейском квартале, пока не представится возможность отправиться дальше.